Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей

Гарифуллин Рамиль Рамзиевич

— Вы часто бываете в роли педагога, а они люди терпеливые, имеют выдержку. Вы такой?

(Я задаю этот вопрос потому, что у меня сложилось впечатление, что мой пациент суетливая и нетерпеливая личность.)

— Я, наверное, избранный и отвязанный педагог. Я своих детей воспитывал в абсолютной свободе. Все что мне не разрешали, я все разрешал.

— Пороть детей надо?

— Нет пороть не надо это ужасно, треснуть можно.

— Треснуть ребёнка во время съемок хотелось?

— Да, нет. Я стараюсь поменьше бывать на съемочной площадке

— А вам не кажется, что вы что-то кому-то всё время доказываете?

— Нет,

нет, нет. Абсолютно. (Защита отрицанием.) Я не с кем не воюю. Хотя говорят иногда в мой адрес необъективные вещи. Вот одна такая дама, похожая на самовар.

— На самовар?

— Ну, да. Говорит мне, дескать, вы Борис Юрьевич скорее всего ушли от дел, дескать, я посмотрела ваш «Ералаш» и совсем не смешно, дескать, вы может просто переросли? Сколько людей столько и мнений. Я же не 100 долларов, чтобы всем нравиться.

— На мой взгляд, в «Ералаше» есть дух, по сравнению с другими кинопроектами.

(Растёт молодое артистическое поколение, которое вроде прыгает и говорит правильно со сцены и экрана, но чего-то не хватает. И действительно, сейчас талантов много, но присутствует нечто искусственное, без духа. Все вышло в тираж, всё перемешалось настолько, что многие вещи мы называем по старому, но они уже превратились в нечто другое. В том числе и кино. Условия поменялись.)

— Этой стране нужно всего три процента и эти три процента сделают все. Поверьте, они вытащат нас. Нам не нужно выпускать 200 артистов, а нужно выпускать трех. И я не боюсь. Я недавно сделал очень мощное кино о деятелях классической музыки. Это значит, что какая-то часть растет.

— Вам какие-нибудь сны сняться?

— У меня один раз был сон, который я запомнил на всю жизнь. Я наткнулся на какие-то истории про Романова — первого секретаря питерского обкома. Меня вешают как диссидента на Дворцовой площади. И тут начали бегать все к этому Романову. Потом подходит человек ко мне и говорит, что уже стемнело и мы не успели вас повесить. Завтра приходите, дескать, мы вас с утра повесим. Я начинаю бегать по Питеру. Ужас. Я Питер знаю хорошо, но что я тут делаю. Надо быстрее на Московский вокзал. Быстрее домой на любом поезде. Паспорт не спрашивали, фамилии не знают, надо быстрее уезжать. Я уже тогда делал «Ералаш». И я бегал до утра. Стою в толпе и думаю. Они же меня сейчас увидят и повесят. Зачем же я здесь стою. И я проснулся в ужасе. Там это было абсолютно реалистично.

(Анализ сновидений показал, что мой пациент весьма осторожный и безконфликтный человек, избегающий пограничные ситуации и всё то, что может вызвать потрясения и глубокие переживания. Этот сон явился результатом вытеснения этих переживаний наяву. Здесь имеет место архетип тени, то есть того, что мой пациент никогда бы не допустил наяву.)

— А дети во сне сняться? Что они там делают во сне?

— Нет, никаких детей, Господи. Дети для меня это не маленькие удивительные создания. Дети для меня это замечательные, отобранные артисты. Когда они приходят на работу, то с ними надо как со взрослыми. Есть маленькие малыши, которые мне жмут руки за благодарность.

— Ну, а мечты и фантазии есть какая-нибудь.

— Единственное, мне хотелось бы пробиться на европейский мировой уровень, причём, не ради денег, а ради того, чтобы сделать хорошее качество. Но, увы! У нас пока ничего не покупают. И раньше не покупали. Слишком умный у нас юмор.

— Чем вы живете кроме «Ералаша»?

— Бизнесом, связанным с «Ералашем». Я делаю много документальных картин.

— У вас бывают беспокойства, неврозы, бессонница?

— Я

знаю, как себя успокоить. Я каждый вечер перед тем как заснуть проматываю все сегодняшние работы в «Ералаше». Мне так спокойнее. Утром делаю поправки.

— А можно предположить, что вы не занимаетесь поиском смысла, а играете со смыслами?

— Да. Поиска нет. Наверное, играю. Мне нравиться в любых формах интересные вещи, нестандартные решения.

— Получается, что вы постмодернист по своей природе?

— Наверняка. Я пытаюсь снять кино, но мне не дают денег, что я могу поделать. Я пытаюсь снять серьезное кино о сложных подростках.

Мой пациент безконфликтный и осторожный человек. На протяжении всего сеанса плохо не о ком не отзывался. Долгосрочная работа с детьми сформировала в нём определённые установки (отсутствие злобы, вредности, корысти). Явно присутствует страх того, что его детище «Ералаш» может исчезнуть после его ухода. По-видимому, именно это опустошает моего пациента. Проглядывается усталость на выдуманном им самим же заключительном этапе. Моим пациентом сделано многое, но хочется еще большего, а ситуация (здоровье, время и т. п) поджимают. «Ералаш» врос в психику моего пациента настолько, что стал стилем его поведения. Поэтому, мой пациент живёт краткими фрагментами, в страхе большого, долгосрочного, глубинного. Живёт в краткосрочных суетливых проектах жизни, но мечтает о долгосрочной свободе, то есть испить из ведра «большого кинематографа», в котором уже давно пребывает, но не осознаёт этого. Мой пациент хорош для психоанализа. Он сам всё говорит, игнорируя психолога. Это хорошее невежество моего пациента, которое было на протяжении всего сеанса, но которое позволило мне глубже раскрыть эту талантливую и противоречивую личность.

ЭКСТРАСЕНС АЛЛАН ЧУМАК

— Аллан Владимирович в психотерапии есть такое упражнение «представление себя». Как бы вы себя представили?

— Человек… Человек это высшее звание на земле, но быть человеком это самая сложная задача на Земле. Стать человеком.

(Это защита интеллектуализацией. В свежей визитке моего пациента написано «Аллан Чумак — президент регионального общественного фонда содействия изучению социальных и аномальных явлений имени А. Чумака». Можно предположить, что будучи автором уникального телевизионного эксперимента, мой пациент оказался «жертвой» ореолоэффекта, вызванного непредсказуемым феноменом телевидения и телезрителей. Благодаря этому не только телеаудитория начала приписывать моему пациенту нечто, чего нет в нём на самом деле, но и сам пациент, в силу своего психологического незнания, начал присматриваться к себе как-то иначе. Но так ли это всё?)

А может быть феномен Чумака — это социальный феномен, обусловленный феноменом телевидения, которое уже само по себе является чудом 20-го века? Может быть — это законы больших чисел, законы большой аудитории, психологической индукции? И, наконец, следствие феномена отдельных гениальных и восприимчивых телезрителей.

Это все потом.

Ваш талант и феномен в том, что именно вы оказались в этой ситуации?

В нужном месте. Реакция предсказуема. И аудитория предсказуема. Почему я оказался в нужном месте, в нужное время? Почему я сделал все, так как нужно? А я вам объясню. Учитель приходит тогда, когда ученик готов воспринять. И с этой точки зрения ко мне это пришло тогда, когда я смог это понять и воспринять, а не отмахнуться. Если бы мне в 20 лет это понимание или видение, или эти голоса пришли, я бы отмахнулся. А был тогда журналистом и прагматиком.