666 градусов по Фаренгейту (температура, при которой горит ведьма)

Сизарев Сергей Васильевич

Священники вернулись под вечер, усталые и злые. Похоже, они спорили всю дорогу, потому что продолжили уже на базе.

– Плохой отчёт. Воды много. Откуда я им статистику найду? Я что – институтом заведую? Они мне даже контактов соседних ячеек дать не хотят. Нет отчётов – нет денег, тьфу. Бумажки им пиши! Я устал их строчить по любому поводу, – причитал отец Антоний, держась за левую сторону груди. Зайдя, он тут же сел на диван в пультовой.

– Зря я с тобой связался, – басил в ответ отец Борис. – Кабы не ты, меня

бы давно в протоиереи рукоположили.

– Прямо из протодиакона?

– Митрополит сказал, можно.

– Боря, ты же знаешь, я тебя силой не держу. Если хочешь сделать карьеру в служении, мешать не буду. Даже похлопочу за тебя.

– Скорее уж мне за тебя хлопотать, отче Антоний, – с осуждением заметил здоровяк.

– Ты родством-то своим не бравируй. Знаем. Она тебе и не такое прощала, – старик стащил с головы скуфию и сунул в карман рясы. В этот раз он был одет официально, при наперсном кресте.

– Не дали денег? – прямо спросила Ольга.

Старик лишь отмахнулся. Похоже, у него были неприятности, о которых он не хотел говорить.

– Отец Антоний, а вы богослужения проводите? – решил спросить Игнат.

– Нет. Не могу. Пока я занимаюсь тем, чем занимаюсь, никакого права на совершение таинств у меня нет, – ответил старик.

– Наше занятие грязным считается, – подтвердил отец Борис. – Рядом с ведьмами да колдунами всё время трёмся потому что, а там и до бесов рукой подать.

– Завтра поедем колдовских людей проведаем, – сказал вдруг старик. – Надо обновить внушения, чтобы бояться не прекращали. Заодно Игнатия нашего подучим. Пусть посмотрит, чем занимаемся.

– А можно я с теорией ознакомлюсь для начала? – заявил Игнат.

– А что тебе не ясно?

– Лейпсанаургия, например, – ответил тот.

– Боря, неси ящик, – сказал старик.

Игнат застонал от дурного предчувствия – в прошлом ящике были вериги, и он их уже тихо ненавидел, хотя носил постоянно – раз надо, значит надо.

Но этот ящик был сильно поменьше первого – позолоченный, с узорной крышкой.

– Сейчас они будут втирать тебе знатную ересь, – прокомментировать появление ящика ведьма.

– Ольга! – одёрнул её старик.

– Хельга, – упрямо поправила его воспитанница.

Отец Борис открыл ларец. Под крышкой был лоток, на котором в ячейках рядами лежали золотые и серебряные горошины.

«Лейпсана», догадался Игнат. Те штуки, что зашиты Ольге под кожу.

К ларцу подошёл отец Антоний и подозвал Игната поближе. Тот теперь видел, что лотков в ларце несколько, а для каждой горошины была табличка с какими-то данными. Сами горошины были пронумерованы гравировкой.

– Лейпсанаургия с греческого дословно переводится как «мощи работают», – пояснил старик. – Они действительно работают, но есть ньюансы.

– Какие?

– Мы не зря тебя крестили. Исповедь, причастие, посты – обязательны. Мощи тем эффективней, чем сильней вера и чище душа. Сами мощи ничего не делают – они проводники для воли святого, к которому ты обращаешься с верой. Церковь

не признаёт специализацию святых. К любому святому можно обратиться с любой просьбой. Тут мы расходимся, потому что в лейпсанаургии разные мощи дают разные эффекты, а совместное использование мощей с разными эффектами даёт синергический эффект, превосходящий простую сумму составляющих.

– Погодите-ка, – Игнат показал взглядом на ларец. – Это вроде того, как народ прикладывается к мощам в храмах?

– Не совсем, – отец Антоний помедлил, подбирая слова. – В наши дни наука о мощах не имеет повсеместного распространения. Можно сказать, почти утеряна. Заметная часть мощей из тех, что хранятся в храмах, либо не обладают эффектом должной силы, либо помогают не от того, что им традиционно приписывается. Только опытный лейпсанаург способен распознать точный эффект конкретных мощей, после длительного их ношения на собственном теле. Лейпсанаургия зародилась в древности. Ещё в раннем Средневековье христианские рыцари монтировали мощевики на своих доспехах и оружии, чтобы усилить свои боевые характеристики. У грамотного лейпсанаурга все мощи промаркированы, и он знает в каком порядке разместить их на теле воина, чтобы достичь максимального эффекта. Под каждого конкретного противника, под каждую задачу можно собрать свой набор, чтобы одержать победу.

– Если вера сильна, – добавил отец Борис.

Старик кивнул.

– Так их не обязательно под кожу зашивать, как у Хельги?

– Не обязательно. У неё они зашиты, чтобы она их сама не вытащила. А так они на одежду и оружие помещаются.

– А это всё останки святых? – спросил Игнат, разглядывая горошины.

– Не обязательно. Мощи простых иноков, бывает, благоухают не хуже и дают полезные свойства. Имеющий доступ к монастырским захоронениям лейпасанаург не нуждается в официальной канонизации, чтобы взять мощи в работу. Есть мощный поток благодати? Есть свойства, полезные в нашем деле? Тогда это наш материал.

– Вы лейпсанаург?

– Нет, – с грустью ответил отец Антоний. – Это редкий дар. Люди с ним очень ценятся. Видишь ли, хорошие мощи безмерно дорогие. На закрытых аукционах некоторые уходят за миллионы долларов. Они оседают в коллекциях олигархов, церковных иерархов, влиятельных политиков. Они дают им долголетие и здоровье, защищают от бед… Те, что остаются, в основном боевые лейпасаны, которые богатым ни к чему, уже поступают к нам – дают защиту от магии, позволяют убивать колдунов раньше, чем те убьют нас.

– А как ими пользоваться?

– Мы тебя научим, – пообещал отец Борис. – С этого дня ты будешь носить по одному мощевику из ларца, и мы будем тебя тестировать – скорость бега, длина прыжка, реакция на разные раздражители, выносливость. Если показатели выше, чем раньше – этот мощевик тебе полезен. На проверку одной лейпсаны мы будем тратить неделю. Когда протестируем весь ларец, из полезных тебе лейпасан уже можно будет создавать наборы и испытывать их на синергию.

– Так долго… – разочарованно вздохнул Игнат.