50 оттенков ксерокса
Шрифт:
— У меня здесь друзья... — я попытался начать диалог, но девушка прижала палец к губам и поманила меня за собой.
Озираясь по сторонам, я пошел за ней следом, судорожно соображая, где могут находиться Пашка с Эрастом.
— Проходите в зал, — кивнула девушка и пропустила меня вперед через арку.
В небольшом зале под аккомпанемент барабана и двух дудок водили хоровод два десятка людей в длинных оранжевых хламидах, а на сцене какой-то бородатый дядька распинался и потрясал толстой книжкой в переплёте из белого дерматина.
— Братья и сестры! — вещал он. — Сегодня
Приглядевшись, я увидел, что внутри круга уныло топчутся Гавана с мелким. "Вот придурки, как их только занесло сюда" — зло подумал я, пытаясь оценить уровень опасности возникшей проблемы, но пока по всему происходящее выглядело, как ни странно, весьма безобидно.
— Здраствуйте, — громко продекламировал я, на меня тут же обернулись и зашикали.
Дядька на сцене заметил меня и несказанно обрадовался:
— А вот и ещё один, великий Евлампий сегодня несказанно щедр.
— Простите, но я не к вашему Евлампию пришел, — я оценивающе оглядел присутствующих. Их конечно было много, но выглядели они весьма миролюбиво.
— То есть? — не понял бородач таким разочарованным голосом, что мне даже стало его немного жалко.
— Я пришёл выкупить у вас вон тех двоих, хотя, вампирёныша можете оставить себе... — вторую часть фразы я произнёс на полтона тише, но мелкий услышал.
— Выкупить? — снова удивился бородач. — Разве мы их тут в неволе держим? Ваши друзья сами обратились в обитель великого Евлампия.
— Они были не в себе, — уверил я и переглянулся с красным, как рак, Пашкой.
— Но ваши друзья сами обратились к нашим сестрам в поисках любви, и те привели их сюда, в нашу скромную обитель, где Евлампий согревает своей любовью всех страждущих...
Теперь настала моя очередь удивляться. Я строго посмотрел на Гавану и невозмутимо торчащего посреди хоровода мелкого. Что всё это значит, блин?
— Э... Простите, — Гавана, отодвинул в сторону дударя в оранжевой хламиде и выбрался из круга. — Мы, пожалуй, пойдём...
— А как же книги? Вы сказали, что станете распространять наши книги с учением Евлампия, — раздалось из толпы, и я разглядел симпатичную девушку. Фигуристая такая блондинка — ну очень в пашкином вкусе.
— Это обязательно, — тут же взбодрился Пашка и с надеждой посмотрел на меня.
— Тогда вот! — блондинка вынула откуда-то стопку красочных буклетов.
— Давай, Эд! Ну? — Гавана с надеждой взглянул на меня.
Поняв суть намёка, я нехотя потянулся за кошельком и вынул оттуда три последние тысячи, которые хотел отложить в заначку. Но дружба, как говорится, важнее. Не имей, так сказать, сто рублей, а имей сто друзей. Тут я с ужасом представил, что рядом со мной в общаге проживает не один, а целая сотня Гаван и полдюжины упырят впридачу, и меня прошиб холодный пот. Поэтому я поскорее сунул блондинке деньги, зло взглянул на Пашку, в руки которому уже перекочевала кипа злополучных брошюр, и грозным взглядом велел мелкому идти за мной...
Слава Евлампию, его оживленную обитель мы покинули с минимальными потерями. По дороге в маршрутке на нас странно косились пассажиры, видимо, думали, что мы сектанты, так как иными причинами объяснить
— А теперь рассказывайте по порядку, как вас угораздило влипнуть в очередную историю? — пытал я своих горе-соседей по дороге в общагу.
— Да просто. Я повел Эрика немного покутить — наследство обмыть, так сказать. Ну, сам понимаешь, я теперь могу себе это позволить, — важно заявил Гавана. — Тут навстречу нам две красотки — подходят, улыбаются, будто всю жизнь только и мечтали со мной познакомиться. "Не хотите ли вы поговорить с нами о любви?". Ну, кто ж не хочет. Я с ними слово за слово, они к себе пригласили, все дела...
— А я говорил, странные они, — пискнул Эраст, но тут же заткнулся под свирепыми взглядами — моим и Гаваны.
— Ну и придурки вы недоделанные! — не выдержал я и отчитал друга.
— Да ты дослушай! — возмущенно перебил Пашка. — Поехали мы к ним, в гости, а они и привели нас на это свое сборище, а там куча хипарей каких-то, растаманов, какая уж там любовь... Мы свалить хотели, а они нас обступили, укурки бородатые, и давай нам эти книги впаривать, мол, правило у них такое, чего-то расписаться... Они говорят, книги нам распространить надо — продать то бишь. Брошюрки. Ну, притащили они свои книженции, я за кошелек, а бабла-то нету — вспомнил, что мы с Эриком его ещё утром потратили — в ресторане пиццу и бухла с доставкой на дом заказали...
С этими товарищами мне все было ясно. Пашка, как всегда в своем репертуаре — ещё не перепрыгнул, а уже сказал "гоп", и этот (я с укором взглянул на братца) туда же. Ладно, милостью Евлампия от его рьяных последователей мы отделались всего лишь разорением моего кошелька. Ладно, подтягивать потуже пояс мне не привыкать. Позавтракать можно чашкой кофе на работе, а дома ещё какие-то материны закрутки есть, придется ими и питаться. Запас вкусных маминых вареников и пельменей ленивый братец уже употребил, вот пусть теперь супы варит или с Гаваной по соседям подкармливается...
Приехав в общагу, Паша задвинул стопки глянцевых брошюр под кровать, и они с братцем пошли стрелять денег у приятелей под обещание Пашки отдать с получением наследства. Вернулись они несолоно хлебавши — с парой-тройкой мятых сотен, а я пообещал, что если эти оглоеды сожрут мои сосиски и бомж-пакеты, то мелкого я отправлю домой, к маме, а у Гаваны пообещал отобрать айфон в счет долга.
Наверное, что-то во мне и впрямь изменилось. Пашка и Эрастик восприняли мои грозные обещания всерьёз и отправились на кухню со скорбным видом чистить картошку. Вечером мы поугорали над скачанной Пашкой киношкой и легли спать.
...Звонок Валерии Карловны с утра бодрит так же, как ледяной душ, если принимать его не выходя из постели.
На часах было шесть, но маму это совершенно не смущало. Нормальные люди все как один встают в пять, а ложатся в девять. Вот так. Если честно, меня насторожил не сам звонок, а то, что подобные звонки мама никогда не совершала просто так. Для этого нужна была особо важная причина. И выяснилась она почти сразу. Её сообщил мне торжественный и взволнованный мамин голос. Неужели к нам в гости приезжает президент?..