14-я танковая дивизия. 1940-1945
Шрифт:
Полученная информация о развитии положения на центральном и северном участках Восточного фронта позволила нам понять причину такой спешки. Одновременно с этим у нас возникло впечатление, что обстановка в новом районе боевых действий в основном совпадала с обстановкой, сложившейся в районе действия группы армий «Южная Украина». И здесь противник имел подавляющее преимущество в живой силе и технике, и здесь мобильность и импровизация должны были заменить нехватку собственных сил. Различия вытекали главным образом из иного характера местности и своеобразия ландшафта, а также из того, что на юге мы должны были защищать — не в последнюю очередь из-за нефтепромыслов Плоешти — территорию важного союзника, в то время как здесь речь шла, в большей или меньшей степени, о непосредственной обороне границ рейха.
В ходе своего летнего наступления русские почти полностью разгромили группу армий «Центр» и отбросили ее, остатки так далеко на запад, что новый сплошной оборонительный рубеж удалось создать только
Вследствие этого прорыва русских группа армий «Центр» была вынуждена продлить свой левый фланг дальше на север, чтобы, по крайней мере, воспрепятствовать дальнейшему расширению района вклинения на запад. Однако поскольку ни сильно измотанная 3-я танковая армия, которой пришлось поручить выполнение этого задания, ни группа армий «Север» были не в состоянии продолжительное время сдерживать новый натиск советских армий, главнокомандующие этими группами армий предложили отвести группу армий «Север» за Даугаву, чтобы таким образом удержать по крайней мере те области Латзии и Литвы, которые пока еще находились в наших руках. В своей озабоченности судьбой всего Восточного фронта командующие пошли еще дальше и предложили, вслед за первым отступлением группы армий «Север», отвести войска еще дальше за Неман. В этом случае Восточный фронт был бы в состоянии отразить даже самые сильные атаки русских. Кроме того, это позволяло высвободить в качестве резерва крупные соединения, возможно даже всю 3-ю танковую армию.
Но Гитлер не хотел об этом даже и слышать. Он явно опасался, что уже одно только оставление Эстонии могло негативно повлиять на в последнее время и без того нетвердую позицию финских союзников. Кроме того, он не хотел потерять военно-морские базы, с помощью которых до сих пор удавалось блокировать Финский залив. Фюрер придерживался мнения, что группа армий «Север», во главе которой он, следуя своему ставшему уже привычкой принципу «смены караула», поставил генерал-полковника Шёрнера, была вполне в состоянии удержать свои позиции. Он приказал 3-й танковой армии атакой на север и северо-восток восстановить потерянную связь и вытеснить русских из района вклинения. Правда, Гитлер вынужден был признать, что 3-я танковая армия сможет успешно выполнить это задание только в том случае, если ей будет предоставлено необходимое подкрепление. Поэтому он решил, за неимением стратегических резервов, позаимствовать необходимые силы на других участках Восточного фронта, которым, по его мнению, угрожала меньшая опасность.
В конце концов удалось собрать два танковых корпуса, в состав которых входили пять танковых дивизий и одна панцер-гренадерская дивизия. Эти соединения и начали 15 августа наступление на северо-восток с рубежа Кельме — Тельше. Для их наступления решающим было то обстоятельство, что местность южнее Шаулена (Шяуляя) и между городами Жагаре и Мажейкяй во многих местах была болотистой и непроходимой для танков. Поэтому главный удар должен был наноситься по самому Шаулену и вдоль автострады Шаулен — Митау — Рига, а для восстановления по кратчайшему пути связи с группой армий «Север» одновременно планировалось нанести второй удар через город Аутц (Ауце) по району Туккум (Тукумс) — Кеммерн (Кемери). А вот удастся ли осуществить оба этих удара, это был уже другой вопрос. В отличие от Верховного командования вермахта фронтовые штабы и войска сильно сомневались в этом, так как даже если на этот раз и были предоставлены более мощные силы, чем это происходило в подобных ситуациях до сих пор, то это преимущество почти полностью уравнивалось тем обстоятельством, что в распоряжении противника было целых две недели, чтобы закрепиться в районе вклинения и подтянуть подразделения снабжения для поддержки своих ударных соединений. Ни в коем случае нельзя было рассчитывать на то, что обе ударные группировки ожидала легкая прогулка. Теперь все зависело от того, чтобы, не теряя драгоценного времени, незамедлительно и всей мощью нанести по противнику сокрушительный удар.
14-я танковая дивизия была подчинена 40-му танковому корпусу под командованием генерала танковых войск фон Кнобельсдорфа. Уже 15 августа ее прибывшие первыми панцер-гренадерские полки двинулись в направлении города Скаудвиле, а затем, миновав город Вайгува, устремились дальше на север в район южнее города Куршенай. Здесь, недалеко от впадения канала Вентос в реку Вента, гренадерские полки обеспечили охранение участка реки Вента по обе стороны от города Варпутенай и захватили небольшой плацдарм на восточном берегу реки. В течение дня 16 августа нашим гренадерам даже удалось незначительно расширить этот плацдарм. Однако вскоре выяснилось, что без основательной и занимающей много времени подготовки
В ночь на 18 августа после преодоления значительных трудностей, вызванных минными заграждениями, плохими дорогами и из-за этого необходимостью искать объездные пути, дивизия отправилась маршем в новый район сосредоточения у города Подарбос. Охрану колонны на марше обеспечивали батареи 276-го зенитно-артиллерийского дивизиона. Задержки возникали в основном из-за того, что имевшиеся в наличии танки и штурмовые орудия 9-й и 11-й рот 36-го танкового полка после завершения длительного марша протяженностью более ста километров теперь срочно нуждались в техническом обслуживании, прежде чем их можно было бы послать в бой. Кроме того, постоянно возникали перебои со снабжением, так как в спешке наступления не удалось провести основательную зачистку местности. Просочившиеся в наш тыл мелкие вражеские группы и отставшие от своих частей красноармейцы теперь скрывались в лесах, мешали движению колонн службы снабжения и время от времени даже полностью блокировали движение по отдельным дорогам. Очень мешала также активность советских штурмовиков и бомбардировщиков, которым немецкая сторона могла противопоставить только свои немногочисленные зенитные батареи.
Утром 19 августа после быстрой перегруппировки боевая группа Муммерта первой выступила в сторону города Стонайчяй. Не встречая особого сопротивления со стороны противника, она дошла до города Смилгиай, но вскоре из-за многочисленных минных заграждений была вынуждена остановиться, спешиться и уже в пешем строю продолжить атаку на русские полевые позиции западнее Смилгиая. Им на помощь была направлена бронетанковая группа, которая собралась еще не в полном составе. Поскольку казалось, что лобовая атака вряд ли увенчается успехом, добравшись до Смилгиая, бронетанковая группа повернула на юг, чтобы, проехав около трех километров, повернуть на восток, двигаясь через город Даубакискяй. Но вскоре и эта атака натолкнулась на такое упорное сопротивление противника, что ее пришлось остановить. Через некоторое время ее удалось возобновить, лишь продвинувшись еще южнее. Во время непрерывного боя в перелесках западнее Даубакискяя с северо-запада подошел 1-й батальон 108-го панцер-гренадерского полка под командованием капитана Петерсена и присоединился к бронетанковой группе. Получив такое подкрепление, группа быстро продвинулась вперед и, к вечеру вышла к перекрестку дорог у города Йонелайчяй.
После ожесточенного и для обеих сторон кровопролитного боя следующий бросок привел к узлу дорог западнее города Аукстелкис. Однако и здесь атака поначалу застопорилась перед обширным минным заграждением, которое прикрывалось хорошо замаскированными танками и противотанковыми пушками. Наступившая темнота и неожиданно появившийся в 2.30 ночи густой туман мешали эффективному подавлению вражеских очагов сопротивления, но, с другой стороны, это позволяло незаметно продвинуться вперед.
В минном заграждении нашими саперами был срочно расчищен проход. Гренадеры убрали свои посты охранения и снова заняли место на броне танков, которые тотчас устремились по расчищенному проходу вперед. Они подавили отдельные противотанковые орудия, которые были установлены в непосредственной близости от дороги, и двинулись вперед по дну ручья, потом танки поднялись до гребня расположенной напротив высоты у деревни Райцгяй. Два русских Т-34, которые, ничего не подозревая, пересекали путь следования нашей колонны, были тотчас подбиты, а несколько стрелковых подразделений, явно не ожидавших встретить немецкие танки так далеко от переднего края, были рассеяны пулеметным и автоматным огнем.
Чтобы в дальнейшем обезопасить себя от таких неожиданных встреч, бронетанковая группа вынуждена была до утра занять круговую оборону. Она все равно не могла продолжать продвижение вперед, так как боеприпасы и горючее подходили к концу, но главным образом потому, что гренадеры срочно нуждались в передышке после почти непрерывных боев и марш-бросков последних дней.
На рассвете выяснилось, что наша круговая оборона на всем ее протяжении прекрасно просматривалась противником и что только неглубокая лощина, проходившая западнее деревни, по дну которой протекал ручей, давала некоторое укрытие от вражеского огня. Однако намерение, согласно приказу корпуса, в полдень 19 августа продолжить наступление оказалось невыполнимым, так как уже само только занятие исходного положения вызвало такой яростный огонь со стороны противника, бросившего в атаку около 15 танков, что пришлось срочно занимать старые позиции прикрытия. Точно так же закончились и все последующие попытки, которые пришлось прерывать из-за налетов большого числа советских штурмовиков и внезапных огневых налетов русской артиллерии.