Звезды — холодные игрушки. Дилогия
Шрифт:
— Замечательно реализована гравитация! — воскликнула Маша. — Напоминает тот цилиндр О’Нила, что все американцы строят… только здесь не вращение, конечно…
— Поверхностное гравитационное поле с большим градиентом убывания, — пожал плечами Кэлос. — У вас не освоено?
— У нас вообще нет контроля над гравитацией, — признался я.
— А что вы тогда делаете в космосе?
— Летаем, — мрачно ответил я.
— Нет, я имею в виду чисто бытовые проблемы. Как вы ходите в туалет, например…
— Вот только не надо про это! — взмолился я. — Попробуй сам догадаться!
Кэлос
— Это вопрос, который задают все дети и некоторые взрослые…
Все-таки и я нашел, чем его уесть!
— Нас последний год гоняли на лекции в школы. Нужно больше пилотов… требуется живая пропаганда. У меня есть заготовленные ответы — для младших школьников, для подростков…
— Не надо. Я способен понять самостоятельно.
Мы шли все дальше и дальше. Временами на стенах туннеля попадались яркие, нарядные домики, торчащие перпендикулярно дорогам. У одного из них сидел, покуривая трубку, пожилой чернокожий мужчина. Дым вился причудливой спиралью.
Нет, Кэлос, нечему мне удивляться. Подумаешь, старый инопланетный негр курит на стене.
А Маша, похоже, успела привыкнуть к станции Торговой Лиги. Неужели это и есть ее идеальный мир? Пустые, вычурные пространства, почти не интересующиеся друг другом обитатели, общая атмосфера казачьей вольницы — это ее среда?
Впрочем, чему удивляться? Стоит вспомнить, где я сам едва не остался…
— Как будет рад твой дед, — сказала Маша. — Нет, Петр, ты не представляешь… Такой сюрприз… и тебе, кстати…
Она лукаво улыбнулась.
— Я свой сюрприз получил, когда увидел тебя с автоматом.
Маша подбросила оружие в руке:
— Это так… шоковый разрядник. Похоже, никто Торговую Лигу не трогает, вот, даже меня отправили встречать прибывающих.
— В этом мире — не трогают, — признал Кэлос. — А есть станции, которые живут в постоянной войне с ближайшими планетами.
— Мне говорили…
Да, Маша уже глубоко прониклась жизнью Лиги. В ее голосе звучало искреннее чувство.
— Кэлос, как я понимаю, вы имеете какой-то военный опыт?
— В определенной мере, — тем же тоном, каким объяснял ребенку, что такое саркофаг, ответил Кэлос.
— Торговая Лига способна помочь Земле?
— Мы уже говорили с Петром о подобном варианте. Нет. Лига такую политику не проводит. А миры, способные на активное вмешательство, слишком долго искать. Вашей Земле осталось жить два-три дня, как я понимаю…
Маша встала как вкопанная.
— Три дня?
— Я говорил с куалькуа, — пояснил я.
— И что?
Да, конечно. Никто из них не знает истинной сути маленькой, послушной расы.
— У него есть связь… с другими особями.
— Да ты что?
— Сильные узнали о Геометрах. Эскадра Алари отозвана для разбирательств. Видимо, это произошло почти сразу, как мы ее покинули.
— Три дня… у нас только три дня? Но Андрей Валентинович говорил, что необходимо не меньше двух недель…
— Маша, пойдем, — мягко попросил я. — Чем быстрее мы обсудим все с дедом, тем лучше.
То ли жизнь у Торговой Лиги такая неторопливая, то ли Маша просто не знала более быстрых путей сообщения.
Мы неуклонно приближались к центру станции. Теперь дорога-туннель вела кругами, наматывая слой за слоем. Кэлос был абсолютно равнодушен — он немало повидал таких станций.
То, что я сообщил Маше, словно обрезало все прочие темы для разговора. Я кратко пересказал, что произошло со мной, надеясь на такую же ответную любезность. Но Маша только кивала, слушая, и ничего не рассказывала. Кажется, ее приключения оказались куда серьезнее — или она так считала.
— А что с Даниловым? — задал я вопрос, ответ на который был ясен.
— Не знаю. Тут ведь более двухсот тысяч планет.
— Да? Уже? — вскользь спросил Кэлос. — Тень растет…
Я молчал. Чудовищно. Перед такими масштабами Конклав — как захудалый поселок перед Москвой, Новосибирском или самой столицей…
— Тоже вначале ужасалась… — кивнула Маша. — Но ты учти, Петр, что редкая планета Тени имеет более миллиона жителей.
Логично. К чему ютиться в городах, зачем скучиваться на тесной планете — когда доступен такой выбор? Чем меньше население, тем проще угодить всем жителям.
— Есть и большие миры. Как правило — центры каких-то империй и союзов. Но больше тысячи планет имеют население в одного человека!
— Каждому психопату — по миру… А вы неплохо разобрались в происходящем.
— Андрей Валентинович говорит, что Торговая Лига владеет наибольшим объемом информации. По крайней мере, в доступной человеку форме. Есть и такие планеты, где жители эволюционировали во что-то совершенно непредставимое.
— Это я тоже знаю.
— Вот, почти пришли…
Мы наконец-то выбрались из туннеля. Здесь он уже имел диаметр в десяток метров, и никаких хижин на стенах не висело. Уже на последних шагах я заподозрил что-то неладное — Маша поглядывала на меня, Кэлос начал улыбаться.
Ну? Чем хотите удивить? Голубым небом, что я вижу в проеме туннеля? Свежим ветром? Пением птиц?
Мысленно усмехнувшись, я с постным лицом шел вслед за Машей и Кэлосом. Туннель развернулся пологой воронкой, и по ней мы вышли на поверхность. На миг меня замутило — видимо, от резкой смены гравитационного вектора.
Потом все стало хорошо.
Благодать!
Под ногами трава. Над головой — чистое голубое небо с пушинками облаков. Течет неспешная, широкая река, скользят по ней треугольнички парусов — то ли яхты, то ли парусные доски. Зеленеет лес. Домики вдали, какие-то тонкие, изящные башни с флагами…