17 дней пути некроманта

Кураш Ксения

— Сегодня весь день сплошные задержки. Скоро сумерки, — раздосадовано сказала я. — Успеем до ночи в Гледо?

— Можем успеть, — прогудел возница. — Если задержек не будет больше.

— Едем до упора, — велела я. — Даже если ночь наступит. Так опаснее, но нам нужно сегодня успеть.

— Понятно, — снова пробасил солдат.

Все, кому было нужно, посетили лесную уборную, и мы снова двинулись в путь. Поисковую сеть я уже не опускала.

7.3.

Мы ехали с максимально возможной скоростью.

Совсем скоро дорога превратилась просто в колею, а потом периодически начала исчезать и она. Воздух стал сырым и прохладным. Везде чувствовалась вода. Лес тоже изменился. Больших и крепких деревьев стало меньше, чаще попадались просто разросшиеся кусты. Чувствовалось приближение болот.

Стало уже совсем темно, когда возница пустил лошадей шагом. Карета переваливалась с кочки на кочку. Эмма морщилась при каждом провале колеса. Да уж, это вам не по столичным проспектам раскатывать.

Всю дорогу Боумиель ехал рядом с каретой. В окне то и дело мелькал его профиль. Когда мы замедлились, он не выдержал и постучал в стекло. Я открыла:

— Профессор, я все никак не могу понять. А как вы догадались, что дерево это иллюзия?

— Все просто, ученик. Когда ты увидел его, что ты подумал?

— Ну, что… Дерево и все.

— А нужно было проанализировать всю картину. Ты видел только ствол на дороге. Верхушку видел? Корни?

— Нет, они по обочинам были.

— Вот! А на обочинах было что?

— Кусты были, — ответил подручный.

— А кусты ты осматривал?

— Нет. Зачем? — удивился он, бросив взгляд на принцессу, внимательно слушавшую нашу беседу.

— А затем. Ты мало ездил в поле. Когда падает большое дерево, что в лесу происходит?

— Ну, что… Оно падает и ломает более мелкие… Ааа!

— Да. Ни один куст на обочине не был сломан! Такая громадина свалилась, не повредив ничего. Это просто невозможно.

— Я понял, Профессор. Ну и туп же я, — подосадовал он.

— Почему же туп, — я пожала плечами. — Недостаток опыта, только и всего. Это исправляется работой, только и всего.

Боумиель кивнул и отстранился от окна. Поняв, что он выяснил все, что хотел, я снова закрыла окошко. Откинувшись вновь на подушки, заметила взгляд подопечной.

— Эмма?

— Вы очень умная, — уважительно протянула она.

— Опыт, Эмма. Я давно живу на этом свете и давно служу Тьме.

Она снова замолчала, явно борясь с желанием спросить что-то еще.

— Эмма? — вновь повторила я.

— Мама говорила…,- она замялась. — Что вы последняя в роду женщина, которая пошла во тьму.

— Я просто последняя в роду. Вообще.

— Вам не страшно?

— Я уже давно ничего не боюсь, — я скупо улыбнулась наивной девочке. — Тьма не страшна. И Свет не безгрешен. Маг служит тому, что ему было ближе на момент инициации. Только и всего.

— Мне

с детства говорили, что я могу стать сильным магом, — горько сказала она. — Но я не чувствую вообще ничего. Пустота какая-то.

— Твое время еще не пришло.

— Какое время? — воскликнула она зло. — Мне почти двадцать лет. А я обычная. Мама плачет иногда, я знаю. И отец расстроен.

Ох, Тьма всемогущая. Время детских откровений.

— Никто не обычен, Эмма, — строго сказала я ей. — Каждый человек индивидуален. Неважно, маг он или нет. Не это определяет твою сущность.

— А что? — робко спросила она в ответ.

— Твоя душа. Порядочность. Честность. Твои принципы. Можно быть прекрасным крестьянином, которого будут ценить окружающие, а можно скотиной-магом с огромными силами. Каждый сам решает, каким ему быть, — я пожала плечами.

— Как вы думаете, мне помогут в этом волшебном храме? — задумчиво спросила она.

— Не знаю, Эмма. Ты пойдешь туда одна…

— Одна? Без вас? — встрепенулась принцесса.

— Без меня. Служители Святого Флиутстина не любят некромантов. Мне они помогли однажды, но за стены храма не пустили. Вылечили и ушли обратно.

— А как же я…

— Давай будем думать по факту приезда, ладно? — я положила свою ладонь поверх ее. — Я сама не знаю, но мы что-нибудь придумаем.

— Хорошо, — прошептала она, вновь отворачиваясь в окно.

Поняв, что разговор окончен, я вновь расслабилась. Магическая сеть исправно давала мне знать о том, что творилось вокруг. Ничего необычного, в принципе. Периодические клочки тьмы, возникающие по ходу движения, рассеивались или отодвигались подальше. Не хотелось бы сегодня столкнуться с еще каким-нибудь сюрпризом.

Спустя еще около часа, в окошко постучали. На улице была уж совсем непроглядная темнота, но внутри кареты светил магический светлячок. Я опустила стекло и голос Боумиеля произнес:

— Профессор, впереди жилье.

— Огни красные или белые? — оживилась я.

— Есть и красные, и белые.

— Едем к красным, — велела я.

— Понял.

Наш сегодняшний переезд подходил к концу. В Гледо только один человек пользовался багровыми светильниками. То ли дань своей природе, то ли просто ностальгия.

Карета медленно подкатила к небольшому домишке и остановилась. Солдаты не торопились спешиваться и оставались верхом. Я открыла дверцу и выпрямилась, стоя на ступеньке. Дорожку перед домом залило светом, а в проеме показалась мужская фигура и до боли знакомый голос произнес:

— Ба! Не зря сегодня кровь ночью привиделась! Свияга, любовь моя вековечная, откуда ты?

— Трепло, — иронично ответила я, чувствуя в груди теплую волну счастья и облегчения. — Какое же ты трепло, Дан. И как же я рада тебя видеть!