90-е: Шоу должно продолжаться 13
Шрифт:
— «Благословенные „химики“ приняли первых гостей. Гости сигнализируют, что с этого момента диваны в холле второго этажа объявляются вотчиной группы „Кривой Пью“ из Хабаровска», — прочитал я.
— Вот тут значок телефонной трубки, значит новость принята по телефону, — объяснил Жан. — А вот этот бегущий человечек значит, что новость принес сам человек. Ногами в пресс-центр.
— «Солист группы „Трижды фанфарон“ найден спящим в ванной», — прочитал я. — «На репетиции группы „Вдовушкина радость“ произошло ЧП. Пьяный сосед был недоволен шумом и пришел устраивать разборки.
— А это блиц-интервью, — быстро ответил Жан и помахал передо мной небольшой бумажкой. — Мы напечатали вот таких бланков и раздали всем волонтерам. Короче, схема такая — видят музыканта, слоняющегося без дела, суют ему в руки бумажку и ручку. Он заполняет, и они тащат бумажку сюда.
— 'Какого цвета ваши счастливые трусы? Серьезно? — заржал я.
— Ну у нас много разных, — смутился Жан. — Неприкольно, если все время одно и то же. А так даже прикольно. Кто одну заполнит, потом начинает другие искать, чтобы узнать, что там еще за вопросы. И у нас, в результате, бесперебойный поток новостей для ленты. Ну, типа, это если вдруг доставленных событий для объема не хватает, можно протянуть руку, взять одно из блиц-интервью и место добить.
— Хм, интересный ход, — кивнул я.
— На самом деле, это Наташа придумала, — на мгновение Жан насупился, но потом глаза его снова заблестели. — Она, короче, посмотрела, такая, на первый вариант анкеты и сказала, что если все время одно и то же, то скучно будет. Ну вот мы и устроили мозговой штурм. Сто штук вопросов придумали!
— Можно слух запустить, что кто ответит на все сто вопросов, получит приз, — предложил я.
— О, огонь! — глаза Жана заблестели еще более лихорадочно. Он закрутил головой, выискивая в кабинете кого-то конкретного. — Манча! Манча иди сюда! Вечерняя лента уже пошла в верстку?
— Нет пока, — отозвался девичий голос откуда-то из гущи событий.
— А место там есть?! — спросил Жан. — Добавь объявление! «Поговаривают, что всего в блиц-интервью сто вопросов. А также ходят слухи, что тот, кто ответит на них все, про того опубликуют здоровенный материал в журнале „Африка“. И дадут приз!»
— А какой приз? — спросил парень из-за ближайшего стола.
— Ценный, — отмахнулся Жан. — Не знаю пока. Коробку с коробками. Конфет. Придумаем что-нибудь. Потом. И когда будем вручать всякие награды, эту тоже включим. Лучший ответчик. Блин… Ответчик — это на каком-то юридическом…
— А кому угодно можно отвечать? — заинтересовался кто-то из волонтеров.
— Сотрудникам пресс-центра — нельзя! — быстро заявил Жан. — Волонтерам тоже. Вы вместо приза получите леща. Ясно? Чтобы не портили мне тут бланки!
— Может, по кофейку? — предложил Иван, проводив взглядом стремительно бросившегося в толпу своих журналистов-волонтеров Жана. — Полчаса тут без меня вполне справятся.
— В твоем гнезде журналистов? — спросил я.
— Да нет, здесь теперь тоже есть кофейня, — усмехнулся Иван. — На самом деле, я бы ее и раньше открыл, но до распада Союза и объявления наступления рынка, руководство
Мы спустились на минус первый этаж, где раньше была столовая. Собственно, столовая осталась на месте, ее никто и не тронул. Кофейня Ивана уютно расположилась в пустовавшем до этого холле. Под лестницей.
Оформлено было новое заведение прикольно. На всех стенах висели ковры, а серый бетон лестницы был задрапирован полосами тонкой красной и желтой ткани. Всюду висели самодельные бумажные фонарики. Две девицы, стоявшие за прилавком, были одеты в шелковые халаты с драконами. И в довершении этого смешения стилей, посреди прилавка стоял латунный таз с песком. Восточный восток, только авторы не определились, какой. Ближний или дальний.
— Из первой же заграничной поездки привезу эспрессо-машину, — сказал Иван, усаживаясь за низкий столик.
— Вам как всегда, Иван Алексеевич? — спросила одна из девчонок-бариста.
— Да, милая, — ответил Иван. — Тебе какой? Сироп? Сливки?
— Черный, без заморочек, — ответил я. — Ну и шоколадку какую-нибудь.
— Все слышали? — спросил Иван. — Два больших черных. И трюфели.
— Я смотрю, вы с Жаном снова ладите? — вполголоса спросил я.
— Как видишь, — усмехнулся Иван, — Спасибо за содействие.
— Да ну, какое там содействие? — я пожал плечами. — Здравый смысл и капелька манипуляций.
— Ну да, капелька, — хмыкнул Иван.
— Знаешь, я пока сюда шел, думал над одним интересным феноменом, — сказал я, разглядывая Ивана внимательно. Тот выглядел как обычно. Элегантный костюм, водолазка, остроносые туфли. Лицо как с советского плаката.
— И каким же? — спросил Иван.
— Ты говоришь, что в двадцать первом веке разбился на заброшенном шинном заводе, — сказал я. — Но сейчас все выглядит так, что шинный даже разоряться не собирается, не то, что забрасываться. Так что это получается? Если история изменилась настолько, что место твоей гибели — йок, то как же тогда ты? Ты разве не должен был исчезнуть тоже?
Глава 16
— Что ты смеешься? — спросил я, сделав первый глоток из своей чашки. Недурно, на самом деле. Даже очень хорошо, особенно после некоторых экспериментов с тем кофе, который мне в магазине попадался.
— Помнишь «Назад в будущее», второй фильм? — Иван изобразил рукой будто пишет мелом на доске. — Там, где Док объясняет Марти про другую версию восемьдесят пятого, когда Биф отдал сам себе альманах.
— Тот фильм, который нам с тобой безопасно упоминать здесь и сейчас, — кивнул я. — Чувствуешь себя доком?
— Ах, если бы! — снова засмеялся Иван. — Просто это тот самый уровень объяснения происходящего, который мне доступен.
— Сейчас самое время начать рисовать на доске, — сказал я. — Те точки, в которых случились ключевые события, которые привели нас из точки А в точку Б.
Я помолчал и сделал еще несколько глотков кофе. — Знаешь, что странно? Ведь наше с тобой прошлое было идентичным. Потом ты попал в прошлое, уже что-то изменил, и твоя реальность оказалась другой. А я попал уже в нее.