17 дней пути некроманта

Кураш Ксения

Выглянула в окно, высматривая помощника. Но Боумиель куда-то запропастился. Он, так же, как и в начале пути, нарезал круги вокруг кареты, то обгоняя, то задерживаясь. Не удивлюсь, если высматривал растения какие-то или еще что. Фанат науки, ничего не попишешь.

Наконец, он показался из-за поворота впереди. Лошадка ему попалась активная, после дня пути скакала довольно резво.

— Профессор! Там за поворотом дерево лежит поперек дороги. Карета не проедет. Надо искать обходной путь.

Возница остановил лошадей, охранники вопросительно заоглядывались на меня. А

я помрачнела. Времени на объезд у нас не было совершенно. В душу закралось беспокойство. Только через секунду я сообразила, что это моя поисковая сеть наткнулась на слабые всполохи тьмы. Увеличила радиус и за поворотом обнаружились разрозненные сгустки энергии. Темной, разумеется.

— Боумиель, ты ничего не чувствуешь?

— Здесь нет, Профессор. А чуть дальше маго-фон мутный. Но ничего определенного я не нашел.

— Ладно, — решила я. — Едем дальше, посмотрим, что там за дерево такое. Заодно и остановку сделаем.

Дорога круто изогнулась и мы снова остановились.

— Эмма, не выходи, — бросила я, выбираясь наружу.

— Почему? — возмущенно донеслось вслед, но я уже закрыла дверцу кареты.

Поперек пути действительно лежал лесной исполин. Большой, в два обхвата ствол был покрыт мхом и ползучими лианами. Верхушка и комель видны не были из-за кустов. Даже представить не возьмусь, какой высоты был этот древень. Один из охранников зло пнул его ногой, досадуя на препятствие.

Но больше беспокоил меня маго-фон. Создавалось ощущение, что воздух дрожал от рассеянной в нем темной энергии. Она накатывала волнами, как удушливый зной в полдень, заставляя лошадей вздрагивать и раздувать ноздри.

— Что делать будем, Профессор? — подошел спешившийся Боумиель.

Я стояла, уперев кулаки в бока и буравила взглядом это дерево. Скользнула взглядом туда и обратно, осмотрела кусты на обочинах.

— Скажи, помощник, тебе ничего в этом дереве не кажется странным?

— Нет, — он пожал плечами. — Дерево как дерево.

— Пойдем, — я решительно направилась вперед. Боумиель потопал за мной.

— Что это? — спросила я, остановившись в шаге от ствола. Здесь вибрации тьмы были мельче и резче.

— Дерево, Профессор, — ответил ничего не понимающий подручный.

— Да? — я призвала тьму, заставив ее окутать мою ладонь клочьями черного тумана, и ударила по лежащему дереву.

Вернее, попыталась ударить. Моя ладонь провалилась внутрь дерева как раскаленный нож в кусок мягкого масла. Тьма в воздухе заколебалась и загудела, рассеиваясь. Дерево, словно детский рисунок, на который брызнули воды, поплыло от моего взмаха и стало истаивать в воздухе как дымок.

— Профессор… — Боумиель действительно был ошарашен, а со стороны охраны вообще донеслись изумленные возгласы.

— Иллюзия, — ответила я. — Очень качественная, хорошая иллюзия высшего уровня. Даже с материальным откликом для немагов, — я кивнула в сторону солдата, который пинал ствол.

— Но почему с тьмой? Мороки лучше накладывать светлой энергией! — возмутился мой помощник.

— А где ты рядом с болотами столько света наберешься? — хмыкнула я. — Не удивлюсь, если это работа нашего знакомого из багажного

отделения. Высший класс.

— Он темный? — буркнул Боумиель.

— Он уникум, мой друг. Он биполярен.

Мой бывший студент воззрился на меня с немым удивлением. А я только утвердительно кивнула головой: «Да, так и есть».

— Не сворачивай сеть, помощник. Здесь сюрпризики могут быть на каждом шагу. Без тьмы не увидишь ничерта, — посоветовала я ему и, развернувшись, пошла обратно к карете. Тьма рассеивалась, вроде бы все шло хорошо.

Накаркала!

Волна тьмы хлынула на дорогу с двух сторон. Оттуда, где располагались концы ствола-иллюзии. Энергия хлынула потоком, превращаясь в тучи черных маго-мошек.

Я среагировала моментально, выставив щит. Боумиель запоздал на пару мгновений, но тоже укрылся.

Заржали кони, ужаленные первыми долетевшими магическими насекомыми. Маго-мошки отвратительные создания. Они забиваются в ноздри, глаза, глаза, влазят под одежду и жалят, жалят. Их укусы вызывают нестерпимый зуд и способны свести с ума.

Я выбросила вперед обе руки, оплетая группу людей и лошадей плотной дымкой. Мошки раздраженно загудели, не в состоянии пробиться к жертвам.

— Боумиель, сжигай! — крикнула я помощнику, пробегая сквозь защитную завесу внутрь. Внутри щита уже начинали бесноваться лошади, вскидывая зады. Охрана хлопала по себе ладонями и отчаянно материлась. Вот только мелких тварей не прибить ладошкой. В карете отчаянно завизжала Эмма. Я пустила фиолетовое пламя, чтобы выжечь заразу в воздухе. Магический огонь пронесся сквозь людей, начисто выжигая создания тьмы. Рванула дверь кареты и запустила клуб пламени туда. Принцесса завизжала снова, но уже просто от страха, а не от боли. Солдаты, поняв, что отбиваться больше не от кого, бросились успокаивать лошадей.

Сквозь щит проскочил Боумиель, на его ладонях еще горел магический огонь.

— Все нормально, — махнула я ему рукой. — Снаружи чисто?

— Чисто! — отрапортовал он.

— Славно.

В открытую дверь экипажа высунулась всхлипывающая принцесса:

— Профессор! Они улетели?

— Все уже прошло, не переживай. Выходи. Это такая мелкая нежить. Сильно покусали?

— Нет. Только вот, руки, — она выставила напоказ оголенные до локтей предплечья. На них вспухали красные волдыри.

— Боумиель, у тебя в укладке есть чистотел или череда?

— Да, Профессор. Сейчас достану, — помощник сразу нырнул в свою сумку, перебирая зачарованные баночки с порошками. — Вот, нашел.

Мы развели порошок водой и каждый намазал эту смесь на укусы. Бедных лошадок просто обрызгали водой с растворенной в ней травой.

Все это время я держала щит вокруг группы. В гадком месте жди гадостей отовсюду.

Когда все были обработаны и успокоились, я распустила поисковую сеть и внимательно просмотрела окрестности. Маго-фон был ровный, никакой опасности поблизости не было. Я разрешила Эмме сбегать в кустики, наказав не уходить дальше, чем на 50 шагов. Солдаты отвели связанного и погрызенного своим же творением Иллюзора справить нужду. Глаза его даже сейчас посверкивали весельем.