1977
Шрифт:
Я понял, что мы въехали в дерево. Потому что другой битой машины не было, лишь наша: с вмятым капотом, из которого валил дым. По искореженному металлу тек красный тосол, запачкав траву красно-темными пятнами.
И тут я вспомнил что было. Мальчишка на велосипеде. Его нигде не было. Видимо удрал. Машина разворочена, но мы живы.
Пальцы снова наткнулись на бровь – кровь все не останавливалась, медленно текла мерзкой, липкой струйкой. Голова ныла, тупо и противно.
«Где-то в сумке должен быть анальгин», – вспомнил я вдруг.
Подошел к машине, взял сумку с пола и нашел таблетки. Стиснул их в руке, но
Пришлось снова плюхнуться на траву. Минут через пять свист в ушах стал затихать, прорывались звуки улицы – гул машин, щебет птиц, лай собак где-то вдалеке. Мир оживал, и с ним медленно оживал и я.
Наконец, поднялся, и снова окинул взглядом машину. Она стояла как покалеченный зверь, с разбитой мордой, истекающая красным и еще теплым тосолом. Служебная. И я осознал, что попал на деньги. За восстановление машины придется платить из своего кармана.
Дальше начались долгие, изматывающие часы ожидания экипажа ДПС. Скорая приехала первой. Мы с напарником отделались, можно сказать, легко: пара рассечений, которые врач заделала пластырем с ловкостью и равнодушием. Смена, разумеется, полетела к чертям. Шеф уже врезал мне пару слов по телефону – или я сам оплачиваю ремонт машины, или фирма подаст в суд. Ничего другого я и не ждал.
Дома оказался уже к вечеру. В прихожей был приглушенный свет и откуда-то из кухни доносился смех – Юлька обслуживала очередного клиента, делала ногти. Сквозь дверь слышалась девичья болтовня. Я решил не мешать, пусть работает – хотя бы таким образом сама на себя зарабатывает. В душе хотелось смыть с себя сегодняшний день, стереть его вместе с болью в голове.
На дачу поехал только на следующий вечер. Надел костюм, пальто, деньги СССР положил в карман – не все, всего двести рублей. Остальные оставил на столе. Телефон рядом, пусть останется здесь, как и все, что меня связывает с этим миром.
Поднялся на чердак и шагнул в портал. Тьма встретила меня, словно старый знакомый, холодной и вязкой пустотой, поглотившей свет и звук, проглотившей меня. Дрожь пробежала по спине: а что, если однажды я останусь здесь, навсегда потеряюсь в этой бесконечной черноте? Я задумался: а что, если попробовать идти не прямо, а свернуть в сторону? Что там, за этой пустотой? Но проверять не решился. Нет, не в этот раз. Эта мысль – затеряться здесь навечно – засела глубоко в сознании, как капля темного масла, растекшаяся по памяти. Ладно, хватит думать о плохом.
Закрывая за собой старую, потрескавшуюся дверь сарая, я ощутил свежесть морозного воздуха. День выдался ясным, солнечным, но холодным, ледяной свет пронзал скрипучий снежный покров. Снег под ногами искрился в лучах, ослепительно-белый, девственно чистый.Только мои следы, и больше никого. Казалось, хозяин дачи не появлялся.
Следы… вот они, настоящая проблема. Рано или поздно хозяин появится и увидит их, эти мелкие предатели. И что тогда? Рука сама потянулась в карман пальто, нашарила сигареты. Закурил, сделав глубокую затяжку. Надо это обдумать.
Первое, что придет ему в голову, – воришка забрел. Пронесся по участку, обошел дом, заглянул в сарай. Он сможет проследить мой путь по этим чертовым следам, будто читающий книгу, где каждая страница – шаг по снегу. Вызовет милицию? Вряд ли. В первый раз, скорее всего, отмахнется. Подумал бы, кто-то полюбопытствовал да и ушел. Ведь ничего
Но если заметит это не в первый раз… тут все сложнее. Звонить в милицию или устраивать засаду? Маловероятно. С чего бы ему караулить свою дачу? Но вот поставить капкан – это как раз в духе таких людей.
Попасть в такую ловушку не хотелось бы. Значит, надо быть осторожным, внимательно смотреть под ноги. Это не прогулка по санаторию. Собрался выбросить окурок, но что-то меня остановило. Зачем давать еще один след? Окурок затушил о снег, потом смял в кулаке и сунул в спичечный коробок. Осторожность еще никому не вредила.
Помня о своих выводах, я осторожно двинулся к калитке, шаг за шагом точно попадая в старые следы. Идти след в след, присматриваясь к малейшим изменениям – странное чувство. Подсознательно я искал признаки чужого присутствия, намеки на то, что хозяин был здесь. Но ничего подозрительного. Перемахнул через калитку. Черт, это может привлечь внимание соседей. Успокаивал себя тем, что вокруг вроде бы ни души. Я огляделся, и убедившись в этом, отправился в город. В голове крутились разные мысли и планы.
Итак, куда на этот раз? Залезать вглубь города не стоит. Пока что. Нужно быть предельно осторожным и начать с окраин Армавира. Да, неплохая идея. Постепенно продвигаться в неизведанное, словно идти по болоту, пробуя каждый шаг, каждую мысль.
Еще я рискую изменить здесь что-то, о чем даже не подозреваю. Какая-то случайная мелочь – и все может пойти по-другому. Я вспомнил теории, что описывались в книгах: вмешательство в прошлое, даже самое незначительное, способно изменить будущее. Подумать только, если всего одна встреча, одно неосторожное слово может стать переломным моментом, который изменит мой собственный мир, повлияет на жизнь, которую я оставил позади.
Но если зацикливаться на этом, можно просто сойти с ума. Тогда лучше сидеть дома, зарыться под одеяло и не рисковать. Нет. Это не для меня. Я должен обдумывать каждый шаг, взвешивать каждое действие. Может быть, я первый в мире путешественник во времени. От этой мысли дух захватывало, как от подъема на высоту, когда внезапно понимаешь, что нет земли под ногами. Ущипните меня, чтобы я убедился, что это не сон!
Увлеченный мыслями, я даже не заметил, как оказался около того самого гастронома. Я замер глядя на него. Пальцы нащупали в кармане советские деньги. Да, пора проверить, настоящие ли они. Если все сорвется, если что-то пойдет не так и продавщица вдруг начнет звать милицию – до портала всего десять минут. Десять минут, и меня как не бывало. Это куда лучше, чем выбираться к нему из центра. Решение испытать купюры на подлинность вдруг показалось мне удачной идеей. Я глубоко вдохнул и решительно двинулся к гастроному.
За спиной закрылась дверь, и я осторожно шагнул вперед, помня, что пол у входа обледенел. В воздухе стоял запах соли и уксуса, а за прилавком, как и в прошлый раз, стояла та же продавщица. Я начал двигаться к прилавку, стараясь держаться уверенно, но небрежно, и заметил, как ее взгляд остановился на мне. Я широко ей улыбнулся, стараясь казаться самым обычным покупателем.
– Какой сегодня солнечный день. Это же прекрасно, не так ли? – сказал я, надеясь, что в голосе не слышно волнения.