54 минуты. У всех есть причины бояться мальчика с ружьем
Шрифт:
Этого не может быть.
– Нужно бежать, – говорит Фар. – Нужно кому-то сказать.
В глазах его застыл испуг, но голос остался твердым. И он становится как-то старше.
Я киваю, прежде чем царящая вокруг тишина не придавливает меня как кувалдой. Коридоры и вся школа пусты по одной лишь причине… Захват заложников.
– Нет! – трясу головой я.
Нет. Нет. Нет. Черт, нет!
Все еще в аудитории. Все – и моя сестра тоже.
Я не могу снова ее подвести.
Сильв
Тайлер вернулся. Тайлер вернулся.
Тайлер вернулся.
Эти слова раздаются у меня в голове, как выстрелы. Тайлер вернулся. Меня начинает мутить, мне хочется спрятаться под сиденьем. Я замираю от ужаса, как полгода назад.
Я не знаю, что делать. Не знаю, куда бежать. Мы с Отем в одном проходе, всего в нескольких рядах от Тайлера. Слишком высоко, чтобы броситься за кулисы. Слишком низко, чтобы рвануть к дверям.
Вокруг нас начинается паника. Крики звенят в ушах. Учителя, стоявшие возле двери, пытаются добраться до Тайлера, но он методично их отстреливает, как и всех, кто оказывается слишком близко. При каждом выстреле я вздрагиваю. Мы не так близко, чтобы видеть лица учителей, и я почти благодарна судьбе за это. Он застрелил их. Боже. Этого не может быть.
Ученики кидаются к другим дверям, рвутся вперед, но никто не выходит.
Тайлер вернулся.
Кто-то бежит вниз по рядам. Зовет на помощь.
Два ученика, парень и девушка из соседнего городка, распластались на сиденьях перед Тайлером.
На плече парня все еще висит сумка. Его кровь смешалась с кровью девушки.
Я не могу двинуться с места.
Не могу дышать.
На сцене вокруг директора Трентон столпились люди – учителя, секретарша. Всеобщий любимец, учитель английского мистер Джеймсон, подползает к директору и пытается остановить кровь, но пуля попала ей в голову, и это не кровь, а мозг.
За ними несколько девушек и парней из школьного хора кидаются за кулисы, где находятся гримерные и система управления светом. Пожилая библиотекарша, миссис Смит, пробирается к боковой двери аудитории. Она просто медленно идет – в прошлом году ей заменили тазобедренный сустав. Она отвернулась от Тайлера, и кажется, что ей не страшно.
Ей семьдесят три.
Ее младшая дочь снова беременна, а старшему внуку сегодня исполняется одиннадцать.
Она живет на нашей улице с незапамятных времен.
Вчера она принесла Мама свежеиспеченный хлеб, как всегда по воскресеньям. Когда все думали, что я заболела, она варила мне куриный бульон.
Нет. Нет. Нет. Нет.
Dios te salve, Maria, llena eres de gracia: el Se~nor es contigo. Bendita t'u eres entre todas las mujeres y bendito [5] …
Помни меня.
5
Богородица Дева, радуйся, Благодатная Мария, Господь с тобою; Благословенна Ты в женах…
Я никогда бы не смогла его забыть.
Тайлер осматривает толпу. Он стоит в дверях, и все отшатываются от него. Винтовку он держит уверенно. Тайлер слишком уверен в себе, слишком аккуратен. Даже Абуэло не мог бы его ничему научить. Он наводит винтовку на библиотекаршу. Выстрел.
Она падает в нескольких шагах от двери.
Свободной рукой Тайлер заправляет прядь волос под шапочку.
Отем встает передо мной, словно пытаясь защитить, но это я должна защищать ее.
Dios te salve, Maria… Слова кажутся чужими, застревают на языке. Я не могу вспомнить, что говорить дальше. Я вся дрожу.
Рядом со мной девушка-новичок ползет по полу. Один из парней поднимает ее за руки, но бежать некуда. Она кричит и молотит кулаками по его груди. Он обхватывает и крепко сжимает ее.
Отем поворачивается ко мне, но, хотя губы ее шевелятся, я ничего не слышу.
Я вижу только застывшую удивленную улыбку директора Трентон и ужас тех, кто кинулся ей на помощь. Я слышу стоны, рыдания и крики. Кругом смерть, смерть и кровь.
Тайлер вернулся.
Клер
Второй выстрел прозвучал в 10:05. Тренер комично уставился на стартовый пистолет, словно тот выстрелил сам по себе. Но звук исходил не отсюда. Выстрел прогремел в школе.
Еще один выстрел. Еще и еще. Сердце мое бьется в этом жутком ритме.
Крис ближе меня к школе. Он мгновенно преодолевает десяток ярдов, отделяющих его от входа в спортивный зал. Никто из нас даже не успевает отреагировать. Крис хватается за ручку, но дверь не поддается. Он пинает дверь, и я не понимаю, гнев это, боль или отчаяние.
Холодный воздух проникает под кожу и морозит меня до костей. Я думаю только об одном: если Крис повредит мышцы, то погубит свой последний сезон еще до начала. Наш сезон, нашу команду. Нас пятерых. Все остальное – все, что связано с только что услышанным, – слишком невыносимо.
На секунду-другую все замирают. Только пар нашего дыхания клубится в воздухе. А потом Эстер начинает плакать. Добежав до финишной черты, Эйвери обнимает ее. Мы ждем, чтобы кто-нибудь дал команду. Мы поворачиваемся к тренеру – ключи от спортивного зала у него. Но двери не поддаются – они заблокированы или заперты изнутри. Тренер бледнеет и молчит.