1910-я параллель: Охотники на попаданцев
Шрифт:
В окне что-то мелькнуло, и один из ратников выбежал из-за моей спины с зажатой в руке склянкой. Я же быстро провернул и выдернул из разъёма оконечник питающей картечницу жилы, нажал на защёлки от лямок ранца, отчего тот в экстренном порядке рухнул за спиной на землю, и положил у ног саму картечницу.
На шинели бегущего мужчины возник пляшущий изумрудный солнечный зайчик, к которому из окна тянулся зелёный лучик, а потом опять коротко кольнуло в голове, и в ратника с приглушённым треском ударила молния ярко-жёлтого, как подсолнух, цвета. Мужчина даже не успел ничего выкрикнуть, как завоняло палёным
Я выхватил из чехла на бедре обрез скорострельной винтовки и пошёл вперёд, стреляя короткими очередями. У трупа остановился и подобрал выпавшую склянку, а потом бросил в темнеющий на фоне тлеющих остатков ставней проём. Мало ли, вдруг поможет. Однако эффект превзошёл все ожидания.
Внутри здания что-то утробно зарычало. В окне показался террорист, которого с силой отбросило на подоконник.
— Сдавайся! — выкрикнул я, но не успел ничего произнести больше. В темноте раздался чавкающий треск, и под ноги ко мне упало обкушенное до пояса тело, сжимающее в руках нечто похожее одновременно и на короткоствольное ружьё, и на большой револьвер с барабаном под патрон большого калибра. Из окна наружу протянулась длинная жилистая лапа. Она была полупрозрачно-стеклянистая, многосуставчатая, едва заметно фосфоресцирующая, как диковинная глубоководная рыба, и с острыми когтями-крючьями на тонких пальцах. Лапа лениво пощупала превратившиеся в угли ставни и втянулась обратно, немного не дотянувшись до судорожно дёргающейся в агонии жертвы.
Потом три раза подряд кольнуло голову, и до слуха из-за угла барака донеслись человеческие крики. Я со скрипом зубов поглядел на чавкающую тьму в окне и побежал вокруг здания, а завернув за угол, чуть не сбил с ног Могуту, который держал в руках лук с наложенной на тетиву стрелой, вот только вместо железного наконечника на ней была крохотная стекляшка, поблескивающая в свете огня.
Из круглой дыры в стене, похожей на ту, в которую превратился предыдущий оконный проём, вырывалось пламя. Оно и уже норовило дотянуться до крыши. Пожарище, которое мы уже не в силах были остановить, освещало трёх ползающих по земле дружинников, причём один из них, держался за ногу, а двое других за животы, но вроде бы все были целы.
Мы с Могутой не сговариваясь подбежали к воинам. Я сунул в чехол обрез и подхватил двоих за капюшоны, и поволок подальше от огня, надеясь, что ткань не порвётся. Оттащив, остановился, переводя дыхание. Всё одно, террористов больше не было, а все улики сгорят в пожаре.
— Что случилось? — спросил я у того ратника, который сам встал с земли, держась за живот руками.
— Мы заходиши округ терема и ждаху. А после огонь кусаши стену, и чёрные люди там.
— Это они чем вас таким вдарили? — спросил я, глядя на раненых. — Кувалдами, что ли?
— Так, большая телега. Она сама выезжаши, без коней. Она нас и есть ударила, аки тараном. Чёрные люди в неё прыгаши и сундук кидаши, — ответил воин, сплюнув под ноги.
Я крепко выругался. Это получается, в перестрелке мы не услышали подъехавший грузовик,
— Шеф, — раздался сзади голос Никитина, — я бластер подобрал.
Я повернулся. Никитин с виноватым видом шёл ко мне, держа на руках завёрнутую в солдатскую шинель белую попаданку, которая, судя по всему, была без сознания. А на его плече, на ремне болталось то самое странное револьверное ружьё, стреляющее жёлтыми молниями, и способное обуглить человека в одно мгновение. Сашка назвал его бластером, ну, пусть будет бластер, неважно. Сейчас было важно не выпустить повторно на волю Люция, иначе тот забьёт Никитина до смерти, или бросит в пожарище, чтоб парень заживо сгорел.
— Рассказывай, — процедил я сквозь зубы, заметив, что из темноты вынырнула Настя, идущая рядом с отпрыском Могуты.
— Так, это, шеф, я хотел, чтоб Анька поколдовала над фоткой и нашла баронского сынишку, а тут Настюха. Она, типа, сама может. Ну и пошла как лунатик, а мы за ней.
— Почему не остановил? — прорычал я.
— Ну, думал, она нас куда надо приведёт. Мы же не хотели в драку лезть. Мы только подошли, и они начали стрелять. Чес слово, мы ничего не делали. Шеф, вы нам верите?
Я поглядел на бесчувственную беленькую.
— Отчего же не верить? Верю.
— Правда, шеф?
— Да, — произнёс я, размышляя вслух, — они просто так напали в лесу. Просто потому, что эта особа была с нами. Они чувствуют друг друга. Вот, хотел бы я знать, почему они её боятся. Кстати, что с ней?
— Шеф, не знаю. Но если бы она была киборгом, то я бы сказал, что палёных обновлений нахваталась.
Я тряхнул головой.
— Кто такие киборги? Что за палёные обновления? Потом объяснишь. А сейчас запомни. Если хоть на миг выпустишь её из виду, спущу живьём шкуру. Ты понял?
— Так точно, шеф! — выкрикнул Никитин, вытянувшись по струнке, и чуть не выронив из рук объект своего наблюдения.
Я покачал головой и обратился к Могуте.
— Можешь пустить по следу своего ищейца?
— Он есть глуп, аки мал щенок, коего в первый раз на дичь травят. Но попытатися можно.
Правая рука Огнемилы достала из подсумка уже виденный мной грубо обтёсанный кусок стекла, и воин подул на него. Перед нами возник тускло сияющий призрачный зверёныш. Было видно, как на него, раскрыв рты, уставились Сашка и Настя. А Могута присел на корточки, прикоснулся к едва заметным следам колёс грузовика, и бросил коротко слово.
— Ищи!
Зверёныш принюхался к следу и замер, а потом контуры тела дрогнули, и призрачный ищеец исчез, словно испарился.
— Ну что? — переспросил я.
Могута пожал плечами.
— Ждати надобно.
— Ну, ждать так ждать, — вздохнул я. — А долго?
Гридень снова пожал плечами.
— Может, до утра.
Мы замолчали, зато голос подал Никитин.
— Шеф, а я это, пленного взял…
Глава 34
Полночные догадки