100 shades of black and white
Шрифт:
– Бен. Я Бен Соло, на всякий случай, если у тебя закончились обзывательства, — почему-то вместо того, чтобы огрызнуться ей в ответ, он назвал свое имя. Бен Соло.
Подобная стратегия казалось странной, но впечатляющей. И даже заставила ее растеряться, всего на пару секунд. А потом Рэй выставила перед собой длинную шпильку, острием вперед, и нахмурилась. Готова на все, как всегда.
Хотя этот Соло почему-то хмыкнул, склоняя голову набок, и посмотрел на нее так оценивающе. А потом, пока она не успела вспыхнуть от новой порции стыда, принялся водить
– Ты не станешь нападать на меня с этой иголкой, девочка, — он говорил так мягко и убеждающе, как будто уже был уверен в своей победе. И раздеваться же не перестал. Его рука переместилась на штаны. Расстегивая пуговицы на ширинке.
– Еще чего! Конечно, буду! — ее одним убежденным тоном не взять.
– Что? — Бен Соло таки остановился, тараща на нее свои глаза, темные и совсем непроницаемые. Правда, сейчас в них даже слепой бы увидел изумление.
– Что? — машинально переспросила Рэй, чувствуя себя полной дурой.
– Я сказал, ты сейчас положишь эту свою иглу и успокоишься, — опять попытался он увещевать ее своим мягким басом. Не впечатлило.
– А я скажу тебе, ты сейчас напялишь обратно свой халат и уберешься на все четыре стороны. Как тебе такое предложение? — и Рэй еще больше выставила шпильку вперед, чувствуя себя средневековым рыцарем с очень маленьким копьем.
Бен Соло перестал раздеваться. Он просто таращился на нее своими темными глазами и рот забыл закрыть. А рот у него был красивый, чувственный, с полными губами. И если бы не дурацкий шрам поперек лица, пожалуй, этого мужчину можно было назвать красавцем. Но не по общепризнанным канонам, конечно. А вот по канонам Рэй — вполне.
– Ты не подчиняешься мне?! — удивление в его голосе можно было черпать ложками. Неужели ему никто никогда не перечил, что он так возбудился?
Правда, смотреть, где он там возбудился, Рэй не стала. Еще не так поймет, если она будет в свою очередь дырявить взглядом его пах.
– Нет, конечно, идиот. С чего бы? А теперь отвернись и просто исчезни, — она сама даже слегка отвернулась, хотя голову пришлось вывернуть до нытья в мышцах, чтобы следить за каждым его шагом.
Только вот Бен Соло, сенатор или кем там он еще себя возомнил, не боялся ее шпильки. Он, наверное, ничего не боялся. Потому что поднял с пола охапку валявшейся одежды, и трусики еще наверх выложил, и принес к ней, протягивая.
– Одевайся давай. Ты мне как раз и нужна.
Шпильку он отобрал в два счета. Хотя Рэй уже не сильно сопротивлялась. Может, потому что этот мужчина, нависший над нею, казался таким большим и таким сильным. А она как была, так и осталась — маленькой девочкой. Которая всегда слушалась старших.
Отвернулся Бен Соло тоже с неохотой. Так что натягивать на себя омерзительную одежду, упорно не желавшую иметь ничего общего с влажной кожей, пришлось долго и с ругательствами. Ругалась Рэй красиво и цветасто, как умели на Джакку, а когда никто не слушал, могла просто сказки составлять из одних только неприличных слов, так что сенатор хмыкнул. То ли
Ее это мало волновало.
И хотя Рэй сама одевалась, согнувшись в три погибели и прячась за своими тряпками, ей все равно казалось, что он на нее смотрит. Сила, этот мужчина бесил ее. И сводил с ума.
– Все, я готова, — наконец, красная от натуги и лохматая, вся в мокрых пятнах на груди, там, где падала вода с мокрых волос, она злобно посмотрела на Бена Соло. — Теперь что? Пойдем объясняться к Королеве?
Вообще-то такой шанс был. Одну из прошлых фрейлин заловили за любовь к обнаженным прогулкам под луной. И замуж она тоже вылетела моментально.
– Я скажу, что ты на меня напал, так и знай, — она готова была пойти на все, только не оказаться замужем. И тем более за этим… слов не хватало, чтобы выругаться.
– А теперь ты выйдешь за дверь и постоишь там две минуты. И подождешь меня. А потом у меня к тебе будет дело, — теперь он не использовал свой обманчиво-мягкий тон. А просто сообщал деловито, как будто Рэй была его личной прислугой.
– Я не из этих девушек, если что. Так что в таких делах я не участвую, извини, — Рэй вспомнила еще один скандал. Там была одна фрейлина и семеро поклонников, и одна ночь, когда все они собрались вместе и… Ух, такое она больше вспоминать не хотела. Хотя свадьба была одна, а то Рэй мстительно надеялась, что эту любительницу извращений выдадут сразу же за всех.
– И вообще мне пора идти, — и правда, сколько она тут препиралась с этим сенатором? Когда послам в Гостиной надоест пить, они решат прогуляться к фонтанам. А она тут в совершенно неподобающей одежде и бла-бла…
– Мне пары минут хватит, — обнадежил ее Бен Соло, отвернувшись и одним махом снимая с себя штаны вместе с бельем. Перед глазами Рэй мелькнула крепкая поджарая задница, тоже в родинках, белая как молоко, и направилась к фонтану.
Дальше смотреть она не стала. Хотя хотелось бы, конечно.
Дверь в оранжерею она закрывала трясущимися руками. Красная как цветок пиона.
Но подождала. Какая Сила потянула ее дожидаться этого странного мужчину? С чего она вообще тут стояла как идиотка, с колотящимся сердцем, готова припустить в сторону фрейлинских покоев, как только услышит пьяные голоса? Но ведь ждала.
Бену Соло действительно хватило пяти минут. Он вышел к ней весь мокрый, с блаженной улыбкой на губах.
– И как вы вообще эту жару терпите? — наверное, он говорил не с ней.
– У нас тут смертность большая, никак и не терпим, — а вот Рэй огрызнулась ему, потому что сама с собой разговаривать привычки не имела.
Вид у сенатора сейчас был впечатляющий. Мокрые темные волосы в беспорядке падали на лицо, с них капала вода, затекая за алый ворот, но ни капельки не раздражая мужчину. Халат после купания стал выглядеть еще более неприлично. Или это она так думала, уже увидев его голую задницу? А ворот, распахнутый почти до самого пояса, обнажал белую кожу. И шрамы.