Звезды над океаном
Шрифт:
— Что же я сделал, чтоб вызвать такой сильный страх? Ты мне так долго ничего не говорила о нашем ребенке. И после того, как меня держали в полном неведении, я пришел прямо к тебе — без всяких упреков, хочу заметить.
В этом был резон. Она посмотрела на свои ноги, скинула лодочки и пошевелила пальцами.
— Ну, я прошу про…
— Подожди, я еще не закончил, — он поднял руку, — потом я сделал эту ужасную непростительную вещь, сделал тебе предложение. И после того, как ты меня с ходу отвергла, я пригласил тебя на свидание. — Он потер
— Ладно, ладно, ты прав. Ты был более чем честен, а я была не права, что не сказала тебе раньше. Я прошу прощения, и говорю это искренне. Все дело в том, что мне нужно было время, чтобы освоиться с изменениями, но вот я сейчас здесь, с тобой. И неважно, чем закончатся наши свидания, ты всегда будешь принимать участие в жизни нашего ребенка, если это то, чего ты хочешь.
— Можешь ни секунды не сомневаться!
Его твердая решимость отозвалась в ней дрожью вдоль позвоночника, и она положила руки на живот.
— Когда Эмилио сообщил тебе про мою беременность, ты рассказал ему о нас?
Он покачал головой и откинулся в кресле, постукивая донышком стакана о колено.
— Я хотел вначале поговорить с тобой. — Тут его глаза широко раскрылись. — Так твоя семья все еще не знает, что отец — я? Даже твоя сестра-близняшка? Вот черт! Ты хорошо держишь секреты. Мне бы пригодился такой человек в компании.
— Поэтому я и не хотела появляться сегодня на людях. Чтоб скрыть беременность, я носила свободные платья и держалась подальше от людных сборищ, но живот у меня основательно вырос за последнюю пару недель. Если нас с тобой увидят вместе, нетрудно будет сделать выводы. Сначала я должна сообщить о нас семье.
— Ну, так сделай это! Созови семейный совет… Должно быть, он шутит! Он, в самом деле, хочет быть там, когда она объявит всем Гаррисонам, что связалась с Джорданом Джеффризом?!
— Вообще-то мы все собираемся каждое воскресенье, чтобы пообедать, так что это самое подходящее время.
— Отлично.
Проблема в том, что более подходящего времени не будет — для того, чтобы сказать всем про Джордана Джеффриза, главного делового противника Гаррисонов.
Она смотрела на мерцающие звезды, уже показавшиеся на небе, и надеялась, что ее сердце немного успокоится. В конце концов, она должна сохранять ясную голову. У нее впереди целый уикенд, чтобы побыть с Джорданом, а потом придется предстать перед семьей.
А теперь надо просто пройти мимо двери, ведущей в спальню, не засматриваясь на кровать, которая выглядит словно поле для подвигов Геркулеса.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Только подумай, кто собирается к нам на обед?
Эта фраза крутилась у Брук в голове, пока чудесным воскресным они ехали по направлению к семейным владениям Гаррисонов.
Эти слова гремели, как барабанная дробь, когда Джордан миновал пост охраны, плавно направляясь к беленому дому с красной черепичной крышей, — к дому ее детства.
У
Брук все еще с трудом верила, что они приняли в семью Эмилио. Примирение с представителем семьи Джеффриз показывало всю силу любви Бриттани к Эмилио. Однако на сей раз о любви речи не шло, и она боялась, что ее семья это почувствует.
Джордан припарковал «ягуар» в ряду других дорогих машин. Видимо, ее братья и сестры уже прибыли.
Брук почувствовала, как руки у нее покрылись гусиной кожей, несмотря на полуденную жару, стоявшую в Майами даже в конце декабря.
Джордан обогнул капот, чтобы открыть дверцу со стороны Брук и проводить ее к массивным дверям из стекла и красного дерева. Гирлянды и украшения над дверями напомнили ей о празднике, подготовиться к которому у нее не хватило времени.
Еще раньше, чем они поднялись на последнюю ступеньку, дверь распахнулась и на пороге показалась пожилая дама в накрахмаленном синем платье и кружевном переднике.
— Добрый вечер, мисс Брук.
— Здравствуй, Лизетта. Пожалуйста, скажи на кухне, что у нас будет еще один гость к обеду.
— Конечно, мисс Брук, немедленно передам.
Из гостиной доносился характерный шум, звяканье столовых приборов о фарфор, просьбы передать одно туда, другое сюда — обычные для семейного обеда звуки.
Если бы они знали…
Джордан бросил взгляд на Брук.
— Ты побледнела. Все в порядке? Хочешь присесть? Мы не обязательно должны сделать это сегодня. Мы можем пока встречаться у меня…
Она сжала ему руку.
— Все в порядке. — Хотя ей так понравилось обедать у него вдвоем. Брук хотелось, чтобы и дальше все было также просто и… — нуда, тайно. — Но спасибо, что спросил…
Он кивнул.
Каблуки застучали о плитку, когда она направилась через фойе к высокой лестнице. Цок, цок — отдавалось эхо от потолка. Рождественская ель — по крайней мере, двенадцать футов в высоту — переливалась огнями. Под нижними лапами лежали бережно завернутые подарки. Все было украшено с особой заботой и тщанием, ведь Бриттани и Эмилио собирались отпраздновать рождественскую свадьбу через три недели.
Брук заставила себя дышать ровно. Еще один повод сообщить новости прямо сейчас, чтобы эмоции успели осесть и ничто не омрачило главного события в жизни Бриттани.
Они помедлили у дверей в гостиную. Брук воспользовалась моментом, чтобы обвести взглядом всю семью, собравшуюся вокруг стола.
Ее брат Паркер на стену полезет. Несмотря на то, что его вторая жена, Анна, смягчала его характер, ее старший брат был непреклонен во всем, что касалось деловых вопросов. А его неприязнь — и это, мягко говоря! — к Джордану была притчей во языцех.
Брат Адам всегда держался несколько отстранение, он только-только начал приоткрываться после удивившей всех женитьбы на чопорной Лорин.