14-я танковая дивизия. 1940-1945
Шрифт:
Тем не менее командиру дивизии генерал-майору Зибергу, при поддержке большого числа имевших фронтовой опыт офицеров и унтер-офицеров нашей старой 14-й и других танковых дивизий, удалось преодолеть эти трудности и за относительно короткий срок подготовить и обучить большую группу командиров всех уровней. Затем эти командиры смогли успешно организовать обучение молодых солдат уже в своих подразделениях. Не в последнюю очередь благодаря наличию в каждом подразделении костяка из опытных фронтовиков и здесь очень быстро удалось добиться такого большого прогресса, что теперь можно было уделять главное внимание отработке взаимодействия между различными родами войск, что является особенно важным для танковой дивизии. Большое внимание уделялось также особенностям ведения боя на Востоке, таким как рукопашный бой, бой в ночных
К сожалению, сначала не сбылись наши надежды организовать боевую подготовку новобранцев в составе полностью оснащенного соединения. Поставки вооружений нашим союзникам и тем войскам, которые вели оборонительные сражения на Восточном фронте, как и прежде, поглощали большую часть выпускаемой военной продукции. Раздача бойцам дивизии трофейного оружия, командно-штабные учения и большое число демонстрационных занятий и штабных игр могли лишь частично компенсировать этот недостаток.
Только в июне положение с оснащением дивизии улучшилось настолько, что удалось провести боевые стрельбы и батальонные и полковые учения на учебном полигоне Шан-дю-Ришар юго-западнее Тура. К этому же времени закончилось оснащение пехотных подразделений скорострельными пулеметами MG-42 по прозвищу «циркулярная пила Гитлера». Однако многого другого, и особенно тяжелого оружия, все еще не хватало. В общем и целом оснащенность бронетанковой техникой была настолько неудовлетворительной, что часто в шутку предлагали отказаться от введенного из соображений соблюдения секретности условного обозначения дивизии и не мудрствуя лукаво называть ее «14-й танковой дивизией». Никому в голову не пришла бы мысль, что это настоящее обозначение дивизии, и вражеская разведка ломала бы голову над тем, какое же таинственное соединение могло скрываться под этим обозначением.
Возможно, в этой связи следует отметить, что, к сожалению, такие воззрения слишком сильно расходились с действительностью, и «соблюдение военной тайны» в действующих войсках не относилось к славным страницам германской военной истории. Из появившейся в послевоенные годы литературы следует, что противник был очень хорошо информирован о соединениях, формировавшихся во Франции, и о трудностях с их оснащением необходимым оружием и военной техникой. Контакты с гражданским населением способствовали тому, что даже мелкие подробности очень быстро становились известны противнику. С известной долей вероятности можно было предположить, что, например, на соответствующих британских картах было нанесено гораздо больше сведений, чем одна только информация о том, что полк «Крампнитц-ланд» в действительности является 108-м панцер-гренадерским полком и что его штаб находится в городке Рошезервьер, штаб 1-го батальона расположен в Ле-Брузиль, а 2-го — в Ле-Пуаре.
После завершения обучения на учебном полигоне Шан-дю-Ришар подразделения дивизии уже не вернулись в места своего расквартирования, а были передислоцированы на восток на новые квартиры в районе Пуатье — Партене — Шательро. В отношении численности личного состава и уровня его боевой подготовки дивизия находилась в полной боевой готовности. Однако обеспечение боевой техникой и теперь оставляло желать лучшего.
Танковый полк был в состоянии обеспечить командирскими танками, танками Pz. IV и штурмовыми орудиями только свой штаб и 3-й батальон, да и то не полностью. 1-й батальон, который еще целый год должен был ждать положенные ему по штату «Пантеры», тренировался на французских танках типа «Сомуа», «Гочкис» и «Рено» и был не готов к введению в действие.
Легкие транспортные средства — бронетранспортеры и боевые разведывательные машины — имелись только в 14-м танковом разведывательном батальоне, в 1-й роте 103-го панцер-гренадерского полка и в 3-й роте 13-го танкового саперного батальона, да и то в ограниченном количестве. Большая часть гренадерских подразделений не имела бронетранспортеров, более того, она не располагала даже достаточным количеством моторных транспортных средств. Кроме того, в обоих полках не было 150-мм полевых орудий для оснащения своих тяжелых рот. Не хватало мощных тягачей, как у них,
Наконец, в сентябре 1943 года после разговора командира дивизии с инспектором танковых войск генерал-полковником Гудерианом в Нанте нашей дивизии было обещано выделить 600 новеньких грузовиков из запасов 25-й танковой дивизии, прибывшей из Норвегии и также находившейся в стадии формирования. Тем самым обеспечивалась высокая мобильность дивизии. В начале октября поступило свежее пополнение, но в своей массе оно не отвечало ни по возрастному составу, ни по уровню своей подготовки требованиям, предъявляемым к личному составу дивизий, которым предстояло в ближайшем будущем отправиться на Восточный фронт. Поэтому мы были вынуждены оставить новобранцев на попечение младших командиров. Для их обстоятельной подготовки у нас уже не оставалось времени.
1 и 2 октября во время крупных учений была еще раз проверена боевая готовность всей дивизии. После того как 5 октября поступил соответствующий приказ, началась подготовка к передислокации дивизии.
Были отозваны все отпускники и прикомандированные к другим частям и проведены необходимые штатные перемещения. Те подразделения, которые были созданы для выполнения заданий по охранению и несению гарнизонной службы в зоне оккупации, были расформированы или переданы в другие воинские части.
При этом надо было преодолеть множество трудностей, которые не в последнюю очередь возникли из-за того, что большое число неполученных транспортных средств мы должны были принять только в ходе передислокации. 6 октября для официального прощания с дивизией прибыл генерал танковых войск барон Гейер фон Швеппенбург. Посетивший дивизию с кратким визитом генерал Кюн, командир «старой» 14-й танковой дивизии во время Югославской кампании и наступления на Украине, пожелал ей успеха.
12 октября генерал-майор Зиберг выехал в ставку фюрера, чтобы получить последние указания и приказы, а уже 17 октября первые эшелоны с личным составом и военной техникой дивизии отправились на восток.
Глава 12.
ПЕРЕБРОСКА НА УКРАИНУ И ПЕРВЫЕ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В РАЙОНЕ СЕВЕРНЕЕ КРИВОГО РОГА
(17.10.1943–14.11.1943)
Все сомнения, возникавшие до сих пор относительно посылки на фронт дивизии, не полностью укомплектованной бронетехникой, казалось, утратили свое значение в свете тех тревожных сообщений, которые поступали в штаб дивизии во время ее переброски по железной дороге. Даже если в военных сводках вермахта и не говорилось напрямую о поражениях, то из быстрой смены названных в них районов боя нетрудно было сделать вывод, что сухопутные войска Восточного фронта находились в крайне сложном положении и что, несмотря на отчаянные усилия, им не на всех участках удавалось сдерживать накатывавшиеся волны советского наступления. Особенно опасно обострилось положение на южном участке Восточного фронта, в районе действия групп армий «А» и «Юг».
Во всяком случае, такое развитие событий возникло не случайно, у него была своя длинная предыстория. Свое начало она берет еще в дни Сталинградской битвы. Потеря 6-й армии и последующий разгром союзных итальянских, венгерских и румынских армий на Дону и на реке Чир привели к целому ряду тяжелых, кровопролитных оборонительных и арьергардных боев, которые в середине года только однажды были на короткое время прерваны кратковременным наступлением в районе Харькова. Измотанные и обескровленные немецкие соединения постепенно, шаг за шагом вытеснялись на запад противником, многократно превосходившим их в живой силе и технике. В конце концов они закрепились на плохо оборудованном оборонительном рубеже, который протянулся от Чернигова вниз по Днепру до Днепропетровска, затем от поселка Любимовка он поворачивал на юг, к побережью Азовского моря. На правом фланге этого оборонительного рубежа располагалась 17-я армия, занявшая Крым, затем по обе стороны от Мелитополя занимала позиции заново сформированная 6-я армия, а между Запорожьем и Кременчугом находилась 1-я танковая армия. Дальше с севера к ней примыкали 8-я армия и 4-я танковая армия.