1974: Сезон в аду
Шрифт:
Явытащил из шкафа пухлое старое расписание поездов, поражаясь абсолютной бесполезности этой вещи. На титульный лист Грэм Голдторп приклеил рисунок, изображающий сову в очках, и написал: ЭТА КНИГА ПРИНАДЛЕЖИТ ГРЭМУ И МЭРИ ГОЛДТОРПАМ. ЕСЛИ ВЫ ЕЕ УКРАДЕТЕ, ВАС ВЫСЛЕДЯТ И УБЬЮТ.
Черт.
Я взял с полки другую книгу и обнаружил в ней то же самое послание, и в третьей то же, и в следующей, и в следующей.
Чертов придурок.
Я стал убирать книги обратно на полку, но остановился, заметив экземпляр «Путеводителя
Я открыл «Путеводитель по северным каналам» и снова угодил в ад.
Между фотографиями северных каналов лежали десять — двенадцать фотографий маленьких девочек.
Школьные фотографии.
Глаза и улыбки сияли мне в лицо.
Во рту пересохло, сердце колотилось, я захлопнул книгу.
Через секунду я снова открыл ее, поднес ближе к свече, перебрал снимки.
Жанетт не было.
Сьюзан не было.
Клер не было.
Десяток школьных портретов, шесть на четыре, девочки десяти — двенадцати лет.
Ни имен.
Ни адресов.
Ни дат.
Десять пар голубых глаз и десять белозубых улыбок на одном и том же небесно-голубом фоне.
Мысли неслись в голове, кровь по жилам, я взял с полки еще одну книгу, и еще, и еще.
По нулям.
Я стоял в центре спальни Грэма Голдторпа, сжимая в руках «Путеводитель». Его комната была в моем распоряжении.
— Я не понимаю, что за важность такая, почему вы не можете вернуться в другой день. О боже! Какой беспорядок. — Энид Шеард светила фонариком то в один угол, то в другой, качая головой. — Мистер Голдторп пришел бы в бешенство, если бы увидел свою комнату в таком состоянии.
— Вы случайно не знаете, что отсюда взяли полицейские?
Она направила луч мне в глаза.
— Я интересуюсь исключительно своими делами, мистер Данфорд. И вы это знаете.
— Я знаю.
— Они поклялись, слышите, поклялись мне, что оставят тут все, как было. Вы только посмотрите на этот бардак. Другие комнаты в таком же виде?
— Нет. Только эта, — ответил я.
— Ну, полагаю, именно она интересовала их больше всего, — сказала Энид Шеард, прочесывая комнату из угла в угол своим фонарем, как тюремным прожектором.
— А вы можете сказать, чего здесь не хватает?
— Мистер Данфорд! До сегодняшнего вечера нога моя не ступала в спальню мистера Голдторпа. Ой, журналисты. Голова у вашего брата — что канализация.
— Простите. Я вовсе не это имел в виду.
— Они забрали все его рисунки и пленки, это я знаю. — Луч белого света остановился на магнитофоне. — Сама видела, как они это добро выносили.
— Мистер Голдторп никогда не говорил, что было записано на пленках?
— Пару лет назад Мэри сказала мне, что он ведет дневник. Я еще, помню, спросила тогда: «Значит, мистер Голдторп любит писать?» А Мэри ответила, что он не пишет свой дневник
— А она не сказала, какого рода вещи он…
Луч яркого света ударил мне прямо в глаза.
— Мистер Данфорд, сколько можно! Она не сказала, и я не спросила. Я…
— Вы интересуетесь только своими делами, я знаю. — С «Путеводителем по северным каналам», засунутым в штаны под рубашкой, я неловко нагнулся и поднял свечу. — Спасибо, миссис Шеард.
В коридоре Энид Шеард задержалась перед дверью в гостиную:
— Значит, вы и там были?
Я уставился на дверь.
— Нет.
— Но ведь там как раз…
— Я знаю, — прошептал я, представляя себе Мэри Голдторп, висящую в камине на собственном чулке, и мозги ее брата, разбрызганные по трем стенам. В той же комнате мне привиделся муж Полы Гарланд.
— По-моему, вы только зря время потратили, — пробормотала Энид Шеард.
В кухне я открыл дверь на задний двор и задул свечу, оставив сковородку на мойке.
— Зашли бы ко мне чаю попить, — сказала Энид Шеард, запирая дверь на двор и пряча ключ в карман своего передника.
— Нет, спасибо. Я и так у вас отнял много времени, да еще и в воскресный день.
Крупная книга упиралась мне в живот.
— Мистер Данфорд, вы, как я погляжу, готовы ваши дела решать прямо на улице, но я нет.
Я улыбнулся:
— Простите, я вас не совсем понял.
— Мои деньги, мистер Данфорд.
— Да, да, конечно. Извините. Мне придется вернуться сюда завтра с фотографом. Вот я вам тогда чек и привезу.
— Наличные, мистер Данфорд. Мистер Шеард никогда не доверял банкам, а я тем более. Так что будьте добры — сто фунтов наличными.
Я пошел по садовой дорожке.
— Как скажете, миссис Шеард, сто фунтов наличными.
— И я уверена, что на сей раз у вас достанет приличия, чтобы позвонить и узнать, удобен ли ваш визит, — крикнула вслед Энид Шеард.
— Естественно, миссис Шеард. О чем разговор! — прокричал я уже на бегу. «Путеводитель по северным каналам» впивался мне в ребра, по главной улице шел автобус.
— Сто фунтов наличными, мистер Данфорд!
— Развлекаешься?
20:00. Пресс-клуб под надзором двух каменных львов, в самом центре Лидса.
Кэтрин заказала полпинты, я сидел над целой.
— Ты здесь давно?
— С открытия.
Барменша улыбнулась Кэтрин и спросила шесть пенсов, подавая ей сидр.
— Сколько ты уже выпил?
— Еще недостаточно.
Барменша показала четыре пальца. Я нахмурился и сказал:
— Давай-ка пересядем за столик.
Кэтрин заказала еще две кружки и прошла за мной в самый темный угол Пресс-клуба.
— Ты неважно выглядишь, родной. Чем занимался?
Я вздохнул и вытащил сигарету из ее пачки.