1Q84. Книга 3. октябрь-декабрь

Мураками Харуки

Так объяснял мне лидер перед смертью. «Поезд» — это повесть, к которой приложил руки Тэнго, а я — незаменимая её составная часть. Вот почему я сейчас здесь. В полностью пассивной форме. Так сказать, в непонятной второстепенной роли растерянно брожу среди густого тумана».

«Но это еще не все, — подумала Аомамэ. — Это еще не все. Я попала сюда не просто по чужой воле, без собственного желания. Конечно, что-то из чужой воли в этом есть. Но одновременно я сама выбрала это место.

Я нахожусь здесь по собственной воле».

В этом она не сомневалась.

«И причина,

почему я здесь, понятна. Она только одна. Желание встретиться и соединиться с Тэнго, — рассуждала Аомамэ. — Это — единственная причина моего пребывания в этом мире. Стоп! Наоборот — это единственная причина того, что этот мир во мне существует. А возможно, речь идет о взаимном отражении в двух зеркалах, поставленных друг напротив друга. Я — часть этого мира, а сам мир — часть меня самого».

Понятное дело, Аомамэ не могла знать, книгу с каким сюжетом теперь писал Тэнго. Возможно, в том мире две Луны на небе. Может, в нем появляются и исчезают LittlePeople. Самое большее — она могла так только предполагать. Но понимала, что это произведение одновременно его и её.

Она это поняла, когда повторно прочитала сцену, в которой девушка, главный персонаж рассказа, вместе с LittlePeople каждую ночь в погребе сплетала воздушный кокон. Следя глазами за подробным и ярким описанием, Аомамэ чувствовала нечто теплое внизу живота. Испытывала волшебное, незгладимое тепло. Его источник был маленьким, но с весомым сердечником. Она легко догадывалась, что это за источник и что означает выделение тепла. Это — ее маленькое создание. Оно выделяет тепло, реагируя на картину того, как девушка, главный персонаж рассказа, вместе с LittlePeople создает воздушный кокон.

Аомамэ положила книгу на стол, отстегнула пуговицу пижамы и приложила ладонь к животу. Ладонь ощутила тепло. Казалось, там даже чуть-чуть виднеется розовый свет. Аомамэ погасила лампу и, напрягая в темноте зрение, не отрывала взгляда от живота под ладонью. От почти незаметного излучения. Но, несомненно, там был свет. «Я — не одинока, — подумала Аомамэ. — Мы сможем встретиться вместе. Благодаря одновременному вхождению в одно и то же художественное произведение. И если это произведение не только Тэнго, но одновременно и моё, то я также смогу присоединиться к написанию его сюжета, — рассуждала она. — Наверное, смогу что-то в него добавить или что-то в нем изменить. И самое главное — смогу по собственной воле определить его окончания. Разве не так? "

Аомамэ думала над такой возможностью.

Так как она сможет это сделать?

Аомамэ еще не знала как. Но была уверена, что такая возможность есть. А пока это только теория, которой недостает конкретики. Крепко сжав губы, в полной темноте она думала. О чрезвычайно важном.

«Мы оба — совместная команда. В новом произведении я и Тэнго — такая же способная команда, как Тэнго и Эрико Фукада при написании «Воздушного кокона». Наша общая воля или ее подводное течение начинает это сложное произведение и продвигает его вперед. Возможно, этой работы на поверхности не видно. А потому, даже не видя друг друга, мы сможем соединиться в одно целое. С одной стороны, мы пишем художественное произведение, а с другой — произведение управляет нами. Разве это не так?

Однако остается один вопрос. Очень важный.

Собственно, что означает это маленькое создание в произведении, которое мы пишем? Какую роль оно выполняет?

Это

маленькое создание сильно реагирует на сцену, в которой LittlePeople с девушкой, главным персонажем повести, создают воздушный кокон. В моем лоне оно выделяет незначительное, но ощутимое на ощупь тепло и излучает тусклый розовый свет. Как воздушный кокон. Неужели мое лоно исполняет роль «воздушного кокона»? Неужели я — мадза, а это маленькое создание — моя доота? Неужели к тому, что я забеременела без полового акта, причастны LittlePeople? Неужели они каким-то ловким способом использовали мое лоно как «воздушный кокон»? Может, они воспользовались мною, чтобы создать для себя новую дооту?

Ну нет, этого не может быть, — твердо заявила она. — Это невозможно.

Как говорил лидер, теперь LittlePeople потеряли свою активность. Вследствие широкого распространение напечатанной книги они наткнулись на препятствие в своих действиях. Моя беременность, наверное, была для них незаметной, недоступной для их вмешательства. Тогда, собственно говоря, кто или какая сила сделали ее возможной?»

Аомамэ этого не знала.

Она не сомневалась лишь в одном: что это маленькое создание — бесценная жизнь, совместный плод Тэнго и ее. Аомамэ еще раз приложила руку к низу живота. Нежно нажала на источник тусклого розового света, будто обрамляя его своей рукой. И долго распространяла по всему телу тепло, которое чувствовала под ладонью. «Во что бы то ни стало, я должен защитить это маленькое создание, — решила она в ночной темноте. — Не позволю никому похитить его. Нанести ему ущерб. Мы защитим и вырастим его».

Аомамэ вернулась в спальню и, сбросив халат, залезла в постель. Легла на спину и, приложив руку к низу живота, вновь почувствовала под ладонью тепло. Ее тревога уже исчезла. Колебаний не было. «Я должна быть еще сильнее, — подумала она. — Душой и телом одновременно».

Вскоре тихо, словно клуб дыма, к ней пришел сон и окутал ее со всех сторон. На небе все еще плыли две Луны.

Глава 24. Тэнго Покинуть «Кошачий город»

Останки отца, в аккуратно выглаженный униформе сборщика абонентской платы «NHK», положили в простой, возможно, даже самый дешевый, гроб. Действительно некрасивый, будто переработанный из коробкок из-под печенья. Покойник был невысокого роста, но внутри гроба почти не оставалось свободного места. Сделанный из фанеры, он был без всяких украшений. «Вы не возражаете против такого гроба?» — несмело спросил распорядитель фирмы ритуальных услуг. Тэнго ответил, что не возражает. Эту гроб в каталоге выбрал и оплатил сам отец. Если покойник не имел к нему никаких возражений, то и Тэнго не возражал.

Отец, лежащий в скромном гробу в униформе сборщика абонентской платы «NHK», не походил на мертвого. Казалось, он просто немного отдыхает во время рабочего перерыва. И вот сейчас проснется, наденет на голову шапку и уйдет собирать остальную абонентскую плату. Эмблема «NHK», пришитая на униформе, словно была частью его кожи. Он пришел в этот мир в униформе и в ней сгорит в крематории. Глядя на него сейчас, Тэнго не мог вспомнить на отце никакой другой одежды, кроме этой. Он сгорит в огне, как одетые в доспехи воины, выступающие в музыкальной драме Вагнера.