23 тайны: то, что вам не расскажут про капитализм
Шрифт:
Финансы нужно принудительно замедлить. Конечно, речь не идет о возвращении в эпоху долговых тюрем и небольших мастерских, финансируемых из личных сбережений. Но, если мы значительно сократим разрыв между финансовым и реальным секторами экономики, у нас не получится обеспечить долгосрочные инвестиции и подлинное развитие, так как производственные инвестиции часто требуют долгого времени на возвращение. Японии понадобилось 40 лет протекционизма и государственных субсидий, прежде чем ее автомобильная промышленность добилась международного успеха, в том числе и в нижнем сегменте рынка. Компании «Нокиа» потребовалось 17 лет, прежде чем она стала получать прибыль от производства электроники, а сегодня она один
Финансовые транзакции, налоги, ограничения на транснациональные перемещения капитала (в частности, в и из развивающихся стран), более жесткие ограничения на слияния и поглощения — вот комплекс мер, которые позволят замедлить финансовый сектор до скорости, на какой он будет поддерживать, а не ослаблять или даже разрушать реальную экономику.
Седьмое: правительство должно становиться все больше и активнее.
В последние три десятилетия идеологи свободного рынка постоянно твердили нам, что правительство представляет собой проблему и никак не способствует избавлению общества от бед. Да, известны случаи недееспособности правительства — иногда весьма громкие, — однако рынки и корпорации тоже подвержены провалам, а самое главное, существует множество примеров государственных успехов. Так или иначе, роль государства следует полностью пересмотреть.
Дело не просто в кризисном управлении, распространившемся с 2008 года, даже в образцово свободных рыночных экономиках, наподобие экономики США. Речь о том, чтобы создать процветающее, справедливое и стабильное общество. Несмотря на присущие ему ограничения и на многочисленные попытки его ослабить, демократическое правительство, по крайней мере пока, остается наилучшим инструментом для согласования противоречивых требований общества и, что важнее всего, для улучшения нашего коллективного благосостояния. Задавшись вопросом о том, как добиться наибольшей пользы от правительства, мы должны отказаться от стандартных «компромиссов», о которых так любят поговорить экономисты свободного рынка.
Нас уверяли, что большое правительство, которое собирает высокие налоги на доход богатых и перераспределяет их в пользу бедных, сдерживает экономический рост, поскольку препятствует созданию новых материальных благ богатыми и стимулирует леность бедных. Однако, если малого правительства достаточно для экономического роста, многие развивающиеся страны, где есть такие правительства, давно должны были зажить вполне благополучно. Очевидно, что это не так. В то же время, пример Скандинавии, где крупные государства всеобщего благосостояния сосуществуют с отличными показателями экономического роста (или стимулируют последний), также опровергает тезис о том, что только малое правительство способно обеспечить рост.
Еще идеологи свободного рынка убеждали нас, что активное (или навязчивое, как они говорят) правительство дурно сказывается на экономическом росте. Но, вопреки распространенному мнению, практически все нынешние богатые страны использовали государственное вмешательство для обогащения (если вы сомневаетесь в этом, прочтите мою предыдущую книгу, «Злые самаритяне»). Осмысленное и адекватно осуществленное государственное вмешательство может увеличить экономический динамизм, обеспечив поставки материалов там, где не справляется рынок (например, научные исследования, обучение работников и т. д.), позволит разделить риски в проектах с высокой социальной отдачей (и — зачастую — низкой доходностью), а в развивающихся странах создаст пространство, в котором новые компании в «младенческих отраслях» смогут развивать свои производственные мощности.
Мы должны мыслить более творчески и всячески приветствовать
Восьмое: мировая экономическая система должна «несправедливо» подпитывать развивающиеся страны.
Из-за ограничений, связанных с демократическими условиями, сторонники свободного рынка в большинстве богатых стран на самом деле с громадным трудом реализовали свои полномасштабные рыночные реформы. Даже Маргарет Тэтчер сочла невозможным демонтировать Национальную службу здравоохранения. В результате полем для рыночных экспериментов оказались именно развивающиеся страны.
Многим бедным странам, особенно в Африке и Латинской Америке, пришлось принять идеологию свободного рынка, чтобы получить возможность занимать деньги у приверженных свободному рынку международных финансовых организаций (МВФ и Всемирного банка) и правительств богатых стран (каковые, в конечном счете, управляют МВФ и Всемирным банком). Слабость их демократий означала, что политику свободного рынка можно реализовывать, невзирая на последствия, даже если реформы больно ударят по большинству населения. Величайшая на свете ирония — люди, больше прочих нуждающиеся в помощи, страдают сильнее всего. Эта тенденция подкреплялась ужесточением глобальных «правил игры» на протяжении последних двух десятилетий — что правительство может делать для защиты и развития собственной экономики (насущная необходимость для бедных стран), вступая в такие организации, как ВТО, БМР и т. д., и заключая различные двусторонние и региональные соглашения о свободной торговле и инвестициях. Все это привело к более активной реализации политики свободного рынка и к ухудшению показателей экономического роста, усугублению нестабильности и социального неравенства.
Мировая экономическая система должна быть полностью пересмотрена в целях предоставления большего «политического пространства» развивающимся странам, чтобы те имели возможность проводить политику, им подходящую (богатые страны и так могут менять или даже игнорировать международные правила). Развивающиеся страны, в частности, нуждаются в более либеральном режиме использования протекционистских мер, регулирования иностранных инвестиций и прав интеллектуальной собственности. Именно такой политики придерживались богатые страны, когда сами находились в положении развивающихся. Для достижения целей требуется реформировать ВТО, отменить и/или пересмотреть существующие двусторонние торговые и инвестиционные соглашения между богатыми и бедными странами, а также изменить условия предоставления кредитов международных финансовых организаций и финансовой помощи богатых стран.
Конечно, эти меры кажутся «несправедливо благоприятными» с точки зрения богатых стран, и некоторые из них наверняка будут возражать. Тем не менее развивающиеся страны и без того страдают от многих недостатков системы международных отношений, а посему мы должны всемерно им содействовать.
Перечисленные восемь принципов откровенно противоречат экономической мудрости трех последних десятилетий. Полагаю, некоторые читатели со мной не согласятся. Но если мы не откажемся от принципов, которые нас подвели и продолжают тормозить развитие, в будущем нам грозят очередные катастрофы. А вдобавок мы никак не облегчим условия жизни миллиардов людей, страдающих от нищеты и отсутствия безопасности, в том числе, но не исключительно, в развивающихся странах. Пора смириться с неудобствами.