35 килограммов
Шрифт:
– Твой долг оплачен. Считай, что мы квиты.
Я поднимаю брошенные на пол швабру и ведро. Мы садимся за ближайший стол, оба окровавленные, избитые, но живые. Я вытаскиваю из руки осколок стекла и бросаю его в ведро. Звон. Ещё один. Ещё.
– !@#$%, - бормочу я, ощупывая сломанный нос.
Пытаюсь вправить на место, но с первого раза не получается.
Марк, хозяин, уже послал за лекарем. Пока мы ждём, он наливает мне стакан чего-то крепкого. Я выпиваю залпом. Огонь растекается по горлу, обжигая разбитую губу, но приглушая острую боль
В руке я разглядываю кастет. Выгравированная надпись “El Diablo”, украшенная католическими крестами и черепами. Буквы не похожи на местные каракули. Вещица явно из моего мира. Позолоченный, а может и из чистого золота, с драгоценными камнями. Тяжелый. Бессмысленно красивый. Всё ещё измазанный в крови Клыка.
– Откуда ты взялся?
– спрашиваю я железяку.
Потом перевожу взгляд на сумку, которая, как ни странно, снова у моих ног.
– Ты, случайно, не знаешь?
Сумка жужжит. Я закатываю глаза, но всё равно наклоняюсь и достаю из неё бумажку.
"Расходы: 280,000. Ваш баланс: 2,705,400. Лимит веса: 34,6."
– Двести восемьдесят тысяч?
– я чуть не подпрыгиваю на месте.
– За кастет? Ты обалдела?!
Я швыряю кастет обратно в сумку.
– Забирай. Возврат товара. Хочу деньги назад.
Заглядываю внутрь. Кастет исчез. На его месте - новая записка:
"Баланс: 2,705,400. Лимит веса: 35."
– Какой лимит веса? 35 чего? Деньги верни!
Сумка молчит.
Я пинаю её ногой, отталкивая в сторону и откидываюсь на спинку стула, тут же застонав от боли – в спине всё ещё торчат осколки стекол. Пытаюсь осмыслить происходящее. Похоже, сумка может давать мне предметы в обмен на деньги, которые она у меня украла. Но ассортимент… Возможно, неограничен - а может и нет. Нужно будет разобраться. Только вот цены - безумные. И, самое главное - судя по всему мне от неё так просто будет не избавиться.
– Слушай, - говорю я сумке, - давай договоримся. Если я не прошу тебя что-то дать - не давай. Только если я дам тебе заявку в письменной форме. Просто так ничего мне не посылай больше. Особенно если это стоит как чей-то годовой доход. Поняла?
Сумка безмолвствует.
– --
В зал входит человек в светлом балахоне, расшитом серебряными узорами. Незабудка ведёт его к нашему столу.
– С кого начнём?
– спрашивает он, окидывая нас взглядом.
– Выглядите так, будто побывали в мясорубке… Пожалуй с вас? Вы, похоже, сильнее пострадали.
Он смотрит на меня, но я мотаю головой.
– С него, - говорю я, указывая на Марка.
– Он тут главный.
Целитель не возражает. Он достаёт маленькую книгу в белом переплёте, раскрывает её и начинает водить пальцами над страницами. Марка окутывает белое сияние, и я вижу, как его синяки и ссадины исчезают на глазах, а рассеченная кожа на лбу затягивается сама собой. Очень медленно, но неуклонно.
Через несколько минут хозяин таверны выглядит совсем здоровым. Он встаёт, благодарит лекаря и идёт помогать своим работникам наводить порядок.
– Теперь
– Извините, что так долго провозился с вашим шефом.
– Да ничего страшного, - бормочу я, но он уже начинает свой ритуал.
Мир вокруг меня будто погружается в туман. Лёгкое тепло окутывает тело, я прикрываю глаза в ожидании момента, когда боль начнет отступать. Я сижу так долго, но ничего не происходит. Боль никуда не делась. Более того, тепло начинает переходить в нестерпимый жар. Меня пробивает испарина, но я не подаю вида. Может так и должно быть? Открываю глаза и оглядываю себя - порезы и ссадины всё так же кровоточат.
Целитель хмурится, перелистывает страницы, пробует другие заклинания.
– Будет немного больно, - говорит он и прикасается к порезу на руке пальцами, окутанными белым сиянием.
Больно оказывается совсем не немного. Я стискиваю зубы, пытаясь не закричать - руку будто бы сунули под паяльную лампу. Закрываю глаза, боль начинает отступать - но не вся, а лишь та, что мне причиняет целитель.
– Ничего не понимаю, - наконец признаётся он.
– Раны не магические. Они не должны так долго сопротивляться заклинаниям.
Он ещё несколько минут пытается что-то сделать, но в конце концов сдаётся.
– Это вне моей власти. Вам нужно обратиться в городскую лечебницу или найти специалиста по проклятьям. Тут что-то серьезное, лучше не затягивайте.
Он извиняется и уходит.
Я смотрю на Незабудку.
– Помоги вытащить стекла из спины. Мне не дотянуться.
Она пожимает плечами.
– Ладно, промою тебе раны.
Она отводит меня в подсобку, усаживает на стул рядом с деревянной лоханью для купания. Уходит и вскоре возвращается - приносит тряпку, чайник с горячей водой и ведро. Именно этого мне сейчас и не хватало. Заражения крови.
Я смотрю на сумку у своих ног.
– Дай мне лист бумаги и карандаш. Самые дешёвые.
Сумка послушно выдаёт мне чистый лист и простой карандаш, взяв за них всего несколько рублей – или в чём она там считает. Наверное, чувствует свою вину. Или хочет поиздеваться. Я прижимаю бумагу к стене и начинаю писать:
"Тонкий пинцет. Бинт. Медицинские перчатки. Перекись водорода. Ватные диски. Йод…"
Пока я перечисляю всё, что мне нужно, Незабудка смотрит на меня с любопытством.
– Ты странный, - говорит она.
– Знаю, - отвечаю я, не отрываясь от списка.
И в этот момент понимаю: в этом мире я - аномалия. И, возможно, именно поэтому мои раны не поддаются магии.
Но это уже вопрос для другого дня. Сейчас мне нужно просто перестать истекать кровью.
Глава 3
– Ну что, не жмёт?
– Незабудка поправляет бинт у меня на плече, её пальцы скользят по коже, оставляя лёгкие мурашки.
– Думаю, что жить будешь.
– Только если ты меня приютишь, - ухмыляюсь я, ловя её взгляд.
– Я же бездомный.