23 минуты мая
Шрифт:
Оказавшись в самолете Максим тут же прилипает к иллюминатору. А у нас с Димкой появляется возможность поговорить.
— Дим, ты извини, что мы так неожиданно навязались. Как только с работой уляжется, я сниму квартиру.
— Даже не думай, Тань, — строго возражает Павлов, — ни извиняться, ни съезжать. Вот продаст Вера Васильевна твою квартиру, тогда и будешь думать о другом жилье. Лучше скажи бывший тебя больше не беспокоил?
— За нами присматривали. А как у вас дела?
Димка прекрасно понимает, о чем я спрашиваю. Чета Павловых давно пытается завести
— Надеюсь, ваше пребывание немного отвлечет Лельку. Она превратила беременность в марафон, — Дима понижает голос до тихого шепота. — Мы теперь занимаемся сексом в определенное время, а не ради удовольствия. Честно говоря, я уже боюсь стать импотентом, вся романтика из отношений исчезла. Чувствую себя быком-осеменителем. Скоро кончать по секундомеру начну.
Меня одолевает приступ смеха, но я давлю его, заметив серьезность мужчины. Очень похоже на Алену, подойти к делу со такой ответственностью, но палку она перегибает.
— Извини, что жалуюсь тебе, — Дима откидывается в кресле, и я замечаю, усталость на его лице.
— Дим, не переживай, я попробую вразумить сестру.
— А может на курорт слетаете? Ты, Аленка и Максим. Отдохнете, расслабитесь.
— Не могу. Надо на работу устраиваться и жилье искать.
— Да не думай ты об этом. Живите сколько хотите.
Димка подзывает бортпроводницу и что-то тихо ей говорит, девушка понимающе кивает и предлагает провести Максиму экскурсию по самолету. Сын загорается любопытством и смотрит на меня, спрашивая разрешения.
Догадываюсь, что Дима хочет поговорить о вещах не для детских ушей, и чтобы исключить вероятность подслушивания попросил девушку отвлечь Максима.
Киваю сыну и помогаю слезть с большого кресла.
— Тань, расскажи про секту, — просит Павлов, когда Максим и бортпроводница отходят достаточно далеко. — Хочу понять, с чем мы можем столкнуться.
— Дим, не стоит тебе погружаться во все это.
— Тань, прости, но если бы я все пускал на самотек и надеялся на авось, то не стал бы самым крупным представителем автостроительных компаний. Ты знаешь, что у меня салоны по всей России. От простеньких Рено до Роллс Ройсов и кастомных спортивных понторезок. Ты часть семьи, и я порву любого, кто представляет опасность, но должен знать против кого воюю.
От Диминых слов по телу расползается тепло, согревающее душу, а глаза начинает печь. Он даже не понимает как эти слова на меня действуют. Будто я потерпевший в кораблекрушении, оказавшийся на необитаемом острове, и спустя несколько лет, наконец, вернувшийся домой.
— Как говорится, — Дима скрещивает руки на груди, — за семью и двор стреляю в упор.
Наш громкий смех от баянистой шутки разносится по всему салону, разряжая обстановку.
— Ладно, — соглашаюсь я, — расскажу, что знаю. А знаю я очень мало.
— Аленка, говорила, что туда приезжали богатые и высокопоставленные люди.
— Мы так думаем. Не каждый сможет прилететь в глубинку на вертолете. А зимой к нам вела всегда расчищенная дорога. В поселке, где я училась, такого не было. Значит
— Как думаешь зачем они приезжали?
— Женщины. От шестнадцати и старше. Безотказные, ничего не требующие взамен, терпящие любые извращенные прихоти. Возможно, наставник хранил что-то незаконное для этих мужчин. Однажды я видела, как выгружали деревянные ящики и прятали в подвал дома. Что в них было, не знаю.
— А взамен, как я понимаю, эти гости приплачивали наставнику и защищали от полиции, — Дима задумчиво постукивает пальцем по колени и устремляет взгляд в иллюминатор. — Ты знаешь кто такой Павел?
— Нет, — отрицательно качаю головой, — Сомов говорил, что он бизнесмен. А еще он отец моей сестры Маши, — Дима переводит на меня удивленный взгляд, и я поясняю, — они очень похожи, только глаза у нее от Оксаны, как у меня. — я склоняюсь ближе к мужчине и понижаю голос до умоляющего шепота, — Дим, мне ни в коем случае нельзя туда возвращаться. Оксана психически больная, люто ненавидящая меня женщина. Поняв, что Павел променял ее на меня, более молодую копию, она меня убьет. Оксана уже пыталась сделать это в детстве. Но это не самое ужасное. Она может добраться до Максима, — я порывисто хватаю Димку за руку. — Пообещай мне, если со мной что-то случится, ты сделаешь все возможное, и вы с Аленой убережете моего сына.
Дима, накрывает мои руки, второй ладонью и ободряюще сжимает.
— Таня, я обещаю, что уберегу вас обоих.
***
Кручусь в прихожей у зеркала, размышляя, не сходить ли мне переодеться. Пятый раз за сегодняшнее утро. Смена часовых поясов и волнительное предвкушение способствовали раннему подъему, хотя мы прилетели меньше суток назад.
— Тат, ты прекрасно выглядишь. Хватит дергаться.
В зеркале отражается лохматая Алена и зевает. Вчера она нас встретить не смогла, ходила на прием к гинекологу, но на сегодня взяла отгул, чтобы присмотреть за Максимом, пока я буду на встрече с ее начальником.
Из кухни выходит Дима, надевая пиджак, и Леля тут же приближается к нему. Зачесывает рукой светлые волосы, поправляет галстук, разглаживает несуществующие складки на пиджаке. Они выглядят такими милыми и любящими, что я невольно завидую. Не смотря на трудности с зачатием, они поддерживают друг друга, не опускают руки. Дима наклоняется и нежно целует Алену. Смутившись, отворачиваюсь и отхожу к двери, ожидая, когда Димка даст команду выходить. Он предложил меня подвезти, чтобы я не заблудилась в метро.
***
Встреча с Лебедевым прошла довольно-таки тепло, если можно так выразиться. Он поведал мне полную историю их с мамой знакомства, отчего я до сих пор в шоке.
Мама говорила, что однажды выручила Нину — дочь Константина Михайловича, а оказалось, что спасла ей жизнь.
Иван познакомил Веру со своей компанией, где была и Нина. И молодая правильная провинциалка сразу заметила, что с девушкой помладше что-то не так. Оказалось, она подсела на наркотики. Вера сообщила Константину Михайловичу, и Нину очень вовремя удалось вывести из зависимости.