1924 год. Наследница

Тюрин Виктор Иванович

"О нем, почему-то Кротов ничего нам не сказал, - с некоторым раздражением подумал я.
– Страшилку рассказал, а об этом забыл".

По моим расчетам, сейчас мы еще глубже опустились под землю, и находились где-то, на глубине 8-10 метров, и теперь уже отсюда, из этой нижней палаты, начинался длинный, узкий и низкий тоннель, который вел под Троицкой башней в сторону Александровского сада. Арочный коридор подземного хода был выложен красным кирпичом, по которому кое-где бежали трещины, что вызывало определенную тревогу в нашем сознании. Так как наши фонари были слабые, поэтому мы больше светили под ноги, чем перед собой, и только иногда, когда лучи шарили по потолку

или стенам, иногда мне начинало казаться, что низко висящий над головой свод вместе со стенами начинают сжиматься, надвигаясь на нас, и тогда я внутренне встряхивался, беря себя в руки. Вполне возможно, что на эти причуды сознания воздействовала мертвая, давящая на сознание, тишина и начавшая ощущаться нехватка кислорода, но при этом во мне жило ощущение азарта первооткрывателя. Мне доводилось бывать в джунглях, сплавляться по быстрым рекам, пробираться горными тропами, но именно такой опыт, путешествия под землей, был для меня первым, как в той, так и в этой жизни.

Наконец мы дошли до места, где дорога резко обрывалась. Сам Кротов не дошел до этого места, но о нем его, в свое время, предупредил монах. Здесь когда-то была деревянная лестница, которая со временем она пришла в негодность и обрушилась, поэтому спускаться в этом месте нам пришлось по веревке. Сначала Петр Сергеевич спустил меня по веревке, а следом саквояжи, после чего я уже помог ему спуститься.

Сейчас мы шли на глубине, как я прикинул в уме, тринадцати-пятнадцати метров. Здесь уже явно чувствовалась не хватка воздуха: кровь крохотными молоточками стучалась в виски, дыхание стало частым и свистящим. Нетрудно было догадаться, что подземный ход был соединен с кремлевскими стенами особыми отдушинами, в которых были скрыты вентиляционные трубы, но, судя по положению дела, за несколько веков большинство этих труб было засыпано или заделано строителями. От пола исходил теплый, слегка серный запах, какой всегда бывает в подземельях или шахтах на большой глубине. Нехватка воздуха выматывала нас физически, заставляя все больше чувствовать в наших руках тяжелый груз. Не знаю, сколько мы прошли в этом мраке, пропитанном мертвой тишиной, как услышали впереди какие-то непонятные, глухие звуки. Резко остановились и замерли. Первым делом у меня в голове мелькнула мысль о тяжелых шагах страшного невидимки, рассказанная Федором, но уже в следующую секунду стало понятно, что это звуки иного происхождения.

"Похоже, выход, - облегченно, и вместе с тем радостно, подумал я.

– Мы, похоже, недалеко от выхода, - тихо сказал, за моим плечом, Зворыкин, тем самым подтвердив мой вывод.

– Идемте, - так же тихо сказал я.

Пройдя еще несколько десятков метров, мы словно проломили невидимый барьер, вдохнув свежего воздуха полной грудью, правда, с привкусом тухловатой сырости. Пройдя короткий туннель, мы оказались перед металлической решеткой, за которой уже находилась канализация. Вонь была просто отвратительна.

"Деньги не пахнут. Согласен, они действительно не пахнут, они просто воняют самым отвратительным образом".

Места крепления решетки окончательно проржавели, и теперь та стояла только для видимости. Сдвинув ее, мы спустились в канализационный сток и быстро пошли к выходу, по, чавкающей под сапогами, жиже. Возвращение в реальный мир из мрачного подземного царства явно расслабило меня, иначе как можно объяснить, что моя хваленая интуиция не сработала, как и реакция на опасность.

– Вещи на землю! Руки поднять!
– вдруг неожиданно и громко скомандовал кто-то невидимый.
– Кто дернется - получит пулю!

В следующее мгновение нам в глаза ударил ослепивший

нас мощный свет двух фонарей, и я никак не успел среагировать, только автоматически прикрыл рукой, от режущего света, глаза.

"Засада? Федор навел? Но почему здесь?
– растерянность длилась несколько секунд, после чего я попробовал оценить остановку.
– Двое. Оружие. Знали суки, значит, работа Федора. Как я его не раскусил? Кольт не выхватить, дернусь, нашпигуют пулями".

Мы со Зворыкиным подчинись командам, поставив наши саквояжи на землю, затем выпрямились.

– Ну что, историки, попались?

За лучами света, бившими нам в глаза, лиц было не разглядеть, были видны только мутные белые пятна на фоне двух темных фигур, да отсветы на вороненых стволах наганов, но при этом мне был знаком этот голос.

"Так это Архипов, зам по хозяйственной части. Он толковал с нами о царском золоте".

– Товарищ Архипов?! Это вы?!
– раздался голос Зворыкина, который тоже узнал чекиста.

– Что узнали, историки? Я вам про золото не просто так говорил. А вы жадные, оказались, да? А за жадность надо платить! Так, Сипягин?

– Погодите!
– снова раздался голос Зворыкина.
– Какое золото? Мы ученые. Сегодня нашли этот подземный ход и решили его исследовать. Это тоже входит....

– Хватит брехать, ученый!
– перебил его, подельник Антипова, Сипягин.
– Саквояжи чем у вас набиты?

– Там пробы грунта?!
– я придал голосу возмущение.
– Сами посмотрите!

Я исходил из того, что, если они вдруг клюнут на мою уловку и захотят посмотреть, что лежит в саквояжах, у нас появится небольшой, но все же шанс, выйти живыми из этой переделки.

– Мы это и так узнаем, - заявил напряженным голосом Запашный, который, похоже, решил закончить наш разговор, поставив в конце свинцовую точку. Сейчас или никогда!

Только я собрался выхватить кольт, как в этот самый момент за спинами чекистов раздался шум, кто-то спускался по лесенке в канализацию.

– Васькин, мать твою!
– выругался Антипов, не поворачивая головы.
– Ты какого хрена, мать твою, ушел с поста?

В следующую секунду раздались выстрелы. Фонари наших грабителей резко дернулись, разрезая лучами темноту, затем уткнулись в землю. Один из них рухнул сразу, как подкошенный, лицом вниз. Причем упал, подмяв под себя руку с фонариком, осветив лицо. Это был Антипов. Сипягину повезло больше, он был ранен. Кольт я успел выхватить, но стрелять мне уже не пришлось.

– Как вы?
– раздался из темноты голос Власова.

– Спасибо, Владимир, - раздался взволнованный, а оттого хрипловатый голос Зворыкина.

– Очень вы вовремя подоспели, Михаил Владимирович, - это уже отреагировал я на его неожиданное появление.

– Жду наверху!
– коротко бросил он и спустя десяток секунд его сапоги загрохотали по металлической лестничке.

– Благодарю тебя, господи, не оставил ты меня своей милостью, - услышал я тихий голос бывшего следователя.

Подобрав фонарик и саквояж, подошел к стонущему Сипягину. Наклонился, подсветив его лицо фонариком. Тот прикрыл глаза.

– Как дела, Сипягин?

– Не убивайте, - с трудом прохрипел раненый.

– Кто на нас донес?
– задал я самый главный для себя вопрос.

– Антипов приказал следить за вами, а про подземный ход мы еще раньше знали, поэтому стоило нам увидеть раскуроченный сейф на складе, как все поняли. Вот и ждали здесь.

– Нет, это не все, Сипягин, - усмехнулся я.
– Почему здесь устроили засаду? Почему не задержали человека, которого мы вывели из Кремля?