1924 год. Наследница

Тюрин Виктор Иванович

– Кто ты такой, чтобы тебя бояться?
– начал хорохориться Митька, при этом постоянно поглядывая в ту сторону, куда скрылся его приятель. Второй парень, так и не открывший рта, стоял, бросая на меня опасливые взгляды.

– А где твой приятель, Федька? Он мне сразу понравился. Чего его нет?

– У него дела. А вот и они идут!
– вдруг обрадовался Митька.
– Они с тобой ужо поговорят!

Повернув голову, я бросил взгляд на подходивших двух парней, которых привел с собой приятель Митьки. Вернее сказать, шли они сами, а Миькин приятель держался сзади, словно пес, идущий за хозяином. Стоило мне их увидеть, как я усмехнулся про себя. Это были

воры, молодые, чуть постарше меня. Слишком много времени мне пришлось с ними провести, чтобы не понять, кто перед тобой. Оба были одеты по последней воровской моде: пиджаки в крупную клетку, белые сорочки, тщательно отглаженные "шкары", заправленные в сверкающие "прохоря". На голове кепки-восьмиклинки. У одного из них, постарше, было худое, костистое лицо, а во рту блестела золотая фикса, сам тоже худой, но жилистый. В глазах - угроза. Второй уголовник был на полголовы меньше своего подельника, но зато в плечах шире и массивнее, явно обладал большой физической силой. Этот смотрел на меня с ленцой и равнодушием. Я для него был сейчас вроде мухи, надо - прихлопнем. Теперь стало понятно, что за подкрепление ожидал Митька, но при этом не понимал, почему воры решили помочь мелкому хулиганью. Быстро прокрутив в голове варианты, остановился на том, что Митька с приятелями вполне могли быть их наводчиками.

– Этот фраер, что ли?
– небрежно кивнул в мою сторону головой "фиксатый" вор.

– Этот, Миша, этот, - угодливо закивал Митька.
– Он, падла....

– Пасть закрой, фуцын позорный!
– неожиданно прикрикнул я на него, затем поздоровался с ворами.
– Здорово, пацаны.

Если местный хулиган растерялся, глядя на воров, но те, до этого видевшие во мне наглого фраера, которого надо проучить, сразу напряглись, стоило им меня услышать.

– Залетный? Какой масти?
– спросил меня вор с фиксой, внимательно разглядывая меня.

– Давай не здесь, не фиг лишним уши греть.

Урки переглянулись, после чего "фикса", так я его обозначил для себя, сказал: - Пошли, пройдемся.

На Митьку без смеха нельзя было смотреть, настолько забавно выглядело его, с отвисшей челюстью, обиженно-растерянное лицо. Не лучше выглядели его подельники, провожая нас растерянными взглядами. Отойдя на некоторое расстояние, я начал разговор:

– Я не местный, только на днях приехал из Красноярска. Меня там как Старовера знают. Сидел, но воровской закон не принимал, поэтому сам по себе.

– Полукровка. Понятно, - наконец открыл рот подельник "фиксы".
– Статья?

– Шел по политике. Обратник. Полтора года отсидел и пошел на рывок.

Урки понятливо закивали головами, дескать, теперь понимают, почему так получилось: сидел, но воровской закон не принял.

– Кого знаешь?

Минут пять у нас был оживленный разговор, я сыпал кличками и фамилиями, а меня тут же переспрашивали и уточняли детали. Эта была своеобразная проверка на знание воровского языка и блатного мира. Судя по всему, урок мои ответы на вопросы вполне удовлетворили. Своим, конечно, не признали, но в то, что я сидел, а затем бежал, поверили.

– Чего в Москву подался?
– поинтересовался "фикса".
– Решил захериться или по делу приехал?

– Вы что, пацаны, не слыхали, каких дел жиганы в Красноярске наворотили? Дело крупное провернули, государственную казну взяли.

– Как не слыхать, конечно, слыхали. И что?

– А то, что они, кроме того, что кассу богатую взяли, воров местных под нож пустили. Точно не скажу, но слышал, что Ножа с подельниками заманили на хату и застрелили, а Резаному

горло финкой перехватили. Оба вора были царской закваски. После этого все и началась. В городе, где не ступи, то военный патруль, то уголовка, а к ним еще комиссары из Москвы приехали, да ищеек столичных с собой привезли. Так там, что ни ночь, шли облавы. Малины, шалманы и бордели мелким гребнем прочесывать стали, а я к тому же в розыске, прихватят ненароком, мне это надо? Меня там ничего не держало, взял свои вещички в охапку, на поезд, и сюда.

Воры, в который раз, переглянулись. Судя по их лицам, то, что я им рассказал, стало для них новостью.

– Складно говоришь. А чего к нам подался? Или у тебя тут дело есть?
– поинтересовался плечистый вор.

Вопрос был мне понятен. Если я на их земле собираюсь что-то провернуть, то разрешение от местных воров требуется, ну а затем после дела, долю им обязательно надо отстегнуть. Именно поэтому "гастролеры", воры и бандиты из других мест, старались после дела как можно быстрее исчезнуть, так как, работая без разрешения и не выплачивая доли, они сами становились законной добычей местных воров.

– Дело есть, но не у вас под боком. А вы под кем, пацаны, ходите?

– Леня Хруст. Не слыхал?

– Нет, но, похоже, есть у меня к нему разговор. Сведете?

– Он сейчас в трактире. Туда и идем.

– Здорово. Только погодите малость, - остановившись, я обернулся.

В отдалении от нас за нами шел Степка. Поманил его рукой. Беспризорник подбежал и восторженно уставился на меня. Еще бы! С ворами знаюсь, а они для него были, если так можно выразиться, как высшая лига для футболиста районного масштаба.

– Степка, как дела?

– Все нормально, дядя.

"Молодец, - отметил я в голове.
– Про девочку ничего не сказал".

– Держи, - я дал ему рубль.
– Ждите. Вечером увидимся и поговорим.

– Хорошо, дядя.

Воры стояли, с ухмылками на губах, но ничего говорить не стали. Обживается бродяга, связи с беспризорниками налаживает.

Мне уже доводилось бывать в этом трактире, вот только "воровского" кабинета в тот раз не увидел, хотя, может потому, что не приглядывался, да и много народу тогда было. Пришел, сел за ближайший стол, поел и ушел. Оказалось, что кабинет расположен в самом дальнем углу трактира и отделен от общего зала занавеской, причем не простой, а выкрашенной под цвет стен.

В кабинет меня сразу не пригласили. Понятно, залетный, да еще полукровка, такому невелика честь. "Фикса" или Мишка Шило, а я успел по дороге познакомиться с обоими бандитами, бросил: - Посиди малость. Весло тебе компанию составит.

Я согласно кивнул головой и присел за пустой стол. В трактирах тогда существовало правило: стоило клиенту сесть за стол, как сразу появлялся половой. Вот только здесь прислуга сразу сообразила, что клиент пришел не есть, а к ворам, а значит, по делу, поэтому Веслу, который сел рядом, пришлось махнуть рукой, подзывая полового. Тот сразу примчался: - Чего изволите?

– Пива.

Половой кивнул головой, бросил на меня быстрый взгляд, а когда понял, что заказ делать не буду, развернулся и метнулся к стойке.

– Как там, в Красноярске, дела можно делать?
– начал "светский" разговор Коля Весло.

– Да, как и у вас. Знатных бобров хватает.

За оживленным разговором и пивом, Весло, тем временем, уже приступил ко второй кружке, время шло быстро. Не успел вор выпить половину второй кружки, как слегка отодвинулась занавеска, и появился Шило. Махнул рукой, подзывая меня. Я подошел.