19 египетских рассказов
Шрифт:
Когда же солдаты устали от насилия, оргии и крови, командир приказал им удалиться. Один из солдат сказал:
— А почему бы нам не полюбоваться видом зарева в эту прекрасную ночь?!
Эта мысль понравилась командиру, и он приказал поджечь дома. Огонь вспыхнул. Солдаты развлекались зрелищем бушующего пламени, отражавшегося в ночном небе.
А изнывавшие от страха жители деревни посылали проклятия поработителям.
Когда заря окрасила землю своими алыми лучами, солдаты удалились… Они оставили после себя груды пепла, смешанного с кровью!
Шейх Абдат-Тавваб
Молчание стало невыносимым, и староста воскликнул:
— О шейх Хасан! — словно желая побудить слепого чтеца корана вступить с шейхом Абдат-Таввабом в один из веселых споров, как в былые дни.
Однако ему никто не ответил. Из отдаленного угла послышался возглас:
— О господин староста!..
Староста прошептал:
— Аллах возместит!.. О люди божьи, и для тирана настанет день, аллах отомстит ему!
В это мгновение раздался голос шейха Абдат-Тавваба, голос, полный скорби и возмущения:
— Аллах отомстит? Каким же это образом, господин староста? Скажи мне!.. Мы сами выбирали свою власть. Аллах мстит нам… нам!
Опечаленные жители деревни с вопрошающим недоумением повернули к нему головы.
И шейх Абдат-Тавваб, так же как он выступал с толкованиями корана, начал рассказывать о демонстрации в Каире, о том, как англичане принуждают египетских солдат убивать своих братьев, которые требуют свободы, как англичане осыпали подарками египетского офицера, привязавшего повстанца к хвосту своей лошади и волочившего свою жертву до тех пор, пока не наступила смерть. И офицер был счастлив этим, как если бы совершил благородное дело…
Возмущенные крестьяне перебили шейха. Он умолк.
Шейх Абдат-Тавваб потерял все. Если прежде он считал жизнь самым лучшим даром, то теперь ему стало все равно — жить или умереть. Но, прежде чем умереть, он должен был наказать тех, кто заставил его утратить радость бытия. Он хотел, чтобы деревня помнила, как шейх Абдат-Тавваб отомстил.
Однако поле его битвы было не здесь, не в этой деревне!
Неожиданно шейх Абдат-Тавваб встал и сказал:
— Я уезжаю.
Крестьяне спросили его, не собирается ли он пойти к тому офицеру, который привязал повстанца к хвосту своей лошади.
Нахмурившись, шейх ответил:
— Да!
Напрасно старались крестьяне удержать его. Шейх настаивал на своем и завещал жителям деревни снова начать борьбу, даже если деревня будет сожжена дотла!
Шейх Абдат-Тавваб быстро пошел по дороге, его окружали мужчины.
— Да здравствует справедливость! — кричали они.
Впервые после пережитого голоса людей зазвучали все вместе, казалось,
Шейх Абдат-Тавваб стал прощаться. Когда он поцеловал последнего, тот спросил:
— Когда же ты вернешься к нам?
Шейх Абдат-Тавваб ничего не ответил. На его глаза навернулись слезы.
Шейх Абдат-Тавваб не вернулся больше в деревню.
В Каире помнят, какие удивительные дела он совершал во время восстания, спасая египтян от рук англичан и мстя за них.
И, хотя прошло уже тридцать лет, односельчане шейха Абдат-Тавваба до сих пор с печалью и гордостью рассказывают о нем. Шейх погиб под копытами лошади египетского офицера. Да, египетского! Лошадь тащила шейха по земле, а он, истекая кровью, не переставал повторять: «Да здравствует Египет!»
АБДУРРАХМАН АЛЬ-ХАМИСИ
Джамиля Джамалят
Перевод Г. Шарбатова
О Басюуни! Фирдаус… Фирдаус живет в Александрии, в доме своего отца, а ты здесь, в Каире, один, оторван от нее, как изгнанник, ютишься на чердаке в комнатушке.
О Басюуни! Ты уплатил за нее выкуп, но прошло три месяца, а свадьба так и не состоялась. Жизнь стала невыносимой для тебя.
О Басюуни! Фирдаус была здесь, в Каире. Если бы ее отца не перевели туда! Ведь с того дня, как он уехал с семьей, ты словно горишь в адском огне.
О Басюуни, ты навещал ее, видел ее и беседовал с ней. Твой глубокий бархатный голос, звучавший мужественно и серьезно, привлекал Фирдаус. Ее лицо заливалось краской смущения, когда она внимала тебе, и взгляды ее из-под ресниц выражали восхищение тобой.
Если бы и сейчас она была рядом с тобой, окидывая тебя горячим взором с головы до ног и упиваясь твоим присутствием! О, если бы… О, если бы!.. Ведь так было, когда Фирдаус жила с семьей в Каире и ты после помолвки страстно целовал ее! Но теперь Фирдаус уехала с семьей в Александрию. Она оставила тебя на произвол судьбы в этой жалкой комнатушке, где стены и потолок держатся каким-то чудом.
О Басюуни, посмотри на свои вещи… Все они неприглядны и мрачны. Кровать твоя напоминает гроб, а эта разостланная на полу вся в пятнах, с оборванными краями циновка похожа на ковер, сделанный из глины и забрызганный грязью.
О Басюуни! Если бы знать, что сейчас делает Фирдаус!
Может быть, она занята свадебным нарядом, примеряет его перед зеркалом, рассматривая себя в этом наряде, и представляет твои объятия в ночь свадьбы, когда ты будешь весь в шелку, благоухать духами.
О Басюуни, это не может больше так продолжаться, ведь сердце твое изнывает от страданий. Встань, мужчина, соберись и поезжай в Александрию. Там ты разыщешь Мухаммеда, своего будущего тестя, отца невесты, и скажешь ему: