Звезды над океаном
Шрифт:
Идущая по берегу дорога вела к кварталу, состоявшему из беленых, домов, въезд в который обозначался красивыми воротами. В одном из них жила ее сестра.
— Тебе не следовало бы так легко относиться к своему здоровью, — сказал он примерно в пятнадцатый раз за эту неделю.
— Ради бога, я же не работала все утро, я всего лишь летела на самолете. И даже позвонила врачу, прежде чем мы пустились в дорогу.
— Я хочу с ним встретиться. — У него задергался уголок глаза. — Решить, можно ли ему доверять.
Она устояла перед искушением
— Только не ему, а ей. И ты можешь пойти вместе со мной на следующий прием.
— Правда? — Тик прекратился. — Никаких возражений?
— В семье говорят, что я — миротворец.
— Миротворец. — Он нахмурился. — Я бы предпочел, чтоб ты была со мной откровенна и не скрывала свои чувства.
Лимузин остановился возле дома ее сестры Кэсси. Брук виделась с Кэсси достаточно часто с тех пор, как было оглашено завещание их отца, но на Багамах навещала ее впервые.
Водитель распахнул дверь автомобиля, и Брук вышла. Ее сестра уже стояла на пороге, а за спиной у нее возвышался мужчина — Брэндон Вашингтон, ее жених и финансовый юрист Гаррисонов.
Зеленые с золотом рождественские гирлянды обрамляли вход. Стоявшая на пороге пара напоминала Брук о том, что праздники следует проводить с родными. Кэсси потеряла в этом году не только отца, но и мать. Брук с радостью отметила, что она выглядела как человек, оставивший печаль в прошлом и продолжающий позитивную жизнь.
Ее накрыла тень Джордана. Брук повернулась к нему и сказала шепотом:
— Джордан, хочешь, я тебе честно скажу, что поможет мне расслабиться прямо сейчас?
— Конечно.
— Можешь куда-нибудь увести Брэндона, чтоб у меня было время поговорить с сестрой с глазу на глаз?
Джордан сжал ей плечо.
— Считай, сделано.
Брук поднялась по каменным ступеням с улыбкой на лице. Они обнялись — и эти объятия были тем самым, в чем она так отчаянно нуждалась с того самого времени, когда объявила семье, что ждет ребенка.
Рядом мужчины пожимали друг другу руки и похлопывали друг друга по спине — Брэндон приносил свои поздравления.
Глаза Брук наполнились слезами, и Кэсси слегка оступила.
— Что ты, что ты! Это же счастливое время, вытри скорей слезы.
— Гормоны. Ничего не могу поделать. — Она вытерла щеки ладонью. — Мне грустно, я плачу. Мне весело, я опять плачу.
— Ну что ж, по крайней мере, откровенно. Дайка я погляжу на тебя, пока ты утираешь последние слезки. — Ее сестра улыбалась. — Беременность тебе определенно к лицу. Ты выглядишь потрясающе!
Брэндон присвистнул.
— Аминь.
Кэсси легонько хлопнула его по животу.
— Ты мог бы сказать это с большим энтузиазмом, дорогой.
Вдохновленный поверенный обнял Кэсси и запечатлел радостный поцелуй на щеке своей невесты.
— Я однолюб, ты же знаешь.
Кэсси осторожно высвободилась
Кольца, кольца повсюду! Брук с трудом удержалась, чтоб не топнуть ногой от злости.
Все выглядело так, словно Джордан специально заказал все эти парочки, чтобы они демонстрировали свое счастье, соблазняя и ее поскорее выйти замуж. Но вместо этого Брук испытывала муку, наблюдая легкость в отношениях своих сестер и их возлюбленных.
Джордан хлопнул Брэндона по плечу.
— Покажешь мне здешние места, пока наши женщины будут болтать о своем?
— Отличный план, Джеффриз. Давай-ка начнем с бара. — Их голоса отнес морской бриз, и сестры остались наедине.
Брук взяла Кэсси под руку.
— Спасибо за то, что ты тепло принимаешь нас, ведь наш приезд довольно неожиданный, согласись.
— Мне это не доставило никаких хлопот.
— Уверена? Мы сообщили о приезде буквально в последнюю минуту. Можно было бы остановиться в отеле.
С тех пор как была оглашена последняя воля их отца, Кэсси контролировала «Гаррисон Гранд-отель» на Багамах.
— Не глупи. У меня тут множество комнат, и после смерти мамы мы взяли к себе всю ее прислугу.
— Тогда ладно. — Брук вместе с ней вошла в великолепный дом Кэсси, являвший органичное сочетание колониального и современного стилей. — Надеюсь, мы с тобой очень хорошо проведем время. Нам нужно наверстать упущенное за все эти годы.
— Я всегда считала, что моя жизнь здесь наполнена, мама прекрасно себя чувствовала и без брачного свидетельства. — Взгляд Кэсси обратился к фото Джона Гаррисона, где он был запечатлен с ее матерью. — Но теперь, когда некоторое напряжение, возникшее после оглашения завещания, наконец, прошло, я и в самом деле очень радуюсь тому, что у меня есть братья и сестры. Конечно, для тебя большая семья — не новость…
Брук отвела глаза от фотографии отца и направилась вместе с сестрой к стеклянным дверям, которые вели в густой сад.
— Если я и выросла с братьями и сестрами, это не значит, что тебя я ценю меньше. Просто мне нужно немного времени, чтобы…
— Примириться с тем, что я получила такую большую часть вашей семейной собственности? — Кэсси присела на каменную скамью возле большого фонтана.
Брук устроилась рядом. Однако ароматы тропических цветов не могли заглушить едкий запах предательства.
— Нет, вовсе не это. Примириться с ложью отца… Ты знала правду все эти годы, а нам лгали.
Это было трудно. — Она положила руку на живот. — Я хочу, чтобы мой ребенок жил среди правды.
— Значит, ты здесь не только потому, что твоим ногам нужен отдых, а лицу — солнечные лучи?
— Может быть, я здесь, чтобы получить ответы.
— Ах, дорогая сестричка, то, что я или твои другие сестры и братья делают что-то, еще не значит, что это же будет хорошо для тебя. Каждый должен найти свою собственную дорогу.