13 диалогов о психологии
Шрифт:
А.: Неоднократно было отмечено, что знание исследуемого человека о сущности происходящего с ним меняет сами его психические процессы. Например, известный наш психиатр Петр Борисович Ганнушкин однажды заметил, что уже можно говорить об одержимых “болезнью Фрейда” в том смысле, что многие люди просто-напросто начинают определенным образом изменяться от неумеренного применения фрейдовского психоанализа (См. [4, с. 146]). Вспомни, что и
Естественнонаучная и гуманитарная парадигмы 451
Стефан Цвейг говорил о невозможности освободиться от “видения” мира “по Фрейду”, если знаешь его учение. Известный отечественный психолог Борис Сергеевич Братусь приводит еще один пример подобного рода.
Б.С. Братусь: Молодые люди конца XVIII — начала XIX в. не просто находили
Б. Отстраненность исследования “вещи” — взаимодействие с “личностью” А.: Понимание человека не как “вещи”, а как “личности” предполагает еще и взаимодействие с другим человеком, в частности тем самым исследователем, который сам является субъектом и активно вмешивается в ход исследования испытуемого. Вспомни, например, исследования Вертгеймером процесса мышления (позже ты познакомишься с аналогичными исследованиями представителя младшего поколения гешталь-тистов Карла Дункера): при всей естественнонаучной направленности гештальтпсихологии эти исследования были как бы “из другой оперы”. Сам ход мыслительной деятельности испытуемого менялся в зависимости от взаимодействия с экспериментатором, то есть от активного диалога с ним. А в школе Левина экспериментатор выступал “и актером, и режиссером” одновременно, и его деятельность менялась в зависимости от поведения испытуемого! Разве это уже не выход за рамки жесткой естественнонаучной парадигмы?!
Представители “гуманитарной парадигмы” выделяют еще и третью особенность человека как личности: ее непредсказуемость. На этом основании многие сторонники данного подхода противопоставляют детерминистский характер связей в естественных науках и иной тип взаимосвязей в “науках о духе”.
В. Причинно-следственная зависимость “вещи” —духовная свобода “личности”. Проблема целевой детерминации
Т.А. Флоренская: Принцип детерминизма лежит в основе классического научного мышления. Благодаря ему возможна
Диалог 10. Естественная или гуманитарная?
повторяемость изучаемых явлений, а также их предсказуемость. Причинно-следственная связь является краеугольным камнем экспериментальной психологии. Суть этого принципа остается той же при всех его переформулировках: “нелинейный детерминизм” современной науки, психологический детерминизм, “опосредствованный внутренними условиями”, и т.п.; — всякий детерминизм противостоит непредсказуемости, основанной на свободе личности [2, с. 16].
А.: Принципу детерминизма сторонники противоположной парадигмы противопоставляют принцип “духовной свободы личности”, которая, с их точки зрения, ничем не определяема и, как выражался русский философ Николай Александрович Бердяев, “безосновна” [5, с. 199]. Иначе этот принцип называют “индетерминизмом”. Особенно характерно такое понимание личности для гуманистических психологов, которые выступают на этом основании против “управления” поведением личности.
Т.А. Флоренская: К. Роджерс, основываясь на своей терапевтической практике, а также на экспериментальных исследованиях, пришел к выводу, что чем дальше и успешнее идет процесс терапии, тем менее предсказуемо поведение; предсказуемое поведение характерно для психически неполноценных людей в силу их ригидности. Это заставило К. Роджерса … высказаться против общепринятого утверждения о том, что целью психологии является предсказание и контроль над человеческим поведением [2, с. 17].
А.: Имеется в виду крупнейший представитель гуманистической психологии Карл Роджерс, основатель так называемой индирективной психотерапии, “центрированной на клиенте”. Что же касается жесткого противопоставления детерминизма и индетерминизма, то мне оно представляется не совсем корректным. Одно дело — предсказуемость и совсем другое — объяснение поведения только “свободной волей” человека, который — безо всяких на то причин — может выбрать все, “что пожелает”. Свобода выбора тоже подчиняется определенным закономерностям, то есть детерминирована. Другое
В. Франкл: Человеческая свобода — это конечная свобода. Человек не свободен от условий.
Но он свободен занять позицию по отношению к ним. Условия не обусловливают его
полностью. От него — в пределах его ограничений — зависит, сдастся ли он, уступит ли он
условиям… В отношении проблемы свободного выбора это предохраняет от отрицания, с
одной стороны, детерминистских, механистических аспектов человеческой реальности, а с
другой — человеческой свободы в их преодолении. Эта свобода отрицается не
детерминизмом, а тем, что я, скорее всего, назвал бы панде-терминизмом. Иными словами,
реально противостоят друг другу пандетерминизм…
А.: То есть “всеобщий, всеохватывающий” детерминизм…
В. Франкл: … и детерминизм, а не детерминизм и индетерминизм [6, с. 77-78].
А.: Итак, детерминизм — слишком “выстраданное” понятие психологической науки, чтобы
от него отказываться (вспомни, кстати, Сеченова!). Другое дело, как его следует понимать.
Мне представляется, что его следует понимать широко, а не отождествлять с одним-
единственным видом детерминизма — с механической предопределенностью человеческого
поведения материальными условиями жизни человека, его “органическими причинами”.
Существуют и другие виды детерминизма как всеобщей связи явлений действительности, а
причинные связи — всего лишь один тип связей. Выделяют также и целевой детерминизм, то
есть обусловленность развития психики человека сознательно поставленными человеком
целями.
А.П. Стеценко: В этом случае … открывается возможность понять действительный статус психической реальности как реальности целезависимои, то есть существующей не “сама по себе”, а лишь в контексте порождаемых и решаемых человеком целей и задач его жизнедеятельности. Мир психического характеризуется тем, что в нем происходит не только воспроизводство каких-либо существовавших свойств, связей и отношений, но и постоянное порождение нового, в силу чего живое существо является не столько системой, встречающей раздражения, сколько системой, преследующей цели. Этот факт и учитывается при построении онтологии психической реальности как реальности целезависимои, подчиняющейся законам не причинно-следственной, а целевой детерминации [7, с. 46].
Диалог 10. Естественная или гуманитарная? Г. “Вещь” вообще — уникальная “личность”
А.: Еще одно различие между “естественниками” и “гуманитариями” в предметной области заключается в том, что “естественники” стремятся изучить как бы человека вообще, тогда как для гуманитарной парадигмы наибольший интерес представляет именно уникальность человека.
Т.А. Флоренская: Научно-исследовательская психология занимается изучением общих закономерностей психики “человека вообще”… Статистические методы в психологии “просеивают” то, что выходит за пределы “среднестатистического человека”. Факторный подход к изучению личности, методы тестирования основаны на том же “среднестатистическом” подходе (так, человек высокой нравственности может оказаться “лжецом” согласно опроснику, включающему исполнение нравственных норм, потому что у “среднестатистического” человека “такие бывает”) [2, с. 17-18]. С: Интересно, что это за тесты?
А.: В свое время поговорим и об этом. А пока второе крупное противопоставление “естественников” и “гуманитариев” в психологии — по методологии познания, которая определяется описанным мною выше пониманием различия в предметах изучения. Обратимся сначала к Дильтею, который противопоставлял объяснение в естественных науках описанию и “пониманию” как особым способам познания в психологии как “науке о духе”. Первой отличительной особенностью методологии “описательной” психологии Дильтей называет целостный подход к изучению сознания и поведения личности в отличие от элементаризма “объяснительной” психологии. 2. Методы психологии