12 тайн

Голд Роберт

– И смотри, сколько на твоих грязи!

– А я могу их снять, – откликнулась Алиса, садясь на землю.

– Умничка, – ответила Кэтрин. – Когда соберешься домой, мы их помоем в саду под краном.

– Вот тебе, бабушка, не видно, а они розовые с желтыми цветами.

– Прелесть. Мне бы такие.

– Дедушка бы тебе обязательно купил, – сказала Алиса, но тут же, закусив губу, посмотрела на Холли.

– Пойдем в дом, – предложила Кэтрин. – Все уже почти готово.

– У тебя много шариков? – спросила Алиса.

– Очень много.

– А можно посмотреть?

–

Беги наверх и попробуй найти их все, – сказала Кэтрин, уступая дорогу внучке. Потом она повернулась к Холли: – Входи же, моя дорогая!

Та пересекла холл, выложенный черно-белой плиткой со спиральным рисунком, и поднялась по винтовой каменной лестнице – вся эта роскошь подавляла ее. Она прошла за свекровью в гостиную с окнами от пола до потолка, из которых открывалась панорама городка. На оформление этой комнаты у Кэтрин ушли годы: она подбирала изысканные вещицы эпохи ар-деко, создавала эффектное освещение, заказывала обои с золотыми листьями и покупала мебель с изящными изгибами и бархатной обивкой. Над открытым камином висела картина, вселявшая в Холли ужас каждый раз, как она входила в комнату. В гостиной главенствовал весьма оригинальный портрет ее свекра. Облаченный в черный костюм и белую рубашку с красным галстуком, он был изображен в полный рост, но – без головы.

И однако это безликое изображение прекрасно передавало всю суть властной натуры Фрэнсиса Ричардсона.

– Фрэнсиса нет дома? – спросила Холли.

Мимо с тремя шариками пробежала Алиса; Кэтрин и Холли вышли на террасу, где дизайнеры добавляли последние штрихи к цветочному декору.

– Он развлекается, – ответила Кэтрин, пригласив Холли сесть рядом с ней за мозаичный обеденный стол возле уличного обогревателя.

– Мне нравится, когда он не вмешивается в мои дела, – добавила она через минуту, наполняя три стакана домашним лимонадом.

Холли согласно кивнула.

– Сомневаюсь, что он объявится раньше семи, – продолжила Кэтрин. – Лишь бы ему хватило времени привести себя в порядок.

Алиса, не выпуская шарики из рук, подошла к столу и взяла стакан.

– Осторожнее, – сказала Холли. – Бабушке не нужно, чтоб ты тут все облила.

– Я осторожно, – сказала Алиса и, вернув стакан на стол, вытерла рукой рот.

– Умничка, – похвалила ее Кэтрин.

Алиса побежала обратно, чтобы посмотреть на уток сверху.

– Ее папа любил этих птиц. Наверное, она в него.

– Мы с Джейком очень благодарны вам и Фрэнсису. Дом выглядит потрясающе, – сказала Холли.

В это время два официанта осторожно вынесли наружу основание каскада с шампанским.

– Под навес, – скомандовала Кэтрин, указав официантам на крытый угол террасы.

– Честное слово, не стоило так утруждаться.

– Мне это в радость.

– Но это же безумно дорого! Вы так добры.

– Об этом пусть беспокоится Фрэнсис. Я рада, что могу что-то сделать для вас двоих. И хотела бы сделать куда больше.

– Этого уже более чем достаточно.

Кэтрин слабо улыбнулась, и Холли подумала о подарках, скопившихся у них на чердаке. Кэтрин – как будто и она могла их сейчас видеть – задумчиво проговорила:

– Джейк всегда ценил свою независимость. С самого

раннего возраста. Знаешь, после начальной школы он страстно мечтал отправиться в интернат, как все его друзья. Но Фрэнсис не разрешил, сказал, что, оставаясь в гимназии Хадли, мальчик научится трудиться. Он думал, что это поможет сыну обрести почву под ногами. Джейк был безутешен. Следующие два года он почти не выходил из своей комнаты, словно воображая, будто живет в общежитии.

Холли улыбнулась.

– Он бывает очень упрямым.

– Это у него точно от отца, – ответила Кэтрин.

– Их отношения всегда были сложными?

– Они постоянно умудрялись разочаровывать друг друга. Иногда оба даже стремятся к одной и той же цели – так, например, было, когда Джейк начинал свой бизнес, – но, как нам с тобой известно, вскоре их пути снова расходятся.

– А вы мечетесь между ними?

– Что-то в этом роде. Я всегда старалась дать Джейку столько, сколько могла, а Фрэнсис хотел, чтобы ему приходилось бороться буквально за все, включая отцовскую любовь. Полагаю, нам всем следовало бы отыскать некий компромисс.

– Не будем же мы притворяться, будто растить детей просто, – ответила Холли и спросила: – А что Фрэнсис сейчас делает? Играет в гольф?

И тут же пожалела о своем вопросе.

– Не думаю, дорогая, что у него есть с собой клюшки, – ответила Кэтрин, и под взглядом свекрови Холли почувствовала, что краснеет.

Глава 44

Дэни Каш медленно брела домой, на Хадли-Хилл. Воздух был пропитан сыростью, от которой ее волосы завивались колечками, но она, совершенно измученная, не обращала на это внимания. Она представляла, как нежится в горячей ванне, как Мэт приносит ей бокал холодного совиньон блан и она погружается в пену… Но потом Дэни прокрутила в памяти недолгую историю их отношений и грустно усмехнулась. Да нет, картина совершенно немыслимая!

В участке у нее состоялась короткая беседа с Барнздейл. Детектив-сержант снова отругала ее и потребовала обещания лояльности, а затем заговорила о Бене Харпере и Элизабет Вокс.

– Я проинформировала старшего инспектора, и отныне мы рассматриваем обоих в качестве подозреваемых, – сказала Барнздейл.

– Не вижу никого из них в этой роли, – возразила Дэни.

– Почему же? Он выдал себя за полицейского и забрал улику с места убийства. Элизабет Вокс несомненно нам врала. Так или иначе, оба явно во всем замешаны.

– Если мать Бена рассказала ему, где живет Лангдон, десять лет назад, отчего он убил ее только сейчас? В этом нет смысла. Бен – не убийца, – спорила Дэни, сидя со своей начальницей в одной из вызывавших клаустрофобию допросных.

– Для вас он уже Бен? – спросила Барнздейл. – Надеюсь, вы сохраняете беспристрастность. Мне он не нравится. Слишком самоуверен.

– Потому что смог обнаружить то, чего не обнаружили мы?

– Я предупредила вас, Каш. Умерьте свой пыл. Я хочу, чтобы завтра же, придя на работу, вы отыскали все, что можно, на Бена Харпера и Элизабет Вокс. А я обращусь в полицию Западного Йоркшира, чтобы получить доступ к материалам исходного дела.