007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
— Откуда она у вас?
— Близнецы Уизли придумали концепцию и прислали опытный образец, — пожал плечами Фадж. — По крайней мере, я так думаю; точно не знаю. Она просто возникла у меня на столе; секретарша говорила, что её, кажется, доставили с утренней почтой. Нет, подслушивающих заклинаний на ней нет, я сам проверил, да и ребята из аврората подстраховали. Увы, слабо у нас поставлен учёт и распределение волшебников, — признал министр, потирая подбородок. — И с психологической поддержкой тоже надо что-то делать. А то у меня просто волосы дыбом встают, стоит мне подумать о близнецах Уизли. Потому что остановить их
Премьер-министр в панике после визита Дамблдора
Сухонькая, невысокая женщина стояла у окна своего кабинета и наблюдала за тем, как по ту сторону пуленепробиваемого стекла зимний ветер гонит пургу.
Лондон зимой неприятен. Слишком жарко в нагретом людьми и машинами городе, слишком много пыли поднимают в воздух заводы и транспорт. Осадки выпадают в виде мелкого, противного дождя; холода в рождественском воздухе южной Британии не хватает, чтобы заморозить капельки воды в снег. А если вдруг случится чудо и налетит циклон из Северного моря, то вместо красивых, пушистых хлопьев, которым так радуются дети, из свинцовых облаков будет сыпаться мелкая, колючая снежная крупа, похожая на манку. Достигнув земли, снег не покроет её пуховым покрывалом, а мгновенно растает, превратившись в мерзкую, противную слякоть.
Эм не любила зимний Лондон. Другое дело — зимняя северная Шотландия. В это время года снег почти наверняка лежит там слоем в несколько сантиметров, а если повезёт, может намести и по щиколотку.
Директриса «MI6» со вздохом отвела взгляд от окна и уставилась на распечатку в своей левой руке. Очередное донесение от Бонда. «Хогвартс» утопает в снегу, сугробы достигают высоты в полтора фута; днём может быть настолько холодно, что детей не выпускают на улицу. И это в десятке миль от Эдинбурга, где температура — Эм сверилась с отчётом метеорологов — в последнюю неделю не падала ниже плюс двух по Цельсию?!
Холёный палец с маникюром потянулся к селектору. Тот, проснувшись, замигал лампочкой. Палец, замерев на секунду, дёрнулся в сторону и нажал на кнопку:
— Да, Ева?
— Мэм, тут к вам этот… Как его…
— Военный атташе Китайской Народной Республики?
— Нет, мэм, он на вас обиделся после того, как вы попросили у него два ролла с лососем и одну порцию онигири с креветками.
— Мда. Не стоило ему надевать на встречу с нами синий мундир. В нём он был похож на официанта.
— Он сказал, что если бы вы попросили баоцзы или вонтоны, он бы с радостью вам помог. Но просить у китайца японские блюда — это граничит с намеренным оскорблением национальных чувств. После чего он откланялся, гневно поклявшись сделать всё, чтобы вы поняли, что никакие роллы не сравнятся по вкусу с патриотичной китайской едой.
— О как. И что же он предпринял?
— Прислал вам дипломатической почтой коробку баоцзы, мэм. Но в целях защиты руководства от потенциальных ядов нам с Джимом пришлось сожрать всю коробку. Мэм, баоцзы были реально вкусные.
— Мао Цзе. Баоцзы. У них все термины такие?
— Нет, мэм. Есть ещё вонтоны, помните?
— В
— Ну, он говорит, что он — наш премьер-министр.
— Да ладно! Сам Мейджор в наших пенатах?!
— Зуб могу дать! У него их много, и все стучат…
— А что ему надо?
— Говорит, это что-то, связанное с тем делом возле Эдинбурга… У нашего премьера есть к нему допуск? Или мне вызвать Джима, чтобы он шлёпнул Джона за несанкционированный доступ к совершенно секретным материалам? Хотя тут надо аккуратнее действовать, ведь премьер — Джон, и напарник Джима — тоже Джон. Надо как-нибудь поизящнее дать Джиму понять, кого уже можно, а кого пока ещё не надо…
— Ева, отставить самодеятельность! Вежливо пригласи его в мой кабинет, заодно позови Кью, Ар, Билла и Джейкоба. И сама тоже заходи.
Эм сложила бумаги в непрезентабельную груду на своём столе и уселась в монументальное кресло, торопливо строя на лице гримасу дружеского участия. Значит, Джон Мейджор почтил MI6 внезапным визитом? Это на него совершенно не похоже. А раз уж его зубы стучат…
Дверь открылась, и в кабинет директрисы MI6 ввалился премьер-министр Великобритании собственной персоной. Он был бледен, как бумажный лист, и трясся так, словно им выбивали морзянку. Высокий породистый лоб усеивали бисеринки пота, а знаменитые очки перекосились. В целом, фотографию господина Мейджора можно было помещать в энциклопедию как иллюстрацию к словарной статье «смертельный ужас».
— Мисс Манипенни, принесите, пожалуйста, чай с ромом нашему лидеру, — сумела взять себя в руки Эм.
— Две порции рома, пожалуйста, — выдавил сквозь выбивающие дробь зубы Мейджор, — и без чая.
— Одиннадцать утра, — с сомнением протянула секретарша. — Не рановато ли начинать?..
— Мисс, я начал полчаса назад, — дёрнулся премьер-министр, — и к сему моменту уже оставил надежду забыться в опьянении. Принесите мне, пожалуйста, двойную порцию подогретого рома… И не убирайте бутылку.
Сквозь дверь начали просачиваться остальные участники срочного совещания. Ар, лейборист, демонстративно сел как можно дальше от Джона Мейджора.
Премьер-министр пригубил высокий бокал, наполненный янтарной жидкостью. Зубы выбили по стеклу звонкую дробь, немного спиртного выплеснулось на дрожащие пальцы политика. Он метнул в Эм взгляд затравленного зверька:
— Это проверенные люди?
— Вне всякого сомнения, — ответила та. — Все они участвуют в работе над проектом «Пасека». Господа Кью и Ар — представители научно-технического отдела, а Билл и Джейкоб — аналитические бонзы.
— Отлично, — выдохнул Мейджор, отставляя полупустой стакан. — Это избавит нас от проблемы испорченного телефона, мне будет проще объявить сразу всем. Я требую свернуть эту операцию. Немедленно.
Над столом повисла тяжёлая пауза.
— Я не совсем уверена, что расслышала тебя, Джон, — Эм сосредоточенно запустила ноготь мизинца в ухо. — К старости совсем оглохла. Мне на секунду показалось, что ты, Джон, сказал…
— Операция «Пасека» должна быть прекращена, — твёрдо сказал премьер-министр. — Немедленно. Оцепление с объекта «Пасека» снять, слежку прекратить, персонал предупредить о строгой секретности и перевести на другие операции, всю документацию уничтожить, нерастраченные материальные ценности сдать в казну.