50 оттенков ксерокса
Шрифт:
Настя, как пантера прыгнула к выключателю, быстро щёлкнула им и даже, скорее всего, успела разглядеть, что ночной посетитель, слава богу, всё же оказался не медведем.
Тут же раздался громкий хруст ломающегося о чей-то череп дерева и мучительный стон боли.
— Ох-ох, детка, ну за что? — замямлил нетрезвый голос и тут же затих.
Настя снова зажгла свет. Картина, представшая нашим взглядам, привела меня в ужас: у окна валялся бездыханный Тима, а над ним стоял я с занесенным над головой стулом, надо заметить, весьма покорёженным.
— О боже! —
— Не мы, а я, — мертвенно побледнев, дрожащим голосом произнёс я. — Я всю вину возьму на себя, не беспок... Хотя, погоди, — я медленно опустился на одно колено и принюхался. — Да он пьяный в доску!
— Точно? — усомнившись, Настя тоже наклонилась к лицу невинноубиенного Тимы, желая проверить наличие дыхания. Липовый трупешник услужливо раззявил рот, обдав нас волной перегара, и принялся оглушительно храпеть.
— И правда, живой, — у Насти, как и у меня, просто камень с души упал.
— Фу-у, — я вытер ладонью взмокший лоб и, отложив в сторону ненужный стул, облегченно уселся прямо на пол. — Может, врача ему вызовем?
— Обойдётся, — рассерженно бросила пришедшая в себя Настя, с досадой глядя на мирно сопящего Мартынова. — Устроил нам такое, а сам выспится и даже не вспомнит, что ночью произошло. Идиот безмозглый!
В ночи за окном снова послышалось какое-то шевеление.
— Так он что, не один? — выжидающе посмотрел я на форточку, в которую уже протискивалось до боли знакомое лицо. — Макс, ё-моё, что за тупой флэшмоб среди ночи?
— Насть, а ты чего тут делаешь? — физиономия Макса просто лучилась недоумением. — И ты, Эд?
— Вообще-то я здесь живу, — справедливо возмутилась Настя. — А вот почему в моей форточке торчишь ты — это вопрос! А ещё мне интересно знать, что до тебя здесь забыл пьяный в дупель Мартышкин?
— А-а-а, теперь ясно, — широко улыбнулся Фасонов, продолжая торчать в форточке. — Тут такое дело... Тимон в баре девчонку подцепил, ну, одну из тех, офисных. Как вечер к концу подошел, она хи-хи, ха-ха, и к себе в номер. Ну, я говорю Тимону: "Пошли спать", а он заупрямился: "Я ей понравился, это она меня на вшивость проверяет!" В общем, хлопнул он текилы для куража и решил к ней через форточку в номер залезть. Романтика — все дела!
— Вот и залез, скалолаз несчастный, — сурово резюмировала любимая. — Только немного форточкой ошибся.
— И с куражом, похоже, не рассчитал, — добавил я, хмыкнув.
— Да он ещё до текилы не рассчитал, — добродушно заухмылялся из форточки Фасонов.
— Ну, с этим ловеласом все ясно, а ты зачем пришел? — продолжила выяснять все детали произошедшего Настя, нахмурив свои выразительные брови.
— Я в номер пришёл — а ключей-то нету, ключи-то у Тимона. Вот и решил за ним по горячим следам. Думал, загляну потихоньку в окно, чтобы его от процесса любви не сильно отвлекать... — оправдался Макс, покряхтывая.
— Ясно, — уже почти спокойным голосом ответила Настя.
Запал прошёл, кажется, она перестала сердиться на дурость этих раздолбаев и даже слегка улыбнулась
— Залезай уже внутрь! Поможешь привести его в чувства, или хотя бы на кровать уложить. Ему же завтра докладываться, герою-любовнику хренову... — с некоторым огорчением всё же "пригласила" Фасонова Настя.
— Да я бы с удовольствием, только...
— Ты что, застрял? — догадался я, разглядев, как точно Фасонов вписывается в проём оконной форточки.
— Типа того, — кивнул тот и виновато посмотрел на нас. — Помогите, а?
Я попытался тянуть Фасонова за руки, и он почти что протиснулся в узкий проём, но в решающий момент оконная рама не выдержала над собой таких издевательств и вывалилась, а точнее ввалилась в Настин номер. Громко зазвенело бьющееся стекло, горестно охнул Фасонов и даже спящий Мартышкин забубнил во сне что-то нечленораздельное.
— Да блинский ж фиг! — ругнулась девушка моих грёз в сердцах, видно, из последних сил сдерживаясь, чтобы не перейти на более крепкие выражения. — Только этого мне не хватало. Ну, Макс! Я ремонт из твоей премии вычту!
— Почему это из моей? — заспорил Фасонов, осматривая руки на предмет порезов. — Это Тимон накосячил, у него и вычитай.
– — Этого я вообще премии лишу, — Настя с ужасом взирала на покорёженную раму и засыпанный осколками пол. — И администрации сами будете объяснять, что за оргию вы тут устроили! Как же вы меня задолбали! Взрослые люди, а ума как у инфузории-туфельки! И вообще, признавайся, это твой дружок свои органы размножения на ксероксе копировал?
Фасонов озадаченно промолчал, из чего я сделал вывод, что этот эпизод с дурацким копированием каким-то образом обошёлся без него.
— Погоди, Насть, не расстраивайся, — я поднял раму, попутно проверяя, крепко ли сидят в пазах оставшиеся стёкла. — Помоги, Макс, не стой столбом...
Вдвоём мы кое-как вернули злополучную раму на место. Макс даже умудрился зафиксировать её парой вывалившихся гвоздей, используя в качестве молотка свой супернепробиваемый древний телефон.
— Вот так. Жалко, что стекло разбилось, а то б никто и не заметил. А так — красотища! — Фасонов довольно осмотрел свою работу.
— Да уж, вот только как мне в этой красотище ночевать? — подала голос Настя, успевшая собрать крупные осколки и выкинуть их в ведро. Я бросил на неё быстрый взгляд — кожа на её руках слегка покрывалась мурашками, ночь-то прохладная, даром что лето, а тут ещё и сырой воздух с реки... Ухо уже резал назойливый писк налетевших на свет комаров.
— Ща чего-нибудь придумаем, — неуверенно пожал плечами Фасонов и заботливо склонился над Мартышкиным. — Вставай, Тимоша, нам бы в номер наш пойти, а то загостились.
Как и следовало ожидать, Мартышкин не спешил откликнуться на столь заманчивое предложение и начал храпеть ещё громче.
— Придется тащить, — резюмировал Макс и с надеждой уставился на меня.
— И не только тащить, — сурово нахмурила брови Настя. — А ещё и придумывать, что вы завтра скажете по поводу разбитого стекла.