Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей

Гарифуллин Рамиль Рамзиевич

(Известно, что успех в профессии космонавта определяется, в первую очередь, его личностными и психологическими характеристиками. Именно благодаря этим характеристикам весь мир увидел улыбку космонавта № 1 Юрия Алексеевича Гагарина. При этом анализ личности космонавтов всегда был темой закрытой для общественности. Именно поэтому до сих пор в кинематографе нет объективного образа Гагарина, как реальной личности со своими человеческими и психологическими проблемами. Космонавты, будучи символами нашей великой державы, должны были всегда быть примером для всех нас. Мой пациент, осознавая всё это, сопротивляется психологическому анализу. С другой стороны, сам я, имея

сильный контрперенос на моего пациента, как на своего кумира, тоже сопротивлялся тому, чтобы глубже анализировать эту личность. Именно поэтому, далее, я перешёл на анализ, который оказался более универсальным и сравнительно меньше касался личностных сторон моего пациента.)

— Невесомость — это больше позитив или негатив? Как сказалась она на вашем физическом и психическом здоровье?

— Невесомость если в ней просто находишься — это прекрасно! А с медицинской точки зрения — это страшный враг потому, что в ней быстро деградируешь. Сосуды, мышцы, сердце — все деградирует мгновенно в невесомости. С точки зрения работы, это тоже кайф потому, что ты можешь взять здоровенную и тяжёлую штуку и ее спокойно потаскать. А если ты работаешь с какой-нибудь мелочью, то невесомость — очень вредная и противная штука. Все разлетается. Эти винтики, болтики. Часы разобрать и собрать в космосе не так просто.

(Известно, что в космосе изменяется кровообращение и благодаря долгому полёту может появляться неадекватность восприятия.)

— Во время полёта в космосе не было ли у вас галлюцинаций, иллюзий?

— Я читал у какого-то автора, который писал о том, что у космонавтов, которые долго находятся в космосе, начинаются галлюцинации. Это не так. Не хочу кого-то обхаять и подвергнуть сомнению. Я могу твердо сказать, что никаких галлюцинаций у меня не было. И вообще, на Земле это вероятнее. Особенно сейчас, когда неограниченно много продают спиртное. В космосе у меня был трезвый рассудок и, поэтому, там никаких галлюцинаций не было. Может быть, есть такие космонавты, у которых бывают какие-то отклонения. Они что-то видят. Я в этом плане достаточно был реалистичен. А чтобы не деградировать в космосе, мы 2 раза в сутки по часу занимались физкультурой. Не давали себя невесомости на деградацию. Её нагнать легко. Если 5 дней не позанимаешься, то очень трудно потом восстановиться. Я бы не сказал. Меня Бог миловал. По жизни повезло. Какие-то внештатные ситуации, отклонения рабочих систем были. Железки часто ломаются. В электронике все время неисправности. Лишний контакт или отсутствие контакта — это всегда происходит, но тяжелой доли, слава Богу, не было. Повезло. Хотя садились мы как-то на резервном витке.

— Известно, что космонавт Николаев после приземления лежал как будто ничего не понимал и все время повторял, что больше 18 суток летать нельзя, а Севастьянов кричал ему: «Очнись. Это же Земля, Земля».

— Именно после этого полета все как раз и поняли, что такое невесомость и что с ней нужно каждый день бороться. Они летали в тесном корабле. У них не было возможности тренироваться физически. Во время посадки перегрузки большие действуют. Им плохо было. Их пришлось нести. Я сам, например, где-то через час или два после посадки после годового полета, уже ходил. Нельзя просто выжидать, надо активно противодействовать невесомости, иначе живым не вернешься.

— Космос — необычный объект для нашего сознания. Насколько ваше сознание справилось с космосом?

— С моим сознанием ничего такого не произошло.

(По-видимому, мой пациент почувствовал перенос на меня, как на психиатра, который исследует неадекватность

восприятия и на всякий случай категорически отмёл обманы сознания, которые всё- таки у некоторых космонавтов бывают при космических испытаниях. Об этом есть много исследований в космической медицине)

Я ничего такого не видел, слава Богу. Чего-то такого, чтобы меня поколебало. Можно никогда не видеть слона, читать про него в книжках, видеть в кино, а потом придти в зоопарк и увидеть. Это не будет для вас потрясением потому, что вы знаете, что такое слон. Тоже самое и полет в космос. Я себе представлял это. Просто увидеть это — не то, что услышать. Каких-то чудес, которые думал увидеть, не существует, такого нет. Ученые вполне красиво и адекватно описали этот мир. Поэтому каких-то особых открытий я не сделал. Мне говорили, что Земля круглая…

— Это так и оказалось?

— Да. Вот если бы я увидел, что она квадратная, может быть, меня это потрясло бы.

— Тогда перед полетом в космос у вас были определенные фантазии и представления о космосе. Насколько сильно эти фантазии совпали с реальностью? Было разочарование или наоборот, очарование? Сравните эти две картинки.

— Если взять представления, которые у меня были до того когда я уже стал тренироваться и скажем до того как попал в эту систему, то это конечно были скорее представления по фильму «Укрощение огня», т. е. это даже не космос непосредственно, а это вся космическая история. Она как бы выглядела очень величественно. Если еще раньше, ну там просто «избушки на Луне» и т. д. это просто моя детская фантазия. А когда мы уже тренировались, тогда достаточно похоже получилось. Единственное — сама краса мироздания она очень впечатляет. Земля… Солнце… Вхождение в это пространство, полет.

(Анализ фантазий показал, что они не содержат в себе проблем, связанных с какими либо психологическими проблемами. Содержание этих фантазий показало, что мой пациент человек творческий, романтичный. Он визуалист, больше видит глазами и делает руками.)

— Одним словом, фантазии были не сравнимы с реальностью?

— Фантазии больше были на темы профессиональные: как полетишь, что сделаешь. А эти ощущения не представляются в фантазии.

— А понятно, т. е. вы говорите о тех нагрузках, о тех новых ощущениях, которые предстоят.

— Нет, но эти ощущения скажем в ракете. Перегрузка, вибрация, ощущение невесомости. Потом внешние виды из иллюминатора.

— До полёта в космос вы это представляли как-то?

— Как-то мы уже это немножечко представляли. Ведь раньше техника видеозаписи и кино была слабая. Это было не сравнимо с тем, что мы потом видели своими глазами. Это сейчас, есть специализированные кинозалы, где, надев стереоскопические очки можно посмотреть фильм «Орбитальная станция» и ощутить себя на этой станции. А когда мы готовились этого не было. Были фотокарточки. Поэтому, когда мы увидели все это своими глазами это впечатлило. Я никогда так не представлял нашу Землю. Землю как живую планету. Нет слов.

— А мы проживаем на Земле, так и не увидев её истинный и живой образ…

— Правильно. Главное даже не это, а главное что люди не интересуются этим. Вот что обидно-то. Полно людей, которые вверх не смотрят.

— Значительное пространство вокруг нас занимает небо, а мы смотрим вниз?

— Я думаю, что это не зависит от того космонавт ты или нет. Когда я ещё не был космонавтом, то меня всегда тянуло посмотреть вверх. В безоблачную лунную ночь. Чтобы не смотреть на небо, на эти звёздные дали, нужно быть просто камнем. Всё это завораживает.