36 рассказов
Шрифт:
Дуги Мортимер был загребным в экипаже Кембриджа, одержавшем победу в 1907 году. Подобного же успеха он добился и год спустя. Но в 1909 году, когда, по мнению экспертов, у Кембриджа был один из сильнейших за всю историю составов, «светло-синие» неожиданно проиграли Оксфорду, чей экипаж считался аутсайдером. В прессе высказывалось немало предположений на этот счет, но истинная подоплека странного исхода гонки до сих пор остается загадкой. Мортимер скончался в 1914 году.
Боб закрыл книгу и, ставя ее обратно на полку, предположил, что великий гребец, должно быть, погиб во время Первой мировой войны.
Он быстро оделся и спустился по лестнице вниз к таксофону в коридоре. Обнаружив в телефонном справочнике четыре подходящих номера, Боб решил устранить следующее препятствие.
В справочнике были номера трех пабов в Халле, которые назывались «Король Уильям». Позвонив в первый из них, он спросил:
— У вас над стойкой случайно не висит правая рука Дуга Мортимера?
Он не мог разобрать дословно, что ему ответил голос с явным северным акцентом, но что ответ был отрицательным, Боб не сомневался ни секунды.
Во втором пабе ответила девушка:
— Вы имеете в виду штуковину, прибитую к стене над баром?
— Думаю, что да, — сказал Боб.
— Тогда это тот паб, который вы ищете.
Узнав адрес и уточнив часы работы паба, он сделал третий звонок.
— Да, это возможно, — сказали ему. — Вы можете сесть на поезд, который отходит в 15.17 до Петербороу, а там пересесть на поезд до Донкастера в 16.09, потом еще раз пересядете. В Халл вы прибудете в 18.32.
— А во сколько идет последний поезд обратно? — уточнил Боб.
— В 20.52, с пересадкой в Донкастере и Петербороу. В Кембридже вы будете вскоре после полуночи.
— Спасибо, — сказал Боб. Он пошел на ланч в колледж, где занял место за большим столом по центру: людей там было неожиданно мало.
Днем он сел на поезд до Петербороу, все еще размышляя над тем, как ему заполучить у хозяев паба драгоценную реликвию. В Петербороу он спрыгнул с подножки вагона, дошел до поезда на платформе номер три и, по-прежнему погруженный в свои думы, сел в него.
Когда пару часов спустя состав подошел к вокзалу в Халле, Боб был так же далек от решения проблемы. Он сел в стоявшее первым в ряду такси и попросил отвезти его в паб «Король Уильям».
— На Рыночной площади, на углу Гарольда или на Перси-стрит? — уточнил таксист.
— Пожалуйста, на Перси-стрит, — ответил Боб.
— Только они в семь открываются, парень, — предупредил водитель, высаживая пассажира у входа в паб.
Боб взглянул на часы. Надо было как-то убить еще двадцать минут. Он решил пройтись по улице и вскоре остановился посмотреть, как мальчишки играют в футбол. Стены домов на противоположных сторонах улицы служили им воротами, при этом ребята играли так аккуратно, что умудрились ни разу не попасть в какое-нибудь окно. Интересно, подумал Боб, приживется ли когда-нибудь эта игра в Америке?
Боб был так поражен мастерством мальчишек, что они, заметив это, прекратили играть и спросили, не хочет ли он к ним присоединиться.
— Нет, спасибо, — ответил Боб, уверенный в том, что, прими он это предложение, рано или поздно
К «Королю Уильяму» он вернулся в начале восьмого, зашел в почти пустой еще паб в надежде, что никто не обратит на него особого внимания. Но при росте в 195 сантиметров, одетый в двубортный синий блейзер, серые фланелевые брюки, голубую рубашку и галстук своего колледжа трем стоявшим у барной стойки мужчинам он вполне мог показаться пришельцем с другой планеты. Боб удержался от того, чтобы сразу же посмотреть, что там висит над стойкой бара. Молодая барменша со светлыми волосами спросила, что он будет.
— Полпинты вашего лучшего биттера, — сказал Боб, стараясь, чтобы это прозвучало примерно так же, как у его друзей-англичан, когда они заказывают.
Хозяин с некоторым подозрением наблюдал за тем, как Боб, взяв свои полпинты, направился к небольшому круглому столику в углу и тихонько сел там на стул. Он был несказанно рад, когда в паб зашли еще двое посетителей и отвлекли внимание хозяина.
Боб глотнул темную жидкость и чуть не задохнулся. Придя в себя, он наконец решился взглянуть выше барной стойки. И изо всех сил попытался скрыть радость, охватившую его при виде отлитой в бронзе мощной руки, прикрепленной к огромной станине из полированного дерева. Бобу показалось, что этот предмет выглядит одновременно и угрожающе, и вдохновляюще. Его взор скользнул чуть ниже, к выведенным золотом заглавным буквам:
Д. ДЖ. Т. МОРТИМЕР
1907–1908–1909
(Святая Катарина, загребной)
Боб не сводил глаз с хозяина паба и довольно скоро пришел к выводу, что, похоже, жена хозяина — все звали ее Нора — не только делает основную работу, но и вообще всем тут заправляет.
Допив биттер, он направился в ее сторону.
— Вы что-то хотели, молодой человек? — спросила Нора.
— Еще порцию, пожалуйста, — ответил Боб.
— Американец, — заметила она, нажав рычаг, чтобы наполнить кружку Боба. — Не часто у нас встретишь вашего брата, по крайней мере с тех пор как закрылась военная база по соседству. — Она поставила перед Бобом его полпинты. — И каким ветром вас занесло в Халл?
— Я приехал сюда из-за вас, — ответил Боб, не притрагиваясь к выпивке.
Нора с нескрываемым подозрением посмотрела на незнакомца, который по возрасту вполне годился ей в сыновья.
Боб улыбнулся:
— Или, если быть точнее, из-за Дуги Мортимера.
— А, теперь поняла, — сказала Нора. — Вы звонили утром, да? Кристи мне все рассказала. Как это я сразу не догадалась…
Боб кивнул.
— Как эта рука очутилась в Халле? — спросил он.
— Ну, это длинная история, — сказала Нора. — Когда-то эта штука досталась моему деду. Он сам родом из графства Айл, а отпуск обычно проводил с удочкой на Кеме. Он говорил, что в том году это был его единственный улов. По-моему, это лучше, чем сказать, будто эта штука выпала из проезжавшего мимо грузовика. А когда дед умер, мой отец собирался выкинуть ее с разным хламом, но я и слышать об этом не хотела. Я сказала, что повешу эту штуковину в пабе. Я почистила ее, отполировала — здорово получилось, да? — ну и повесила над стойкой. Неблизкий вы, значит, путь проделали, чтобы взглянуть на эту старую штуковину.