007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
Огромная туша повернулась, мимоходом заехав локтем Малфою в ухо, и двинулась дальше по коридору, трубным голосом споря с собственными руками относительно сторон. Малфой шлёпнулся на пол, смачно проехавшись новой мантией по останкам шоколадной лягушки.
— Крэбб всегда такой? — вполголоса спросил Джеймс у Гермионы.
— Сегодня у него ещё просветление, — ответила она, тоже давясь смехом. — Я не знаю, как он сдаёт экзамены; мне говорили, он вместо подписи крестик ставит, а читает вслух и по слогам…
Поднявшийся Малфой растёр шоколад по мантии в попытках отряхнуться. На лацкане тускло блеснул приколотый значок старосты:
— Ты
Джеймс недобро прищурился. Малфой вызывал у него инстинктивную идиосинкразию, что-то сродни ощущениям, которые возникают у арахнофоба при виде большой, волосатой, восьминогой тени на занавеске. И потом, этот беловолосый хорёк попытался оскорбить Гермиону:
— Прости, Драко, но ты упомянул дом Блэк… И вот я подумал… А кто у нас остался в живых из дома Блэк?
— Ну, моя мама, Нарцисса Малфой, урождённая Блэк, — начал отгибать пальцы Драко, гордившийся своими знаниями генеалогий.
— Не пойдёт, — покачал головой Джеймс. — Она покинула дом Блэков и перешла в дом Малфоев, когда вышла замуж за твоего папу. Давай дальше.
— Беллатриса Лестрейндж, — отогнул ещё один палец Драко, слегка сбавив напор.
— Дом Лестрейнджей, — отмёл Джеймс. — Ещё?
— Мариус Блэк, — вытащил козырного туза из рукава Драко.
— Сквиб, лишённый наследства и отлучённый от дома, — отмахнулся Джеймс. — Ещё?
— Сириус Блэк, — прошептал Малфой, прозревая.
— Правильно, — мягко заметил Джеймс, беря Малфоя за руку. — Единственный полноправный и дееспособный представитель дома Блэк — гриффиндорец, деятельный участник Ордена Феникса, ручная собачка Дамблдора и непримиримый противник Того-Кого-Тебе-Нельзя-Называть. Ты понимаешь, что Винсент Крэбб, взяв своим девизом служение в том числе и целям дома Блэк, рано или поздно вынужден будет пойти против всех, поддерживающих Тёмного Лорда? Просто потому, что Блэк активно декларирует свою позицию, а Пожиратели Смерти скрываются под масками и не называют своих имён, и, следовательно, Крэбб не сумеет понять, кто поддерживает цели Тёмного Лорда?
— Ну, мы сами-то знаем, кто под какой маской скрывается, — сказал Малфой и, спохватившись, зажал себе рот обеими руками. Суперагент внутри пятнадцатилетнего подростка сокрушённо покачал головой: в умении хранить секреты Малфой уступал даже патологическим сплетницам.
— А ты приблизил к себе такого человека, — сочувственно цокнул языком Джеймс. — Ты ведь понимаешь, что, стоит Сириусу Блэку узнать об истинном значении крестика в его подписи, как представитель великого дома Блэк тут же озвучит имена своих врагов, — и твой друг вонзит нож тебе в спину! Интеллектом он, уж прости, уступает даже вагону, который нас сейчас везёт, и поэтому ему будет всё равно, что ты его друг; ведь Честь его Рода, выражающаяся в значении его родовой подписи, важнее! Как ты сам этого не сообразил? Ну да, я понимаю, мы с тобой ещё маленькие, но думать-то надо начинать уже сейчас! Потом будет поздно. С ножом в спине особо не подумаешь.
Драко с ужасом посмотрел на удаляющегося Крэбба, по-прежнему занятого общением с собственными руками. Судя по доносящимся обрывкам разговора, он пытался
— В общем, — Джеймс хлопнул Драко по плечу так, что чуть снова не сшиб его на пол, — размышляй, на то тебе мозги и даны. Захочешь посоветоваться — подходи, помогу, чем смогу. А вот от этого громилы, — Бонд показал на Крэбба, — лучше избавься, пока не поздно. Задурить ему голову так, чтобы он был полностью послушен, ты точно не сможешь; ты эту голову видел? Там же ни одна мысль больше, чем на минуту, не задерживается. Умирает от одиночества. И кончай эти мелкие подколки на тему грязнокровок. Твой папа до такого не опускается, это ниже вашего достоинства.
— Тут ты прав, — Драко взглянул на Джеймса со смешанными чувствами в глазах. Так, словно Джеймс только что превратил воду в вино. И выпил всё сам, в одну харю.
— Давай, двигай, — Джеймс ещё раз хлопнул Драко по плечу, — мне тоже надо переодеться. Кстати, клёвая мантия!
— Правда?!
— Конечно. У моего сводного брата такая же. Только он называет её «купальным халатом», и вот такой брошки, — Джеймс постучал ногтем по значку старосты, — у него нет. Не дорос ещё парнишка до того, чтобы тырить мамины украшения, он пока только по её нижнему белью специализируется. И вообще, что с него, с магла, взять, его даже Крэбб переспорить сможет. Откуда Дадличке знать, как должны выглядеть правильные, кошерные мантии, правда? Хотя да, покупалась она именно как купальный халат. В общем, — Джеймс выставил вверх большие пальцы, — у тебя в этом хала… В мантии вот такой видок. Так и хочется спросить: «Как водичка?» И не парься по поводу этого пятна, шоколадный цвет очень выгодно подчёркивает фактуру ткани.
Джеймс закрыл за собой дверь купе, поднял один палец и прислушался. Ребята затихли. Судя по доносящимся из-за двери звукам, Драко пытался решить, сделали ему комплимент или опустили на уровень плинтуса. К однозначному решению Малфой-младший так и не пришёл, но конфликт решил не развивать, развернулся и побрёл в направлении вагона старост.
— Отлично, — подавил ликование в зародыше Бонд. — Гермиона, в ближайшее время он поостережётся тебя задевать. А теперь, девочки, я могу попросить вашей помощи?
Осторожное согласие Гермионы и Полумны было заглушено восторженными воплями Джинни.
Джеймс достал из своего чемодана мантию, жестом согнал с дивана Рона и Невилла и разложил на освободившейся площади два ярда тонкой, нежной ткани:
— Девочки, как, во имя Господа, это одевают?!
Прибытие на станцию «Хогсмид». Бонд видит фестралов
— Первокурсники, ко мне! Первокурсники!
Джеймс Бонд, усиленно работая локтями, вырвался из душного вагона в сырой воздух северной Шотландии. Джинни шла следом, неся клетки с Хедвигой и с Сычиком. Бонд вырвался на оперативный простор, смахнул крупные капли пота со лба и окинул взглядом окрестности.