30 сребреников

Распопов Дмитрий Викторович

— Я не про это Иньиго, что такое тематический вечер? — поправил он меня.

— Смотрите мои учителя пригласят на вечер своих талантливых учеников, мы для них организуем разные уголки в зале, где они представят свои труды и в целом то, что они изучают или преподают. Смотрите, для всех плюсы будут: гости узнают о них и возможно отдадут своих детей им в ученики, мы же познакомим гостей с лучшими, кто есть в Риме по многим направлениям.

Виссарион широко открытыми глазами посмотрел на меня, но затем на его лицо набежала тень, и он покачал головой.

—

Я с трудом представляю как это вообще возможно устроить, но идея очень хорошая и необычная, такого я никогда не видел.

— То есть если я возьмусь всё организовать, вы не будете против? — уточнил я.

— Сын мой, — улыбнулся он, — я приведу всех, кого знаю.

— Хм, тогда недели мне может не хватить для этого, — задумчиво произнёс я, — отложим разговор о тематическом вечере на другое время, может вы тогда посетите мой скромный домашний ужин, за которым это и обсудим? Не думаю, что епископы будут против вашего присутствия.

— Я знаю их, очень порядочные люди, — кивнул он и согласился, добавив, — не люблю шумные торжества, но я буду.

— Никаких шумных торжеств, просто скромный домашний ужин, — ответил я, будучи полностью уверенным, что так и будет.

— Хорошо, тогда точно приеду, — заверил меня он.

— Хм, если уж зашла за это речь, вы не будете против Родриго Борджиа? — поинтересовался я, — он помог мне в Риме, я бы хотел его позвать тоже.

— Борджиа? Знаю его дядю, — кивнул он, — я не против.

— Тогда ради приличия спрошу у епископов не против ли они расширения наших посиделок, — улыбнулся я ему.

Глава 16

Сразу, как только закончились занятия у кардинала, я попросил Алонсо отправить посыльных к обоим епископам и получил ответы, что они не против Родриго и главное оба будут рады поужинать в компании такого видного учёного, как кардинал Виссарион Никейский.

Я тут же отправился к сеньору Альваро, чтобы «обрадовать» его тем, что наш банкет расширяется ещё на несколько десятков человек. Только вот он, наоборот, почему-то побелел.

— Сеньор Иньиго, наши служанки не справятся, — с ужасом в голосе ответил он, — нам нужно расширить штат слуг на время ужина.

— Или занять их в другом месте, — задумчиво добавил я, поворачиваясь к Алонсо, — готовь лошадь, едем во дворец Борджиа.

Он поклонился и уже через час я стоял напротив Родриго и кардинала Торквемада, который узнав, что я прибыл в гости, тоже вышел ко мне поздороваться.

— Сеньор Родриго, — обратился я к парню, — помните я хотел поблагодарить вас за помощь?

Он кивнул.

— Я устраиваю скромный семейный ужин, поэтому хотел бы пригласить вас.

Тут я повернулся к Торквемаде.

— И конечно же вас ваше преосвященство, с семьями, на свой скромный ужин, — я перечислил тех, кого уже пригласил и оба тут же согласились приехать.

— Единственная проблема, мне не хватает слуг и поваров на этот вечер, — смущённо сказал я, — если бы можно было их взять у кого-то в аренду на вечер, я был бы просто признателен.

— Слуги и повара в

аренду всего на один вечер? — изумились оба.

Я кивнул, а Родриго задумался.

— Надо поговорить с дядей, благо он дома, — решил он, — дашь мне несколько минут Иньиго?

— Конечно сеньор Родриго, — склонил я голову, привычно находясь за спиной Алонсо в кенгурятнике.

Когда он ушёл, я обратился к кардиналу.

— Ваше преосвященство, я хотел сказать своё мнение по поводу папской инквизиции.

— Да Иньиго? — с хитрой улыбкой спросил он.

— Простите учитель, но она вообще ничего не делает! — с возмущением ответил я, — совсем! Кардинала Орсини нет на месте, без него не принимается ни одно решение! Письма задвигаются в дальний ящик, а многие вообще выкидываются! Это просто кошмар какой-то! Зачем вы меня отправили туда, где я вообще ничего не могу сделать? Уж лучше восстановить уроки с вами ваше преосвященство, на них хоть польза была в отличие от моего нынешнего места службы.

Кардинал молчал, давая мне выговориться, затем мудро заметил.

— А не думал ли ты, что я знаю о том, что там творится, мой возмущённый ученик?

Я открыл рот, закрыл его и тут до меня дошло.

— А-а-а, — протянул я, — вам самому это не нравится, и вы бы хотели, чтобы я навёл там порядок?

Он улыбнулся.

— Ну порядок вряд ли, но хотя бы что-то, будет лучше, чем то, что есть там сейчас.

Тут Торквемада понизил голос.

— Ты знаешь, я много езжу по Италии и разговариваю с инквизиторами, которые за пятьдесят последних лет превратились в овечек, из-за того, что их лишили зубов, — тихо сказал он, — ересь процветает в городах, вальденсы практически в открытую организуют свои общины и проповедуют. Священники забыли о боге и прелюбодействуют, торгуют поддельными индульгенциями или вообще трактуют Священное Писание так, как сами хотят. Доминиканцы и францисканцы капли в море ереси, которая охватила Италию.

Его слова были для меня удивительны.

— А как же инквизиция? Папа в конце концов? Они же должны следить за всем этим.

— Со времён борьбы с альбигойцами и катарами, мы многое потеряли, особенно людей, — с тяжёлым вздохом ответил он, — те инквизиторы в областях, которых видел я, профессионально непригодны к выполнению своих задач. Поэтому зная твою активную натуру я и решил тебя отправить туда, откуда всё должно направляться. Как ты увидел сам, рыба гниёт с головы.

— Если такое отношение к ереси тут, представляю, что твориться в городах, — задумался я.

— Именно Иньиго, — кивнул он, — мне грустно всё это наблюдать.

— Хорошо ваше преосвященство, я подумаю, что можно будет сделать, но на многое не рассчитываете, я всё же там просто приходящий работник.

— Просто приложи небольшое усилие Иньиго, — улыбнулся он, — и снежный ком может превратиться в горную лавину.

Наш разговор прервал вернувшийся Борджиа.

— Иньиго, — улыбнулся он, — дядя не против аренды своих слуг и поваров всего за сто флоринов на один вечер, с условием, что он сам его посетит.