14-я танковая дивизия. 1940-1945

Грамс Рольф

14-я танковая дивизия была поднята по тревоге и получила приказ уже вечером 14 сентября выступить в район южнее поселка Эргли, чтобы контратакой ликвидировать глубокое вклинение в полосе обороны 132-й пехотной дивизии. Этот прорыв противника грозил нарушить прочность всего фронта. Для ликвидации вклинения дивизия временно поступила под командование штаба 10-й армии.

Хотя дивизии предстояло преодолеть расстояние менее 40 километров, марш занял больше времени и оказался гораздо труднее, чем предполагалось вначале. Военно-воздушные силы русских почти непрерывно бомбили шоссе в районе дислокации дивизии, а дальнобойная вражеская артиллерия блокировала своим огнем проходившие рядом с линией фронта коммуникации с севера на юг. К несчастью, во время марша под тяжестью двигавшихся во главе колонны «Пантер» обрушилось несколько мостов,

так что следовавшим за танками подразделениям пришлось или долго ждать, пока отремонтируют мосты, или делать большой крюк по проселочным дорогам. Поэтому мобильные подразделения, оснащенные колесным транспортом, были вынуждены повернуть на запад, чтобы проследовать по маршруту Скуене — Нитауре — Таурупе. Однако и они прибыли в место назначения не намного быстрее, чем танки. В конце концов, из-за всех этих задержек и помех, сосредоточение и занятие исходного положения задержалось на несколько часов, и боевые группы смогли пойти в атаку только 15 сентября около 12.00. Из-за постоянных налетов советских штурмовиков танкистам так и не удалось к этому времени полностью заправить все свои танки.

Главной целью атаки был старый передний край обороны у Озолмуйжи. Правая группа (108-й панцер-гренадерский полк, 2-й батальон 36-го танкового полка и 2-й дивизион 4-го артиллерийского полка) должна была наступать вместе с приданными ей саперами до шоссе Лиепкалне — Бенени. Левая группа (1-й батальон 36-го танкового полка, 2-й батальон 103-го панцер-гренадерского полка и 1-й дивизион 4-го артиллерийского полка) должна была первым же броском достичь Авени. Несмотря на некоторые первоначальные неблагоприятные условия местности, оба ударных клина продвигались вперед довольно быстро, их не смог остановить даже постоянно возраставший минометный и артиллерийский огонь противника. Еще до наступления темноты они заняли цепь холмов западнее шоссе и создали плацдарм в районе Кайвени — Брантени — Панкине. Деревню Баркайзи, которую заняли подразделения левой группы, пришлось, правда, вскоре снова оставить, так как занимавшее деревню подразделение гренадеров оказалось слишком слабым, чтобы удержать ее и ночью.

Вопреки ожиданиям противник вел себя до самого утра относительно спокойно, не считая обычных огневых налетов его артиллерии. Но по характерным звукам окопных работ, доносившимся со всех сторон, и по оживленному движению транспорта на прифронтовых дорогах можно было понять, что под покровом темноты русские лихорадочно пытались укрепить свои позиции и подтянуть подкрепления. В какой мере им это удалось, выяснилось на следующий день, когда в 5.00 южная группа перешла в атаку на город Лиепкалне. Если уже само занятие исходного положения вызвало яростный огонь со стороны противника, то по мере развития нашей атаки русская пехота начала оказывать все более и более яростное сопротивление. Лишь после упорного кровопролитного боя острие танкового клина смогло наконец приблизиться к окраине городка. Однако все попытки ворваться в город потерпели неудачу из-за яростного оборонительного огня хорошо замаскированных противотанковых пушек и полевых орудий.

Ближе к полудню русские во многих местах сами перешли в контратаку, бросив в бой пехоту, танки и самоходные артиллерийские установки. И хотя бронетанковой группе удалось повсюду отразить натиск противника, однако поскольку русские одновременно атаковали и позиции 1-го батальона 108-го панцер-гренадерского полка, расположенные севернее у шоссе на Загатани, и оттуда нельзя было ожидать помощи, то вскоре бронетанковая группа попала в трудное положение. Оно еще больше ухудшилось, когда под плотным артиллерийским огнем была потеряна связь с соседями слева и с расположенной западнее базой снабжения и опорным пунктом в Скуени и оттуда прекратился подвоз боеприпасов. Поэтому для их поддержки группе Молинари, которая к тому времени уже взяла деревню Венени, но из-за совершенно неподходящего для танковой атаки характера местности не смогла продвинуться дальше, пришлось повернуть на юг и продвинуться до Лиепкалне.

Если даже в этот момент и не было другого решения, то и оно оказалось не очень удачным. Во-первых, почти половина всех «Пантер» 1-го батальона была подбита или вышла из строя из-за технических неполадок, и их пришлось оставить на поле боя почти без всякой защиты. Во-вторых, для проведения этой операции у группы Молинари не было совершенно никаких пехотных подразделений поддержки, так как 103-й панцер-гренадерский

полк и подчиненные ему саперы именно в это время были вынуждены отражать мощные атаки русских. И в-третьих, вдобавок ко всему, атаке сильно мешала сгустившаяся темнота, а также то обстоятельство, что местность по обе стороны от дороги оказалась непроходимой для наших танков, что значительно снижало эффективность танковой атаки. Поэтому командование дивизии примерно в 19.15 радиограммой остановило атаку на полпути и приказало группе Молинари отойти назад к Венени. Единственный успех этой незавершенной атаки заключался в том, что временно ослабло давление противника на нашу боевую группу у Лиепкалне.

Однако главную причину неожиданной остановки отвлекающей атаки боевые группы узнали только в течение ночи.

Если сначала командование группы армий «Север» энергично настаивало на том, чтобы дивизия, несмотря на большие потери в живой силе и технике и на неблагоприятный характер местности, приложила все усилия для взятия и дальнейшего удержания в своих руках Лиепкалне, как краеугольного камня в противодействии советскому наступлению, то тем временем произошли события, которые коренным образом изменили ситуацию.

Сразу после того, как противнику удался прорыв в районе Эргли, он перешел в атаку и южнее Даугавы. Пользуясь подавляющим преимуществом в танках и тяжелом вооружении своего 3-го механизированного гвардейского корпуса, он разгромил 205-ю пехотную дивизию, которая держала оборону у населенного пункта Вецмуйжа. Через брешь, возникшую между оттесненными на северо-восток остатками 205-й пехотной дивизии и 215-й пехотной дивизией, сражавшейся под Екавой, русские устремились на Ригу. В связи с этим наступлением возникла серьезная опасность, что будут отрезаны немецкие соединения, занимавшие позиции севернее Даугавы.

Поскольку у командования группы армий «Север» в данный момент не оказалось под рукой резервов, которые оно могло бы бросить навстречу противнику, или эти резервы находились так далеко от места событий, что наверняка прибыли бы слишком поздно на поле боя, то командование было вынуждено вывести 14-ю танковую дивизию из ее нынешнего района боевых действий. Дивизия получила приказ, двигаясь форсированным маршем через Ригу, выйти в район города Балдоне и контратаковать противника, чтобы помешать его дальнейшему продвижению.

Хотя для успеха операции был дорог буквально каждый час, не было никакой возможности избежать занимавшего много времени объезда через Ригу хотя бы уже потому, что в спешке невозможно было найти переправочные средства для форсирования Даугавы в районе Огре или Икшкиле. Кроме того, дивизионные «пожиратели бензина» — гусеничные машины — должны были перевозиться по железной дороге.

Уже выполнение первой части задания — вывод дивизии из боя — было связано с большими трудностями. После выхода из строя радиостанций у командования дивизии сначала не было никакой связи со своей боевой группой у Лиепкалне. Кроме того, из-за ранений выбыли из строя командир 2-го батальона 108-го панцер-гренадерского полка капитан Кунат, командир 2-го батальона 36-го танкового полка капитан Нойендорф, а также его адъютант, лейтенант Карос. Командование дивизии не было полностью уверено в возможности выполнения задания по отводу войск, тем более что для рот, сражавшихся южнее Лиепкалне, возникла опасность окружения. И только ночью удалось составить более точную картину о положении боевой группы и передать ей устный приказ о смене и отводе с передовой.

Еще хуже обстояли дела с танковыми ротами «Пантер» северной группы. Отражая яростные атаки противника, танкистам нужно было эвакуировать с поля боя подбитые танки и отбуксировать их к железнодорожной линии. Одновременно нужно было как можно быстрее перевезти все исправные машины в новый район боевых действий. Под энергичным и деятельным руководством майора Молинари и при самоотверженном участии всех экипажей, личного состава трофейно-эвакуационного взвода и частей охранения к утру 17 сентября действительно удалось доставить большую часть танков в город Скудрес, а оттуда на станцию погрузки Таурупе. Сюда же прибыл и 2-й батальон 36-го танкового полка под командованием капитана Шурига. При этом было подбито 11 преследовавших их советских танков, которые отважились оторваться слишком далеко от своих частей сопровождения.