..из коллекции Марка Пекарского
Шрифт:
Ах, вот оно что: «Я рассчитываю, что всё это окупится». Но при этом: «Деньги – это не просто, чтобы покупать вещи, это гораздо больше… Это возможность собрать вместе много красоты» [5] [курсив мой. – М. П.], — и поможет в этом богоугодном деле наша еврейская интуиция!
Однако речь мы ведём здесь вовсе не о каком-либо особом национальном менталитете… Хотя почему бы не поразмышлять на эту увлекательную и в то же время весьма щекотливую тему о некоем еврейском универсализме? Есть он или нет? Очень может быть, что это именно так, и ничего особенного здесь нет, – и вы знаете, по-моему, я догадываюсь, откуда оно, это национальное качество, так как, будучи представителем вышеописанной категории человеческих индивидуумов, я как бы изнутри могу разглядеть этот разворот своей сущности. Потому должен сообщить о себе следующее: я буквально физически ощущаю у себя за спиной многие-многие поколения моих предшественников, то есть я очень «древний». На этом и зиждется моя интуиция, которая
5
Там же. С. 72.
Высветив одну тему, я невольно затронул другую, не менее для меня важную, – проблему самоидентификации. Да, я «древний», и «у меня за спиной…» Но какбытьстем, что ни истории, ни религии моих предков я не знаю? Я даже – тысяча извинений, – я даже не… пардон… традиции… законы веры… общий с мусульманами обряд… мальчики… обрезание… Нет, не могу! Ещё раз пардон… Короче, русская культура и родной русский язык, на котором, кстати, я могу не только адекватно выражать свои мысли, но и неадекватно удивляться, изъясняться всякими разными словами и понятиями… Однажды я даже слегка пофилософствовал о русской ненормативной лексике [6] .
6
См.: Пекарский М. Назад к Волконскому вперёд. М., 2005. С. 7.
Да, в Израиле я не хотел бы жить: слишком уж много евреев … Но как же мне нравится Верхняя Галилея! Кинеретское озеро (Галилейское море), где Иисус ходил, «аки по суху»… В скобках замечу, что в отличие от многочисленных поклонников израильской писательницы Дины Рубиной, я не слишком жалую и её русский, и её пейзажи, и бесконечные повторы, и… Ну, да Бог с ней. Но вот что мне безоговорочно близко, так это описание кибуца Огашерим в этой самой Верхней Галилее, где я однажды тоже провёл какое-то время: «…всё это вместе: и летнее чистое небо, и высоченные эвкалипты с голубыми стволами вокруг поляны, и древние камни римского акведука, и… – всё вместе в единую секунду сошлось в фокусе некоего увеличительного стекла, и луч направлен был в самую глубину груди» [7] …
7
Рубина Д. Миф сокровенный // Вот идёт Мессия!.. М., 2010. С. 153.
Однако вернёмся к теме интуитивного предвидения и попробуем облегчить восприятие материала. Привожу пример из самого себя: однажды, являясь членом жюри конкурса ARD в Мюнхене, я сумел поставить правильный диагноз в пятидесяти девяти (!) случаях из шестидесяти одного. Процент попаданий – без чувства ложной скромности – весьма недурён! Что скажете?
– Вот, вот, пятьдесят девять. А в остальных двух – слабо было «в десятку»?
– Но я же не говорил, что никогда не ошибаюсь. Не угадал двоих соискателей: прослушав, как обычно, несколько тактов, туг же – положительный отзыв. Но через несколько минут – о ужас! – поверх всего пришлось написать: «Очень хорошо, но не более». Зато тут же после первого прослушивания три первых места присудил точно! И про Вас, молодой человек, попытаюсь угадать: на фортепианах можете баловаться сколько угодно, но успех ждёт Вас – попомните моё слово! – совсем на другом поприще. А если ошибусь, плюньте мне в… вот, возьмите моё фото… на память.
Себе же возможную ошибку я, конечно, прощу, потому что верю в справедливость аксиомы: «Всегда есть два взгляда на вещи». Что поделаешь, – ошибки у всех случаются. В подобных ситуациях есть только один совет:
Моя коллекция народного творчества
Здесь речь пойдёт о проблеме выбора – вопросе необыкновенно сложном с точки зрения этики, морали и, я бы сказал, нравственности. Это и немудрено, так как нам придётся подвергать рассмотрению, оценке и конечному выбору устное народное творчество, а ведь это святое, ничуть не меньше!
Предварительный отжим я уже произвёл и предлагаю байки про меня. Вне всякого сомнения, это смелое решение, поскольку огонь возможной вашей критики я принимаю полностью на себя. Ещё одна причина рассмотрения темы «обо мне» состоит в том, что ваш собеседник был неоднократно изустно прославлен, – и это будут сказки или байки, то есть маленькие сказки. Из числа Баек о Пекарском есть одна, напрямую относящаяся к теме предыдущей главы, – коллекционированию.
Байка №1 О Пекарском
(Про коровьи колокольчики)
Её рассказал ученик одиннадцатого класса Московской средней специальной музыкальной школы им. Гнесиных, затем студентом факультета НИФИЗДИ [8] Московской государственной консерватории им. П.И.Чайковского, затем… Короче… фамилию забыл… Может, когда-нибудь вспомню… Но, тем не менее: «Однажды Марк Пекарский, который очень любил колокольчики, которые
8
НИФИЗДИ – Новый Исторический Факультет Интерпретации Западных и Других Искусств.
9
Эдельвейс альпийский – род многолетних травянистых растений семейства сложноцветных.
Какая печальная история… Воистину, путь коллекционера усеян не столько лаврами, сколько терниями… Вот пример: простые вентиляторы… Казалось бы, какие неприятности может доставить это устройство для подачи воздуха? А вот послушайте.
Байка №2 О Пекарском
(Про вентиляторы)
Её рассказал учащийся… студент факультета… им. П.И. Чайковского: «Однажды Марк Пекарский ехал в Англию, точнее, в Шотландию, точнее, в Глазго. В Шереметьево, на таможне, его, как вы правильно предположили, конечно же, остановили, так как… Его багаж составляли 84 металлических ящика с инструментами. Швейцарский music box 1897 года рождения – этот механический аналог современных электронных музыкальных развлекательных агрегатов перевозился в ящике № 656. На его валиках было записано 18 мелодий, среди которых особенно эффектными были увертюра к Тангейзеру Вагнера, Песня Варлаама из Бориса Годунова Мусоргского и русская народная песня Не одна я в поле кувыркалася. До столетнего юбилея музыкального ящика оставались считанные дни, и композитор Александр Раскатов к этому случаю написал своё великое произведение Воспоминание об «Альпийской розе», в котором прославил не только сам юбилей, но также и Байку № 1. Для достойного празднования юбилея Пекарскому понадобились вентиляторы… много вентиляторов… целая партия вентиляторов… Четыре из них участвовали в новом произведении Раскатова Гра-ка-ха-та на тексты Велимира Хлебникова, написанном для солирующего тенора и одновременно скрипача Алексея Мартынова и Ансамбля Пекарского. Остальные вентиляторы… О, вы даже не представляете себе, для чего же нужны были остальные… Я тоже не представляю… Сам же Пекарский объяснял их необходимость специфическими чисто шотландскими климатическими условиями, при которых совершенно необходимо было вставлять эти вентиляторы внутрь литавр, что позволяло влиять на окружающую температуру и таким образом регулировать интонацию швейцарского музыкального ящика. Шереметьевские таможенники не удовлетворились представленными Пекарским объяснениями, но всё же пропустили эту партию вентиляторов…»
Проблема, тем не менее, так и не была решена на веки вечные, так как в следующий раз…
Байка №3 О Пекарском
(Про театральных женщин)
Её рассказал невольный свидетель случившегося, который пожелал остаться неизвестным:
«После приземления в Риме перед блюстителями торговых пошлин встала всё та же проблема, и они решили досмотреть весь багаж Пекарского. Каково же было их изумление, когда в ящиках №№… – да не важно, в каких именно, – они нашли партию… российских женщин, командированных Российским союзом театральных деятелей на празднование в Риме столетнего юбилея Владимира Владимировича Маяковского. Пекарский возглавлял тогда Театр звуков, „а союзовские“ дамы были оформлены как члены театра. Поняв, однако, что снять пошлину с театральных членов Пекарского не удастся, их вместе с самим Пекарским передали на паспортный контроль.
Жене Пекарского, Ольге Петровне Колесниковой, легальность которой Пекарский догадался вовремя оформить, удалось убедить итальянцев, что «союзовские» женщины – не живой товар (прости, Господи!). Сам же Пекарский – не только член этого гастрольного театрального товарищества, но и – более того – его глава, а не какой-нибудь су… суть… сутен… – пардон, не могу правильно произнести».
Короче – праздники как в Глазго, так и в Риме, невзирая на все трудности передвижения, в конце концов, удались. Это, в свою очередь, лишний раз доказывает, что на театре жизни искусство является единственной объективной реальностью, то есть субстанцией или, если хотите, материей в единстве форм её движения. Именно это качество не преминула отметить пресса: «Вы думали, что существует четыре элемента музыки, не так ли? Мелодия, гармония, ритм и тембр? Их пять, что наглядно показал Марк Пекарский… Добавьте театр!» (The Glasgow Herald).