1924 год. Наследница

Тюрин Виктор Иванович

– Скажи только честно: ты же с ними там останешься?
– вдруг неожиданно спросил меня Тимофей.

– Останусь.

– Значит, об этой девочке по пограничью слухи ходят?

– Я их не распространял, поэтому не знаю, - осторожно ответил я, а сам подумал: нас и здесь уже ищут.

– Я твой должник, поэтому сам вас поведу.

– Погоди, Тимофей, это я не тебе жизнь спасал, а себе, так что ты мне ничего не должен. Просто познакомь меня....

– Когда собираешься уходить?
– перебил он меня.

– Чем быстрее, тем лучше.

– Тогда сделаем так. Завтра я кое с кем встречусь, а вечером, думаю, мы с тобой все окончательно порешаем.

На следующий

день, когда я, переодевшись, уже собирался идти к Владимиру, ко мне в комнату ворвался радостный Славик.

– Сашко, Молчун нашелся! Сумел удрать от большевиков, но попал к ляхам. Те его слегка побили, забрали товар и отпустили. Сейчас он у родителей в Ракове. Хлопцы сегодня пришли оттуда, рассказали.

– Здорово, - обрадовался я, так как все парни в команде Тимофея мне нравились.
– А как возвращаться будет?

– Как мы обычно ходим, с ноской за спиной, - хвастливо заявил радостный Славик.

Несмотря на то, что мы были ровесниками, я считал его мальчишкой, хотя бы потому, что он таким и был.

Сашенька на меня обиделась из-за того, что меня так долго не было, но зато ее радости не было предела, стоило ей подарить красивую брошь, в виде бабочки, выполненную из серебра. Ее ажурные крылья были усеяны цветными камешками. Эту брошь я взял из нашей добычи, с согласия Тимофея и Славика. Пока девочка ей любовалась, я сказал Власову:

– Я договорился насчет перехода. И еще. По поводу девочки. Похоже местные чекисты, а возможно и пограничники имеют как наши описания, так и девочки.

– Им сейчас не до нас, Александр. Здесь, у меня, сутки отсиживался Фирсов. Помните, я вам про него говорил?

– Помню, - уже встревоженно ответил я.
– Он как вас нашел?

– Все-таки они проследили за мной. Так вот, два дня назад чекисты взяли Савинкова Бориса Викторовича. Я знал его лично. Сильная личность. Вместе с ним взяли большинство людей, с которыми он приехал. Теперь они ищут остальных, так что, я думаю, им теперь не нас.

– Ошибаетесь, Владимир. Похоже, мы с вами слишком рано расслабились. Уезжаем отсюда прямо сейчас.

Я пошел за извозчиком, одновременно отслеживая по пути обстановку, но ничего такого, чтобы навело на мысли о слежке, не обнаружил. Стоило мне приехать, как Владимир через несколько минут вышел с девочкой и с чемоданом в руке. Какое-то время мы кружили по городу, совсем запутав извозчика и только окончательно убедившись, что слежки нет, поехали в сторону дома Славика.

Самого контрабандиста дома не было, но зато была его сестра с детьми. Я сказал, если она не против, то пусть у них несколько дней поживет девочка, за это я заплачу еще тридцать рублей. Катерина с радостью согласилась. Сашенька скривилась и была готова заплакать, но стоило появиться детям Катерины, как ее настроение сразу улучшилось. Пообещав девочке, что она не успеет соскучиться, как я вернусь, я повел Власова к Тимофею. Мы решили на время разделиться, чтобы привлекать меньше внимания. Путник жил один, поэтому я рассчитывал, что он не откажет нам в крове на несколько дней. Тимофея не было, но мне было известно где лежит ключ от входной двери. Положив наши вещи, мы стали ждать хозяина дома. Ждать нам пришлось долго, так как он вернулся ближе к вечеру, вместе с пожилым и грузным мужчиной, который назвался Миколаем Лесником. Я познакомил их обоих с Владимиром, после чего начался деловой разговор. Миколай оказался, на самом деле, лесником. Его хата стояла в трех километрах от границы, на краю леса, но самое главное, что он находился в очень хороших отношениях с пограничниками. Его сыновья, как и он сам, время от времени, ходили в Польшу, где у них было много родственников. При этом нередко приносили для пограничников

разные вещички, но при этом контрабандистами они не считались, так как регулярно с носками не ходили. Да и людей через границу никогда не водили. Их основной работой был лес, с него они и жили. Тимофей, как оказалось, был родственником жены Лесника, хорошо знал их семью, поэтому и обратился к нему с просьбой по поводу меня.

– Значыць так, хлопцы. Я согласился на это дело, только из уважения к Тимофею. Он нам однажды сильно помог в одном деле, за что я ему очень благодарен. Але вы не ён, таму вы мне заплаціце. Дзвесце долара? з чалавека.

– Мы согласны, - ответил я.
– Если хотите, можем золотом или советскими червонцами.

– Не, толькі даляры. Цяпер слухайце мяне.

План перехода границы, что он нам изложил, был прост, а главное, вполне приемлем для маленькой девочки. Завтра, во второй половине дня, мы должны будем приехать к заброшенной смолокурне, которая находиться в километре от дома Лесника. Туда нас проведет Тимофей, а уже оттуда нас заберет сын Лесника и до наступления темноты мы будем гостить в их доме. Сам переход через границу займет пять-шесть часов по "хорошей", как нам сказал лесник, местности. Там только одно сложное место, как сказал нам Лесник, есть небольшая, со слабым течением, речка.

– Если там так удобно, почему там не ходят контрабандисты?
– настороженно поинтересовался я.

Миколай сразу заулыбался, но почему-то промолчал, предоставив объясняться Путнику.

– Все просто. Лесник и его семья считаются добровольными помощниками пограничников, - заулыбался тот в свою очередь.
– У них даже дома две грамоты висит от местного пограничного начальства за помощь в охране границы.

"Все равно что-то здесь нечисто. Может, мы сами лезем в пасть зверя?
– засомневался я.

Видно мое сомнение как-то отразилось на моем лице, потому что снова неожиданно заговорил Тимофей: - Микола, я с ними пойду. Ты не против?

– Як хочаш, толькі назад, сябар, ідзеш сваім ходам. І яшчэ. З сабой ніякага тавара. Усе зразумелі?

– Поняли, - ответил я за себя и Владимира.
– Берем только свои вещи.

– Когда рассчитываемся с вами?
– спросил его Владимир.

– Перейдем границу, там и рассчитаетесь, - ответил вместо него Тимофей.

Миколай только согласно кивнул.

Когда Тимофей, проводив своего приятеля, вернулся, я спросил его: - Как он с таким брюхом через границу ходит?

– Редко. Только если у его родичей там большой праздник. Свадьба или чего другое. Нас его сыновья поведут.

– Что-то странное с этим Лесником, вот только не могу понять в чем тут подвох, - не удержавшись, высказал я свои сомнения.

– Все просто. Только об этом молчок. Договорились?
– мы с Владимиром синхронно кивнули.
– В этих местах, время от времени, переходят границу спецгруппы чекистов, а его сыновья служат им проводниками.

– О как!
– вырвалось у меня.

– Неожиданно, - в свою очередь удивился Власов.

– Впрочем, это не такая уже и большая тайна. Многие знают, что в начале августа чекисты перешли польскую границу и захватили Столбцы, где разгромили уездное полицейское управление и тюрьму, убив при этом с десяток полицейских. Наши хлопцы об этом знают, только молчат, так как никому не хочется попасть в тюрьму.

– Слушай, Тимофей, а что на той стороне, где мы выйдем?

– Там недалеко от границы находятся два больших села. И в каждом из них у Лесника полно родственников. Вас там примут, напоят, накормят и спать уложат, только денежки плати. Кстати. Как у вас с деньгами? Я не успею распродать за завтра товар. Если что, у меня....