А чего дома сидеть? Вольный поход. Книга первая. Дилетант
Шрифт:
Я была обескуражена и навсегда покорена: этот город умеет красиво ухаживать. Он как внимательный и чуткий мужчина, в которого невозможно не влюбиться. На волне приятных эмоций я вернула возможность оставлять комментарии в блоге.
День 22-й
Утром двадцать второго дня мы покинули шикарный город Екатеринбург и отправились дальше. Трасса встретила ледяным ветром, я быстро крутила педали
В дороге встречаю огромное количество новых людей, бываю счастливой, грустной или раздраженной. Могу уставать, мерзнуть, бояться, но продолжаю быть абсолютно свободной в выборе. На трассе доехала до развилки и долго смотрела на указатель: поехать в Тюмень, свернуть в Челябинск или вообще уйти на Нижний Тагил? Свобода и разнообразие возможных вариантов прибавляют сил: ты ощущаешь каждой клеточкой, что действительно живешь так, как хочешь, а не просто делаешь вид.
Накрутила 57 км, общее расстояние от места старта – 982 км, завтра разменяю первую тысячу.
День 23-й
Страшно, когда слез с велосипеда, пошел на другую сторону дороги сделать кадр и вдруг видишь, как на двухколесного друга несется большегруз: у него что-то с колесом и водитель не может выровнять управление. Хрен с ним, с велосипедом, но в прицепе Капа… Мгновение – и большегруз проносится мимо, никого не зацепив, а я так и остаюсь парализованно стоять на другой стороне дороги, мое сердце только что ушло в пятки.
Вдоль трассы много надгробий, много следов свежих аварий. Очень жалею, что не притормозила в Удмуртии сфотографировать огромную груду металла на обочине, по ней хорошо угадывалась большая фура. Это очень страшно.
Несмотря ни на что, дорога мотивирует, низкий ей поклон, и мне кажется, что “КРУТИШКА” – это как "Крути, братишка" или "Крутышка".
День 24-й
Наконец-то солнышко. По такой погоде ехать легко, машины на трассе становятся добрее, встречающиеся люди – тоже. Видно, как все соскучились по теплу и радуются ему.
В сегодняшней гостинице, несмотря на все очевидные минусы (страшно к чему-нибудь прикоснуться), работают хорошие люди. Ночью пошел дождь, персонал постучал в дверь моего номера – разбудить, чтобы завезти велосипед внутрь помещения. Я в это время была в душе и не слышала. Без меня справиться не могли: велосипед пристегиваю на цепь, даже несмотря на внутреннюю парковку. Не хочу рисковать: в нашей стране все, что не пристегнуто, значит ничье.
В итоге работники достали полиэтилен и накрыли им прицеп. А когда я выползла, окружили меня всем коллективом и снова принялись за расспросы. Не понимают, как это – взять и отправиться в такую даль на велосипеде! Сказали, что поверх моего замка пристегнут велосипед своим собственным, чтобы утром я не уехала незаметно.
День 25-й
Встречный ветер плюс открытая местность – и этим все сказано. Поход требовал больше усилий, чем я ожидала. Когда преодолела 54 километра, до следующего места ночевки оставалось еще 20. Я была выжата, руки болели от перенапряжения, хотелось все бросить и разрыдаться.
Сделала остановку и созвонилась с диспетчером, объяснила ситуацию и попросила посмотреть место поближе. Близко ничего не было. Я взяла себя в руки и решила, что буду ехать столько, сколько смогу. Постараюсь найти заправку/кафе, попрошусь к ним встать на ночь. Каждый день перед выездом изучаю карту, многие геолокационные приложения поддерживают функцию чек-поинтов, можно посмотреть ближайшие отметки магазинов, кафе или заправок. Но российские просторы вносят свои коррективы: информация не всегда актуальна, приехать к точке и увидеть, что этого кафе уже нет, – обычное дело. Бывает и ровно наоборот: там, где карта показывает пустоту, неожиданно вырастает микро-цивилизация.
Каждый день я километр за километром пролистываю трассу в максимально увеличенном формате. Вижу озера, которые будут попадаться на пути, брошенные здания или действующие дорожные комплексы. По снимкам со спутника не всегда понятно, что за пятачок на земле, – часто приезжаю к заброшенной разрухе, на территории которой устроили свалку из ржавой техники. А по фотографиям казалось, что такая скученность зданий и транспорта наверняка означает, что здесь есть жизнь. На этот раз повезло: крутить пришлось немного, а там, где на карте ничего нет, передо мной вынырнула кафешка, банька и автосервис.
Я обратилась к девушке за баром, попросила разрешения поставить палатку… и сникла. Сотрудница попалась вреднющая: рыкнула, что такие вопросы не решает, а хозяина сейчас нет. Позвонить ему она не может, продиктовать его номер – тем более.
За столиком в кафе сидел мужчина, он догнал меня на улице, оказался кем-то вроде управляющего. Сказал, что у них тут автокемпинг, на ночь приезжают фуры, люди с палатками еще никогда не приходили, но он постарается дозвониться до начальства. Через некоторое время вернулся и скомандовал, чтобы ставила палатку: никто не против. Пока то да се, понабежали дальнобои, накинулись с расспросами: откуда я и куда, сколько уже еду и нафига вообще мне это все? Один достал телефон, начал просить фото, сказал, что он администратор дальнобойного паблика, хочет предупредить своих, чтобы узнавали и не обижали. День неожиданно заиграл новыми красками.
Я спряталась в палатку отдыхать, после десяти вечера температура опустилась до нуля. Дальнобои открывали кабины: “Ты е#анутая, сама замерзнешь и собаку свою заморозишь, иди сюда греться, живо!” Ругали меня страшно:
– Куда?! В Магадан?! Да ты охренела?! У нас мужики с тех рейсов снимаются, матерятся. А ты на велосипеде. Там снег еще лежит, ты вообще понимаешь, что делаешь?!
– Может, пойдешь в машину спать? – поддакивал им управляющий. – Ну или в теплом кафе посиди хотя бы. В час ночи закрываемся, персонал разойдется по домам. Бери спальник и иди в баню на ночь.