Звездопад. Похороны шоу-бизнеса
Шрифт:
В смятении и панике секретарша выходит из кабинета.
– Так вот. – Продолжаю я разговаривать с Полиной. – Ты же знаешь, что я люблю тебя и всегда рад видеть, но ты почему-то не часто меня навещаешь. Я же скучаю… Как думаешь, с проектом все идет красиво? Нет-нет, ты скажи серьезно. – Смотрю я на нее.
– Главное, милый, это побольше экспрессии. – Улыбается она. – Устрой им настоящее шоу!
В дверь раздается стук. Секретарша вернулась с чаем и круасанами.
Но она несет одну чашку. Всего одну!!! ВСЕГО ОДНУ!!!
– ТЫ ЧТО, ЕБАНУЛАСЬ?!!! – В бешенстве я чуть ли не бросаюсь ее душить. – А ПОЛИНА, ЧТО,
– К-какая Полинааа?!!! – визжит секретарша. Ее глаза вот-вот выскочат из орбит.
– ПОЛИНА, ПОЛИНА!!! – ору я. – ВОТ ПОЛИНА!!! – машу я руками в сторону Полиночки, которая все это время сидит в кресле и смотрит на происходящее с улыбкой. – ТЫ ЧE ОСЛЕПЛА, ДУРА!!! ДАВАЙ БЕГОМ!!! Неет… – я падаю в кресло и сжимаю рукой лоб, – это полный пиздец… аут… финиш…
У меня настоящий шок, я в гневе. Секретарша истошно кричит и выбегает из кабинета.
– НЕ ЗАБУДЬ МНЕ ТЕЛЕФОН ТОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПРОБИТЬ!!! – кричу я ей вслед. – Я тебе по аське адрес скинул!
В бессилии я откидываюсь на спинку кресла. Нет, это уже геймовер, как же они все заебали меня. Тупые уебки, никакого от них проку. Кучка даунов, которых постоянно надо учить. Полина подходит ко мне, кладет мне на лоб руку. Чувствуя ее нежную, почти невесомую ладонь, я немного успокаиваюсь, и вскоре мне уже значительно лучше.
– А что это за организацию ты просил ее пробить, Феликс? – спрашивает меня Полина.
– Что? – Поднимаю я голову. – Ах да, так, ничего… Мне просто нужен хороший химик…
69
Следующие три дня я практически безвылазно провел в компании Усена. С этим невысоким интеллигентным киргизом в очках мы обсуждали все тонкости организации безопасности на вечеринке. Тем временем, инженеры и рабочие его конторы залатали все дыры в стенах и в полу, поставили решетки в вентиляционных люках, залили цементом щелки – даже малейшие микроскопические трещины. Затем были установлены титановые двери, особо крепкие стальные каркасы в местах повышенной уязвимости. Они напичкали завод огромным количеством камер и жучков, которые, естественно, как я и хотел, посылали сигнал и управлялись с одного центрального пункта. Двести пятьдесят тысяч долларов потраченные на систему слежения и безопасности стоили этих денег. Когда работа была закончена, я мог с уверенностью сказать, что без моего ведома на заводе не могла проскочить даже мышь.
Разумеется, что услуги Усена влетели мне в копеечку. Если конкретно, я выложил ему почти пятьдесят штук баксов. Но я не жалел этих денег. Я должен был сделать именно так: иначе при моем плане поступить было просто нельзя.
Сложнее было объяснить все это партнерам. Когда Рыбин попросил меня показать смету для праздника, я долго отнекивался, но, в конце-концов, вынужден был уступить. Приходилось поддерживать имидж честного партнера. Просматривая финансовую сводку, Рыбин, мягко говоря, охуевал над столь жесткими требованиями к безопасности, но еще больше его смутил другой момент.
– Феликс? – спрашивал он меня, показывая пальцем то на одну, то на другую строчку. – А вот это зачем нам – «партия самурайских мечей, антикварных булав и кинжалов»? Я не понимаю? – Пристально смотрел он на меня.
– Все просто. – Старался я казаться как можно более уверенным. – У меня есть гениальный
Естественно, там-тамы мало успокаивали Рыбина, в душу к которому уже давно стали закрадываться мысли. Однако, ничего конкретного мне он предъявить не мог и списывал все на сумасбродства старичка – мол, Феликс, разочарованный провалом проекта, совсем тронулся головой и окончательно сбрендил на почве своей непризнанной гениальности. Возможно, он даже попытался бы мне помешать и откорректировать планы, если бы не … Леонов!!!
Да, помощь с этой стороны пришла ко мне совершенно неожиданно! Сеня неожиданно для меня оказался большим любителем эпатажа. Ему в каком-то смысле было неприятно признавать мою правоту, но он поддержал мои идеи. Он согласился, что столь оригинальный формат вечеринки и оформления несомненно послужат дополнительным козырем в борьбе за сердца публики и журналистов. Я убедил его в том, что все это я делаю ради эпатажа, а эпатаж – это дико круто. Главное, чтобы мне верили, а букашки и не должны были ничего понимать…
Однако, чем больше я крутился во всей этой тусовке, тем больше к горлу подкатывала тошнота. Я опять видел пресные рожи всех этих мерзких артистов по семь дней на неделе. Я слышал, как они шушукаются за моей спиной, как посмеиваются надо мной, как стараются подколоть, в ресторанах, на презентациях, концертах дают худшие места, распространяют про меня нелепые сплетни. Какие-то мрази шептались за моей спиной, будто я умолял Рыбина принять меня в проект чуть ли не на коленях, что как партнеру он мне дал просто копейки, что все мои обещания взорвать шоу-бизнесом оказались банальным пиздежом. Но, что бы ни говорили, ситуацию изменить было возможно лишь одним способом…
«Ничего». – Успокаивал я себя. – «Еще немного, и у вас наступит тотальный геймовер».
В тот день я сидел за столом в офисе и сверял последние пункты плана. Все было практически готово к запуску – к тому же, времени до запуска оставался практически месяц. Ресторан «Воздушные замки» обещал мне прекрасных поваров: я отлично помнил, как они меня, пьяного, в 2003 году наебали со счетом почти на 4500 рублей, и поэтому я выбрал именно их. Пусть исправляются, козлы. Я уже, было, полностью погрузился в составление банкетного меню, но тут раздался звонок.
– Феликс. – Это была жена. – Я подаю на развод.
– Да? – спросил я спокойным тоном.
– Именно так! – Ее голос был сухим и, при этом, на редкость нервным. – Я уже связалась с юристом. Надеюсь, ты готов к тому, что будет суд. И прежде всего, речь идет о Ванечке.
После того, как я рассказал ей, как поступил с сыном, Марина так и не смогла мне этого простить. Когда я при ней позвонил ребятам в Швейцарию и дал поговорить с сыном, она чуть-чуть успокоилась, узнав, что у него все нормально и он пошел на поправку, однако, до сих пор была на пределе.