007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
— Чисто технически, мэм, то, что мы можем прищемить магам, это не совсем хвост, — указал на ошибку Кью.
— Неважно, — отмахнулась Эм. — Передайте новое задание агенту «Купальнице»: пусть попробует выяснить пути поставки еды в магическое сообщество! У него же, вроде, был источник информации на кухне?
— Так точно, мэм, был. Только, мэм, он сейчас не на «Пасеке».
— А где?!
— В больнице.
В кабинете повисла гнетущая тишина. С громким звоном раскололся об пол кофейник, чёрная жижа плеснула по натёртому полу; Ева Манипенни осела на свободное кресло:
— То есть
Поттер и Уизли ожидают новостей о состоянии Артура
Джеймс, повинуясь просьбе чрезмерно мудрого волшебника с растами, плотно прижал палец к старому чайнику. В следующий миг Дамблдор сказал: «Три!» — и суперагент почувствовал, как в его солнечное сплетение вонзилась богатырская палица, вышибая остатки боевого духа вместе с воздухом.
Стукаясь друг о друга, увлекаемые чайником, Бонд и четверо Уизли неслись сквозь пространство и время, разрывая частицы мироздания на разноцветные лоскуты и проскальзывая между квантами материи.
Конец путешествия наступил неожиданно. Только что агенту приходилось жмуриться в тщетной попытке защититься от водоворота красок и воя ветра, как вдруг перемещение закончилось, и все подростки разом повалились на грязный пол штаб-квартиры Ордена Феникса, сопровождаемые визгливыми воплями Вальпурги Блэк.
Джеймс отцепился от чайника и попытался расплести конечности.
— Прочь отсюда, отродье, предавшее свою кровь! — надрывалась Вальпурга. — Я не потерплю… Ой, это Гарри Поттер? Простите великодушно, вспылила, была неправа…
Портрет сноровисто занавесился тяжёлой бархатной портьерой. В комнате стало ощутимо тише.
— Уф, — высказался Джеймс в тщетной попытке впихнуть в одно междометие терзающие его боль, головокружение, слабость, тошноту и потерю пространственной ориентации. — Уф. Ребята, если все магические перемещения подобны тому, что я испытал только что, то возвращаться в «Хогвартс» я буду нормальными, магловскими методами. Или на «Ночном рыцаре». Стэнли Шанпайк, конечно, маньяк, но от него хотя бы можно держаться в другом конце салона; главное — не потерять бдительности и не согласиться случайно ни на шоколад, ни на клизму какого хочешь цвета.
Близнецы помогали друг другу подняться на ноги:
— Это ты ещё аппарацию не пробовал, — фыркнул Фред, отряхиваясь после мягкой посадки в Рона. — Там ощущение, будто тебя сквозь воронку продавливают. Сквозь ма-а-аленькую такую вороночку. И стоит тебе только подумать, что ты можешь не пройти, — хлоп, расщепление, часть тела добирается до места, часть остаётся в точке исхода. Кровища хлещет!.. Если маглы рядом оказываются, они визжат, как Джинни, когда мы ей фотку Малфоиша изнутри на дверь шкафа с нижним бельём приклеили: она после душа шкаф распахивает, а ей оттуда хорёк подмигивает. Вот визгу-то было… Приходится чистильщиков вызывать, маглам память править, и целителей, чтобы тело в кучку собрать. И катафалк заодно, на тот случай, если целители в пробке застрянут. Сами-то они аппарировать не рискуют…
— Что,
— А то как же! — авторитетно подтвердил Джордж. — Иногда, если ехать далеко, целители сразу отказываются. Приезжает катафалк, у водителя есть право обливиейтить маглов, он собирает куски расщепившегося тела и закапывает их в ближайшем газоне.
— Серьёзно?!
— Нет, конечно, — вступила в разговор Джинни, барахтаясь на полу, как перевёрнутый жук. — Ты что, совсем дурак, что поверил в эту чушь?! В ближайшем никак нельзя, маглы могут наткнуться на неизвестно откуда взявшиеся кости. Есть несколько мест в каждом городе, вот туда их и свозят…
Рон позеленел.
Джеймс, не обращая внимания на приятелей, поднялся на ноги и начал отряхивать свою одежду. Единственными источниками света были камин и оплывшая свеча, освещавшие объедки чьего-то ужина. К двери в прихожую убегал Кикимер; перед тем, как скрыться, он злобно оглянулся на них и сделал недвусмысленный жест набедренной повязкой. А к ним уже спешил встревоженный Сириус. Он был небрит; от него разило перегаром.
— Что случилось? — Сириус помог подняться Джинни; та, надеявшаяся, что до помощи ей снизойдёт Джеймс, надулась, как мышь на крупу. — Финеас Найджелус сказал, что Артур Уизли тяжело ранен.
— Спроси у Гарри, — сказал Фред.
— Да, и я хочу услышать, — сказал Джордж, на время оставив свои шуточки. Близнецы и Джинни повернулись к нему. Шаги Кикимера на лестнице стихли.
— Эм-м-м… — приступил к вранью Джеймс. — Мне было видение. Я был большой, страшной, ядовитой змеёй. Я заполз в Министерство Магии, просочился сквозь решётки, зажевал охранника, пополз вниз, в Отдел Тайн, и наткнулся там на мистера Уизли. В общем, мистер Уизли слегка пострадал. Как только я пришёл в себя, мы с Гермионой вскочили…
— С постели, — ввернула Джинни.
— …Не было там постели, приходилось обходиться тем, что есть! — не остался в долгу Бонд. — Мы нашли профессора МакГонагалл, она отвела нас к директору Дамблдору, потому что мистер Уизли, оказывается, в самом деле был в Министерстве, на пути в Отдел Тайн. Если бы не этот момент, всё остальное можно было бы списать на игру воображения.
— Это всё влияние Гермионы, — не успокаивалась Джинни. — Гарри, я очень за тебя волнуюсь. Когда мы с тобой э-э-э-э… В общем, до начала этого учебного года ты не воображал себя змеёй и не нападал на папу. И видений у тебя тоже не было. Это Гермиона виновата, наверняка! И что тебе в голову пришло при ней вдруг о змеях думать?!
— Ты правда хочешь узнать, почему, когда я рядом с Гермионой, нам обоим в голову лезет только всякая ерунда, связанная с длинным, толстым, крепким, мускулистым объектом цилиндрической формы и с вариантами его использования? — осведомился Джеймс, и Джинни зарделась. — Так вот, профессор Дамблдор отправил двух волшебников с портретов проверить ситуацию, и выяснилось, что то, что я видел, произошло в действительности. Охранник Министерства и мистер Уизли в самом деле были покусаны змеёй. Один волшебник с портрета сообщил, кому следует, и обоих пострадавших доставили в больницу святого Мунго. Конец истории.