Звездолет с перебитым крылом
Шрифт:
— То есть не забыл, — поправился Дюшка. — Там его не было.
— Как это?
— Повесть эта печаталась в каком-то сборнике, а страницу с названием и страницу с содержанием как нарочно вырвали. Так что так и не узнал. Хотел потом в других библиотеках найти, да не получилось: книжку запретили.
— А почему запретили-то? — не понял я.
— Ясно почему. Там же правда все. Автор случайно эту историю узнал — и книжку написал. Запретили, конечно. Оно и понятно, полгорода в дурдом после этого угодило. Смотри! Смотри! —
Да я и сам видел, слепой этого бы не увидел.
— Это эпицентр! — восхищенно произнес Дюшка. — Ну что, будешь теперь спорить?!
Глава 4. Девушка с ножом и братом
— Она хотела купить «Яву»!
Я выглянул из зелени. Дюшка, кто еще. С утра мне вручили топор и отправили вырубать черемуху. Само дерево давно спилили, но вокруг пня разросся трехметровый куст, а теперь его поверху жрала тля. Выглядело ужасно, велели мне вырубать.
— Она хотела купить «Яву»! — Дюшка был взволнован.
Не то что взволнован, а взорван как-то. Волосы в разные стороны, глаза безумные и красные, точно у костра сидел всю ночь, руки исцарапаны, видимо, хорошенько побродил по терновым кустам.
— Она хотела купить «Яву»! Представляешь?!
Я сразу догадался, кто пытался купить «Яву». Она. Девушка с ножом и братом.
— Я как увидел, чуть не провалился!
Дюшка принялся рассказывать про это выдающееся событие. У нас начальник товарной базы себе «Яву» купить не может, а уж, кажется, человек не бедный, а тут девчонка в драном свитере…
— Я гулял. То есть за хлебом послали, но его не было. Смотрю — опять они. Только теперь куртка на девчонке, а не на пацане. Они что-то ели, но я не увидел издали…
— Ты следил, что ли?
— Я?! — возмутился Дюшка. — Что мне, делать нечего? Нет, я гулял, а они опять попались. Нам по дороге было. А что мне, на другую улицу переходить?
Я пожал плечами.
— Они как-то медленно шагали, — рассказывал Дюшка. — И прямо по центру улицы, хорошо, что машин не попалось. Мне или обгонять…
— Или в кусты, — перебил я.
— Там акации много. Но это неважно. Они возле «Хозтоваров» остановились, посовещались и внутрь заглянули. А мне как раз…
Дюшке как раз давно требовался клин для педали, и он зашел в магазин. Пацан и девчонка купили что-то там для рыбалки, леску и крючки, а потом увидели «Яву». Стояли, смотрели, как будто там не «Ява», а космолет продавался. А потом девчонка раз — и на мотоцикл уселась.
— Что? — не поверил я.
— Да! — Дюшка выпучил глаза. — Взяла — и села!
Садиться на «Яву» не позволял себе в нашем городе никто. Из пацанов точно. Хотя многие рассказывали, как они запрыгивали на мотоцикл, а некоторые похвалялись, что им удавалось дернуть заводягу. Конечно же, это было неправдой. В «Хозтоварах» работали такие свирепые продавщицы, что даже подойти к «Яве» слишком близко
— Знаешь, что самое странное? — спросил Дюшка.
— Что?
— Продавщицы не орали.
— Как?
— Так. Ты же знаешь, какие они дурновые. А тут… — Дюшка с уважением помотал головой. — Там продавщица такая с фиолетовыми волосами, самая злобная которая. Так вот, она подошла к мотику и спросила, просто так сидят или покупать собираются? А девчонка в полный серьез брякнула, что покупать. И деньги достала!
Так. Деньги. «Ява» стоит тысячу с лишним.
— Я сам видел! — с гордостью сообщил Дюшка. — Пацан снял рюкзак и достал вот такую пачку! — Дюшка показал пальцами, какой толщины. — Продавщица позеленела! А пацан деньги ей вручил! И они давай с девчонкой «Яву» выкатывать!
Дюшка рассмеялся так счастливо, словно это он вручал в «Хозтоварах» пачку денег и выкатывал мотоцикл.
— Тут продавщица в себя пришла!
Понятно. Мотоцикл с восемнадцати лет покупать можно, хотя ездить с шестнадцати разрешают.
— Деньги пацану вернула и стала уговаривать девчонку с мотоцикла слезть. Не орала на нее, руками не размахивала, а уговаривала! Девушка, вам лучше слезть, вам ведь нет восемнадцати. Пожалуйста, мы не имеем вам права продать мотоцикл, приходите, пожалуйста, с родителями… — Дюшка хлопнул по коленям. — Первый раз такое видел, — сказал он. — Первый раз… Я потом все-таки решил клин купить, дайте, говорю, клин за пятнадцать копеек — так она на меня как заорет!
— А деньги куда? — зачем-то спросил я.
Что-то я не верил. Одно дело горсть мятых рублевок, другое дело — тысяча.
— Деньги он обратно в рюкзак бросил. Но это еще не все, эта Анна…
— Кто? — перебил я.
— Анна. Девчонка эта.
— Ее Анной зовут?
— Ну да, — кивнул Дюшка. — Я услышал, что пацан ее называл Аней. Анна, значит.
Значит, Анна.
— Так вот, Анна тогда стала злиться… — Дюшка прикрыл глаза, точно вспоминая, как это было. — Она слезла с «Явы» и стала злиться. Она ничего не говорила, но было ясно, что очень сердится. А потом она расстегнула куртку и полезла за пазуху.
— И что?
— У нее там пистолет, — сообщил Дюшка. — Она потеряла контроль и хотела запугать продавщицу пистолетом. А пацан у нее на руке так и повис.
Дюшка схватил меня за руку выше локтя и в глаза мне посмотрел — вот так вроде этот пацан повис.
— С чего ты решил, что пистолет? — спросил я. — А если ей чихнуть захотелось? Если она за носовым платком полезла?
Я продолжал не верить. Уже так, из упрямства, скорее. Не мог я поверить, чтобы у девчонки пятнадцатилетней пистолет за пазухой. Нож — это ладно, ножи у многих есть. Двустволка — тоже ладно, у нас по дальним кордонам люди в лес без ружья не выходят, с десяти лет каждый стрелять умеет. Но пистолет…