100 шкафов
Шрифт:
— Вот поэтому я и взялся за топор, — сказал Фрэнк. — Жалко, что не получилось просто найти ключ.
— Ключ бы тебе не помог. Она сейчас не заперта на ключ. Что-то еще мешает ее открыть.
— Ну, не знаю, — сказал Фрэнк, — может, тут нужен другой ключ. Это точно какой-то другой замок.
— Да там точно такой же замок, как и во всех таких старых дверях, — сказал Билли. — И ничего в нем особенного нет.
Они снова на время умолкли.
— Так, перейдем сразу к вопросу о пиле, — сказал наконец Билли. — Что с ней стряслось?
—
— Ты не против, если я ее проверю?
— Только надо сначала высвободить ее. — Фрэнк вытащил из кармана нож и щелчком раскрыл его. Пока Билли тянул пилу на себя, он срезал с нее все волокна ковра, и в конце концов, немного раскачав, они с третьего раза выдернули ее из пола. Билли осмотрел цепь.
— Туповата, — сказал он. — И забита кусками ковра.
— Раньше не была, — сказал Фрэнк. Билли дернул за пусковой тросик, и мотор фыркнул. Он дернул еще раз — мотор звучал раздраженно. С третьего раза он ожил окончательно, и лестничную площадку заволокло выхлопами.
Билли двинулся к двери…
К тому времени, когда все в полном составе оказались дома и разгрузили вещи, Генри успел поглотить шесть стаканов разной содовой (четыре из которых — с кофеином), два хот-дога и гамбургер. И ему срочно надо было в туалет.
Стоя перед дверью в ванную комнату первого этажа, он припоминал свои бейсбольные достижения. Он сделал два страйк-аута и выбил один сингл и один дабл. Его дабл улетел куда-то в сторону деревьев. Он напортачил с высоким мячом, когда стоял в защите с правой стороны поля, но поймал его от земли и добросил практически до второй базы. Зик Джонсон, хоть и был гораздо более сильным игроком, пригласил его зайти побросать на неделе. Осенью Генри должен был попасть в класс Зика.
Генри открыл кран и теперь наблюдал, как вода становилась коричневой, стекая с его рук. А еще он слышал, как шумели и смеялись его кузины. Если родители вернутся, ему не удастся пойти в канзасскую школу. При этой мысли что-то сжалось у него в животе, и он почувствовал себя ужасно виноватым. Всего после пары дней в новом доме он уже почти о них забыл. А они, возможно, были очень несчастны.
Однако, подумал он, он не был целиком и полностью виноват в том, что забыл о них. Его все время отвлекали странные вещи. Конечно, он надеялся, что их найдут и они вернутся. Но если это случится, то случится вне зависимости от того, волновался он по этому поводу или нет. А он играл в бейсбол, и Зик пригласил его к себе, и, что важнее всего, ему необходимо было выяснить, что происходит в его спальне.
Генри забрел в гостиную, где девочки умоляли дядю Фрэнка разрешить им посмотреть кино. Он прошел мимо них и поднялся в свою комнату, стараясь чувствовать себя несчастным из-за родителей. Добравшись до низа чердачной лестницы, он поднялся вверх на ступеньку и замер. Его обдавало холодным воздухом. Принюхиваясь и прислушиваясь, он осторожно вскарабкался еще на пару
На чердаке, обычно самом жарком месте в доме, было невероятно холодно. Обе двери в его комнату были открыты, и оттуда тянул легкий ветерок. Свет был выключен, но снаружи еще не совсем стемнело, поэтому с того места, где он стоял, Генри мог видеть стену в своей спальне. Дверца шкафа была открыта. Было слышно, как где-то за его кроватью деревья легонько стонут и скрипят, словно корабли. Встав в дверях, он внимательно огляделся по сторонам, затем шагнул и наступил в лужу очень холодной воды. Он отпрыгнул, добрался на ощупь до лампы и зажег свет.
Та сторона кровати, что была прямо под шкафом, насквозь промокла. А на полу была огромная лужа, доходившая практически до самых дверей и затопившая правую половину комнаты. Дверца шкафа слегка покачивалась, а все двери ниже нее, равно как и оставшаяся штукатурка, были мокрыми. Генри присел на колени на хлюпнувший под ним матрац и заглянул внутрь шкафа. Ничего не было видно, но он почувствовал влажную землю и густой запах мха, и было слышно, как шелестят, качаясь во сне, листья. Он захлопнул дверь, закрыл задвижку и нашел сухой островок на своей промокшей постели. Топчась на коленях в уже промокших джинсах, он посмотрел в воду на полу.
В луже было три больших распухших от воды дождевых червя.
— Черви, — сказал Генри вслух. Действительно, в луже на полу чердака плавали червяки.
Дотти и Фрэнк стояли на кухне и потягивали чай со льдом. Девочки что-то смотрели по телевизору.
— Что сказал Билли? — спросила Дотти.
— Что ты имеешь в виду? — переспросил Фрэнк. — Я же тебе сказал, что не собираюсь обращаться к нему за помощью.
— Однако обратился, — Дотти улыбнулась, откинула назад волосы и отпила глоток чаю. Затем она поцеловала его в щеку. — Спасибо, что поговорил с ним, Фрэнк. Я знаю, что твоя гордость при тебе.
— Моя гордость в том, почему я с ним поговорил, — пробормотал Фрэнк. — Он тоже не смог ее открыть. Что доказывает, что он мне был не нужен. — Он поставил свой стакан с чаем. — Пойду поболтаю с девочками.
Анастасия и Пенелопа сидели на полу перед телевизором. Фрэнк уселся рядом.
— Генриетта пошла с Генри наверх, — сказала Анастасия. — И сказала, что нам нельзя.
— А вам хотелось? — спросил Фрэнк.
— Да, — сказала Анастасия.
— Нет, — сказала Пенелопа. — Генри не очень-то по части игр. Генриетта просто ведет себя с ним тактично.
— Я думаю, у них есть какой-то секрет, — сказала Анастасия.
— Нехорошо пытаться узнать чужие секреты, — сказала Пенелопа.
— Секреты для того и нужны, чтобы их раскрывать. Пап, как думаешь, у них есть секрет?
— А почему бы тебе их не спросить? — сказал Фрэнк.
Анастасия была в восторге.
— Можно мне? А они обязаны ответить?