35 килограммов
Шрифт:
Как бы тяжело ни было, бомбу пришлось удалить. Сумка довольно зажужжала, присылая оповещение об увеличении доступного веса.
Если корабль не сможет открыть для нас ворота на арену, справиться с корабельными решетками, защищенными от магии, смогут только термические заряды. Один отдаю красным – два других незаметно пересылаю связным в двух других бандах.
Осталось только надеяться, что они не облажаются.
Сумка…
В последние дни она ведёт себя странно. С тех пор, как я узнал, что сундук на корабле,
«При заключенном контракте с клиентом, исполнитель может заключать новые контракты только в рамках ограниченного функционала»
«Сторонние лица могут быть привлечены исполнителем в целях, сообразных главным задачам исполнителя»
«Досрочное расторжение контракта с заказчиком возможно только в случае нарушения заказчиком одного из условий контракта» - и следом за этим список из двухсот тридцати девяти пунктов, каждый из которых подчеркнут красным.
Послушно читаю всё, что она мне отправляет, но не понимаю ни слова из написанного. Я сто раз просил её объяснить нормально. По-человечески. В ответ - новые бумаги. Чего она хочет? Разорвать наш договор? Чтобы я передал её кому-то другому?
А потом был тот случай с зарядом…
Одна из бомб появилась в сумке вместе с кистью чьей-то руки. Смуглая, с золотыми кольцами. Сумка буквально оторвала её у кого-то. Я вернул кисть обратно, не задавая вопросов.
Лучше не знать.
Мы идём по тоннелю. Впереди - арена, уже оглушающая рёвом зрителей. Они даже не подозревают, какое шоу их ждёт сегодня.
Лис идёт рядом со мной, его механические ноги поскрипывают.
– Готов?
– бросает он.
Я проверяю Glock и Colt, потом дробовик и пистолет-пулемет за плечом. На весь оставшийся в лимите вес заказал дополнительных магазинов и кучу патронов. Тяжеловато, но так спокойнее.
– Как никогда.
– Не подведи нас, Кречет.
Я не отвечаю.
Стена в конце тоннеля медленно поднимается, открывая выход на арену. Нас оглушает рев толпы зрителей.
Пора.
– --
Я стою у решётки, сжимая прутья так, что металл скрипит под пальцами. На арене - третий за вечер бой, и снова узники проигрывают. Двое Просвещённых, в жёлтых повязках, отступают под натиском десяти чудовищ.
Пауки.
Не те мелкие твари, что плетут паутину в углах. Эти - размером с собаку, с блестящими чёрными брюхами и лапами, покрытыми жёсткими щетинками. Их глаза - десятки крошечных точек, сверкающих в свете прожекторов. Один из них прыгает, впивается жвалами в плечо ближайшего жёлтого. Тот кричит, пытается стряхнуть тварь, но паук уже впрыскивает яд. Боец падает
Второй Просвещённый отступает к стене, прижимая окровавленную руку к груди. Он знает - сейчас его разорвут.
Зрители ревут. Кто-то ликует, кто-то недоволен.
Капитан сидит в своей ложе, облокотившись на барьер. Он не улыбается. Его пальцы барабанят по ручке кресла, глаза бегают по толпе, будто выискивают кого-то.
Он знает.
Знает, и пытается лишить нас сил и воли к победе.
Игра идёт по его правилам.
– Кречет.
Лис стоит рядом, его механические ноги поскрипывают.
– Ждать больше нельзя.
Я киваю.
Капитан не дурак. Он специально избегает боёв между командами - только узники против чудовищ. Никаких массовых драк, где можно поднять бунт. Никаких шансов прорваться к верхним палубам.
И меня он не выпускает.
После побега из лагеря зелёных я ждал провокаций, наёмных убийц, чего угодно. Но капитан просто... игнорирует меня. Будто я перестал существовать.
Единственный разговор с ним был через эту чёртову сферу в потолке переговорной. Голос, холодный и ровный:
«Ты сделал ошибку, Кречет. Но у меня для тебя есть место. Приди - и мы поговорим.»
Я не пришёл.
И теперь он держит меня в клетке. И выбивает одного из другим лучших бойцов каждой банды. Где он только набрал этой живности - такого на нижних палубах не водится. Ядовитые жабы, лютоволки, гигантские пауки. Что дальше? Дракон? Интересно, тут вообще водятся драконы?
На арене последний жёлтый падает под лапами пауков. Вожак стаи с огромными жвалами отрывает ему руку. Толпа взрывается рёвом.
– -- Всё, - говорю я Лису.
– Пора.
В этот момент за моей спиной раздаётся голос:
– -- Кречет.
Оборачиваюсь.
Распорядитель - тощий мужик в потрёпанной куртке и красной повязке- стоит, переминаясь с ноги на ногу.
– -- Твой бой следующий. Готовься.
Он протягивает мне записку, стараясь делать это незаметно.
– Весельчак велел передать.
Разворачиваю.
Внутри - криво нарисованная ящерица. С крыльями.
И огонь из пасти.
– -- !@#$%, - выдыхаю я.
Клетка Весельчака раскачивается под потолком, скрипя на ржавых цепях. Его голос, нарочито веселый, но с дрожью, которую не скрыть, гремит через рупор, разносясь по арене:
– В красном углу нашей круглой арены - перспективный и уже зарекомендовавший себя новичок из команды красных! Человек, который не боится огня, не дрожит перед клыками и когтями! Дамы и господа, встречайте - Кречет!
Толпа ревет. Кто-то свистит, кто-то освистывает. Капитан в своей ложе сидит, откинувшись на спинку кресла, но пальцы его сжаты в кулаки. Он знает. Чёрт возьми, он точно знает, что сегодня всё пойдёт не так.