19-я жена
Шрифт:
— Так из-за чего все это было там, в книжном магазине? — спросил Джонни.
— Не знаю. Эта книжка как-то задела за живое.
Я описал книжку. И, сам того не желая, позволил собственной тираде овладеть мною. Я говорил, горюя обо всех мормонских мальчишках-геях, которым постоянно лгут, об «Энсайне» и его статьях, убеждающих ребят скрывать, кто они на самом деле, о восемнадцатилетнем Джоше, который повесился на галстуке в своем огденовском шкафчике, [134] из которого ему так и не дали выйти. И о его родителях, обретших покой — покой! — после его смерти. А потом написавших об этом книгу. Я говорил и говорил, размахивая руками, ударяя кулаком по столику в углу подвального
134
Огденовский шкафчик. — Имеется в виду интервью американского актера, режиссера и музыканта Дэвида Огдена Стайерза (D. О. Stiers, р. 1942), где в мае 2009 г. он заявил, что «выходит из шкафчика», не желая больше скрывать свою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Активное движение за подобный «выход из шкафчика» началось в США в конце 1970-х — начале 1980-х гг. и сыграло значительную роль в утверждении прав сексуальных меньшинств в стране.
Когда я умолк, Джонни затолкал в рот кусок индейки и отправился к буфетной стойке, чтобы взять еще порцию. Он вернулся к столику со словами:
— Ну разве не потрясное место, в натуре? Ешь сколько влезет, и все — за пять баксов. Хочешь не хочешь, а полюбишь мормонов.
— Джонни, ты слышал хоть что-нибудь из того, о чем я только что говорил?
Мальчишка был занят пережевыванием индейки, синевато-серые кусочки так и мелькали у него во рту.
— Я слышал.
— Ну?
— Когда же ты наконец поймешь, что ты не единственный человек на свете, которого задолбали? Блин. Я хочу сказать, добро пожаловать в наш клуб, приятель.
Час спустя мы припарковались у Дома Энн Элизы Янг. Солнце било прямо в витражное окно, и дом казался каким-то особенным, как если бы здесь обитала сама Марта Стюарт. [135]
— Давай зайдем.
Джонни посмотрел на дом, потом на меня:
— А где это мы?
— Это дом для ребят.
135
Марта Хелен Стюарт(М. H. Stewart, р. 1941) — американская бизнес-леди, писательница и телеведущая, ставшая знаменитой и богатой благодаря своим советам по домоводству.
— Что за дом для ребят?
— Тут есть кое-кто, с кем я хочу тебя познакомить.
Его губы сжались в жесткую линию.
— Ты какую-то херню со мной затеял, да?
— Давай пошли.
— Потому что, если так, имей хотя бы мужество сказать мне об этом прямо в лицо, ты, лживый кусок дерьма.
Я подумал — сейчас он сбежит, бросится прочь по тротуару и исчезнет. Я мог себе представить: черные подошвы его маленьких кроссовок уносят его за угол, вниз по улице, через какой-нибудь вестибюль, неизвестно куда. Я отправлюсь его искать, но на этот раз он уже не появится. Что показалось мне наиболее очевидным результатом всей этой истории. Потянутся дни поисков, отчаянные звонки Тому, огорченные объяснения с Келли, полицейские донесения, ложные надежды, тупики, опущенные руки. Было так, будто все это уже произошло, будто я уже видел этот фильм и знал конец кадр за кадром.
Но Джонни не сбежал. Он пошел со мной по дорожке до самой двери, молчаливый и разъяренный, сорвал по дороге ромашку и, оборвав лепестки, швырнул их в меня. Они попали мне в затылок, их прикосновение походило на касание мотылька.
— А кто хотя бы эта гребаная Энн Элиза Янг?
— Одна мормонская дама, не имеет значения.
— Ну, теперь понял, все проясняется. Место на земле — для Джонни: ты опять слишком поздно понял, что тебя обвели вокруг пальца.
Келли встретила нас у двери. Очень хорошенькая
— Может, принести тебе что-нибудь поесть? Яблоко или банан?
— После.
Его злые глаза говорили: «Я тебя прикончу за это».
— Директор уже здесь. Она с нетерпением ждет встречи с тобой.
— А я с нетерпением жду, когда смогу сказать ей, чтобы пососала мой…
— Джонни!
— Шучу!
По щекам у него побежали ямочки, как бывает, когда нажмешь кнопку))))))))))))). Он повернулся к Келли:
— Ладно, милочка, полагаю, каждый преступник должен со временем стать заключенным.
Он взял ее за руку, и они пошли прочь по коридору. Янтарный отсвет от старого бронзового канделябра очерчивал их силуэты — две фигуры, удаляющиеся в небесное сияние, словно двое любовников, уходящих в закат на праздничной рекламке сосиски в кукурузной лепешке. Вот и все. Джонни ушел из моей жизни.
Или — почти.
— Джонни! Постой!
Он обернулся.
— Твой нож.
— Что — мой нож?
— Я буду его хранить для тебя.
Я пошел к нему, протягивая руку. Он поколебался, потом вытянул его из штанов. Мы оба глядели на этот нож, с именем его матери, налепленным на рукоятку.
— Мне нужно будет, чтобы ты его мне вернул, — сказал Джонни.
— В один прекрасный день, — ответил я.
— Я хочу сказать, это все, что у меня есть от нее. — Мальчишка толкнул меня в плечо, рванулся ко мне, и мы неловко обнялись. — А теперь вали отсюда, пока мы оба тут не расхныкались, как пара девчонок.
~~~
Даже мы не знаем, что сказать. В прошлую пятницу Лев Господа Бога, освеженный крепким сном в стенах тюрьмы Соединенных Штатов, явил переворот в своих чувствах. Он решительно вошел в зал суда, к судье Маккину, чтобы объявить ему: «Сэр, вы правы!» Бригам оплатил судебные издержки, тем самым признав, что Энн Элиза действительно была его женой и ей положены соответствующие алименты.
Надо сказать, что в любой другой части света сие событие оказалось бы ничем не примечательным. Однако оно произошло в Дезерете, и — ах! — какое наслаждение дает нам изысканная ирония происходящего! Приняв золото Бригама и освободив его из темницы, судья Маккин признал Энн Элизу и всех остальных — под номерами от первого до девятнадцатого включительно и далее по счету, — признал всех до одной законными женами Бригама! Тем самым — это для тех читателей, кто еще не понял, — федеральный судья, назначенный лично президентом, признал законное право Мормонов на полигамию.
136
Прометей Раскованный— аллюзия на лирическую драму под тем же названием знаменитого английского поэта-романтика Перси Биши Шелли (Percy Bisshe Shelley, 1792–1822), написанную им в 1819 г.
Ах, чего бы мы не отдали за то, чтобы присутствовать, когда эта новость достигла слуха старого Гранта, похрапывавшего в постели! Как, должно быть, трепетали генеральские усы от его криков! Генерал гневался, отдавались приказы, и в весьма краткое время судья Маккин был удален из суда и заменен юристом с более изощренным пониманием тонкостей этого дела. Вкратце: оригинальные заключения судьи Маккина отменены. Решено, что Бригам Янг ничего не должен Энн Элизе, ибо она никогда не была и не будет его женой. Дело прекращено производством, стороны изгнаны, и — «Клянусь Богом, — кричал генерал бедной миссис Грант, — эти Мормоны меня скоро в гроб вгонят!».