666 градусов по Фаренгейту (температура, при которой горит ведьма)
Шрифт:
– Сомнительное удовольствие – приносить дурные вести. Но за доверие – благодарю, – кивнул старик.
– Тогда у меня всё.
– У меня к тебе просьба, – сказал вдруг отец Антоний.
– Да, конечно, – мальчик был удивлён.
– Наш новенький, Игнатий… Сдаётся, у него непростые отношения с огнём… Так, Игнатушка?
Игнат молча кивнул. От зоркого взгляда бывалого бесоборца не ускользнула его реакция на магию мальчика.
– Азар, дай ему совет на будущее. Что ему делать, если придётся… ну, вступить в конфронтацию с вашим братом – огненным магом.
– А вы своих уже не учите,
– Учим.
– Это странная просьба – чтобы я рассказывал, как нас проще убить. Не находите? – похоже, мальчик был оскоблён самой постановкой вопроса.
– Вы, Азарушка, если надо, легко со своими расправляетесь. Дуэли огненных магов – не редкость, – ответил отец Антоний. – Считай это проверкой на лояльность.
Мальчик неодобрительно покачал головой, но всё же повернулся к Игнату и сказал:
– Нас легко узнать по бутылкам с жидкостью для растопки каминов. Мы её пьём. Другого человека такое убьёт, а огненного мага – нет. Взрослый маг может выпить до трёх литров растопки, чтобы расходовать её на огненные заклинания.
– Это что – любая растопка подойдёт? – не поверил Игнат.
– Любая, кроме той, что из «Пятёрочки».
– Почему?
Мальчик пожал плечами:
– Кто бы знал. Гореть горит, а пить невозможно.
Азар внимательно посмотрел на Игната и спросил прямо:
– Боишься огня?
Тот кивнул.
– Правильно делаешь. Даже я боюсь. Мы ведь тоже горим… Если встретишь огненного, не держи дистанцию – или сразу беги, или лезь вплотную и бей всем, что есть.
– Почему?
– На дистанции тебя всегда достанут, а вплотную – безопаснее всего. Магия – это концентрация. Ни один маг не может колдовать, пока ему в живот раз за разом втыкают нож. Это не только про огненных – вообще про любых. Убей или умри.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Игнат, хотя прямо сейчас хотел оказаться где-нибудь подальше от этого мальчика и его огненной магии.
Затем они поехали на хладокомбинат, чтобы переговорить с начальником морозильного цеха – он оказался ледяным магом. На него, видимо, поступила наводка, потому что протодиакон припугнул его весьма жёстко. Дальше была уже совсем старая колдунья с какой-то слабой лечебной магией – работала на ферме, ухаживала за коровами. Как пояснил отец Антоний, колдовские люди выбирают работу так, чтобы она позволяла им пользоваться магией без лишнего внимания со стороны окружающих. Воспитательные беседы в исполнении старика были достаточно убедительными. Похоже, они были основным инструментом Бесобора. Игнатий даже заскучал. Во время следующей проверки он вышел к машине – подышать воздухом, пока коллеги стращали очередного колдуна, убеждая его жить по-людски. Тут-то он и заметил женщину, внимательно изучавшую их машину со всех сторон. Она чуть ли не лицом прижималась к стеклу кабины, чтобы посмотреть, что внутри.
Игнат спугнул её покашливанием, она ничуть не смутилась. Незнакомка была неопределённого возраста. Вся в шерстяных вещах ручной вязки. В круглых очочках на круглом лице, в окружении вьющихся тонких волос.
«Из потомственных городских интеллигентов», решил Игнат.
– Ой, а вы из этой компании? СпецТехЭлектроМонтаж? –
– Ну да.
– А какие проекты делаете?
– Разные.
– А по какому адресу находитесь?
– А какой проект нужен? – задал встречный вопрос Игнат.
– Ну я не знаю ещё. Я интересуюсь, – отболталась тётя и тут же спросила: – Ой, а время не подскажете?
Игнат вытащил мобильный – незнакомка тут же выхватила его из рук и стала разглядывать со всех сторон:
– Какой у вас телефон интересный. Кнопочный. Люблю такие. Сенсорные сложнее в управлении, а с кнопочными одно удовольствие работать.
Игнат понял – дело тут нечисто, однако прямой угрозы не было. Он знал, половину ведьм ему можно не бояться – тех, что воздействуют на мозги.
Наконец женщина отдала телефон и пошла по свои делам, но на прощание одарила его загадочной улыбкой:
– Я ещё позвоню.
Телефон фирмы был написан на борту газели, так что Игнат и не думал удивляться её обещанию.
– Батюшка, – обратился новичок к отцу Антонию уже на базе.
– Внимаю, Игнатушка, – старик оторвался от написания очередного отчёта в епархию, который делал в гостиной, под яркой лампой. На носу у него были мощные очки. Только закончился спор между ним и отцом Борисом о том, как лучше написать – «пречестнейшая матушка настоятельница» или «досточтимая мать игумения», так что иерей был на взводе.
– А если мы перед епархией отчитываемся, то выходит, Бесобор в составе церкви? – спросил Игнат.
– Раньше был. Сейчас – нет.
– Как это?
– Оптимизация, – с горечью ответил старик. – Теперь модно всё непрофильное на аутсорсинг отдавать. Уборщиц чаще всего. Вот мы те же уборщицы, фактически. В списках не значимся. К церкви доказуемого отношения не имеем. Давно обещают при Синоде создать тайный отдел по борьбе с ведовством, но воз и поныне… Да и как? Ведь официально у нас и колдунов-то нет, и магии не существует. Сам посуди, бесы есть, а ведьм – нет. Как так?
– Я бесов пока не видел, – пожал плечами Игнат. – Ведьм видел. Правда, ещё не понял, за что нам деньги платят. Особых опасностей я пока не наблюдал.
– И не приведи Господь увидеть, – раздался с кухни бас отца Бориса. У того был поздний ужин.
– Деньги, Игнаша, епархия даёт не свои, а от анонимных спонсоров и меценатов – те специально на нашу деятельность жертвуют. Средства эти собирают тайком – через закрытые фонды, названные в честь того или иного святого. Говорят, один православный олигарх нам хорошо помогает, но бесоборовских ячеек по городу много, так что на брата получается негусто. Вот на эти средства концы с концами-то и сводим.
– Я уже догадался, что не мы одни этим заняты. Сколько нас?
– Сам посчитай. В среднем на две тысячи женщин – одна ведьма.
– Я думал каждая вторая, – сострил Игнат.
– Мы сейчас о тех, кто колдовать умеет, – уточнил отче Антоний. – Одна ячейка Бесобора должна контролировать на своей территории не более пятидесяти ведьм. То есть, на территории одной ячейки проживает двести тысяч человек, ну или на один миллион населения – пять ячеек Бесобора.
– А сколько человек в одной ячейке?