А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
Вязать Гермиона закончила за полночь. Соседки давно уже спали, пока староста, отгородившись пологом, при свете волшебной палочки завершала очередную шапку (с помпоном!), и потому девушка потихоньку, чтобы не разбудить Лаванду и Парвати, выбралась из постели и покинула комнату, намереваясь спуститься в Общую гостиную и оставить подарок для очередного домового эльфа где-нибудь в кресле или под столиком, предварительно по-хитрому замаскировав кусочками порванного пергамента. Эта тактика работала безотказно.
Закончив манипуляции, Гермиона поднималась наверх, когда портрет Полной Дамы, закрывавший
Пока она размышляла, какое решение принять, парочка — юноша и девушка — проскользнула к лестнице в мужские спальни. Сбоку, в свете затухающего камина, Гермиона разглядела студентов: то были Анджелина Джонсон и кто-то из близнецов Уизли — во тьме не разобрать. Они явно не замечали её и о чём-то тихонько переговаривались.
Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, староста попыталась, пятясь, пробраться обратно в спальню, но тут неожиданно один из близнецов притянул к себе свою спутницу и поцеловал её. Та сначала хотела оттолкнуть его, но потом обвила руками шею, всем телом прижимаясь к нему и явно наслаждаясь происходящим.
Гермиона же застыла на месте; её сердце бешено колотилось. Неужели это Фред? Неужели он действительно решил снова встречаться с Анджелиной? Неужели Джинни и в том была права? Но как такое возможно?
Перед глазами у Гермионы всё поплыло, и она схватилась за перила лестницы, пытаясь устоять на ногах. Собственная реакция пугала её, но здраво размышлять она сейчас не могла, только лишь, широко распахнув глаза, пристально следила за целующимися, хотя это причиняло ей невыносимую боль.
Наконец, Фред и Анджелина оторвались друг от друга, и девушка, что-то прошептав, повернулась к лестнице в спальню девушек, тут же прищурившись, заметив там Гермиону, из-за чего той стало неимоверно стыдно.
— Простите, — шепнула девушка, разворачиваясь, чтобы убежать, но оклик спутника Анджелины остановил её на полпути:
— Гермиона, подожди!
Она медленно развернулась.
— Обещай, что не расскажешь об этом Фреду.
— Пожалуйста! — умоляюще попросила Анджелина. — Я сама всё ему объясню.
— Да, конечно, — машинально кивнула Гермиона, всё ещё продолжая бессознательно стискивать перила лестницы.
Капитан гриффиндорской сборной торопливо проскользнула мимо старосты и поднялась на два этажа выше, в спальню семикурсниц. Джордж внимательно следил за нею вплоть до тех пор, пока она не скрылась за дверью, после чего посмотрел на Гермиону.
— Ты чего, Гермиона? — спросил он удивлённо. — Такая бледная, будто призрака увидела. Хотя их ты тут каждый день видишь… Мы договорились? — На этот раз вопрос был задан с тревогой, и Гермиона вновь подтвердила своё согласие кивком. — Тогда ладно. Спокойной ночи.
Только когда за юношей закрылась дверь спальни, Гермиона с неожиданным облегчением поняла, что это Джордж несколькими секундами ранее был с Анджелиной, что это он стоял перед ней с затуманенными после поцелуя глазами, а не Фред. Напряжение,
И только теперь она, наконец, осознала простую истину, которую столько времени упорно отгоняла прочь: она действительно увлечена Фредом Уизли и абсолютно не понимает, что с этим делать.
Той ночью Гермиона не сомкнула глаз, ошарашенная собственным открытием. Откуда что взялось? Она никак не могла объяснить себе, что умудрилась влюбиться в самого неподходящего человека на свете. Точно знала она лишь то, что сейчас испытывает совсем иные чувства, гораздо более сильные, нежели симпатии, что питала к Виктору Краму. Ощущения разнились как небо и земля.
«Настоящее безумие, сумасшествие!»
Но теперь стало понятно, почему в присутствии Фреда ей становилось не по себе, почему его взгляды и улыбки так странно на неё действовали, почему ей было так важно его одобрение и то, как он её воспринимает, почему она обращала внимание на незначительные детали, на его дружеское к ней отношение, поддержку и шуточки, то повергавшие её в смущение, то заставлявшие искренне смеяться.
Неудивительно, что утро Гермиона встретила с разболевшейся головой. Одевшись с непривычной медлительностью, она спустилась вниз, в Общую гостиную, дрожа при мысли о том, что снова увидит Фреда. Казалось, что он сразу же догадается обо всём по её поведению, а это означало одно: неприятие, насмешки и унижение. Фред бы не обидел её, она точно это знала, но отказ, пусть и в шутливой форме, хуже, чем едкое оскорбление.
Стискивая пальцами ткань форменной юбки, Гермиона нетерпеливо и со страхом поглядывала в сторону спален мальчиков. Мимо прошло множество учеников, но ни Гарри, ни Рона, ни кого бы то ни было из Уизли в их числе не было. Даже Джинни, которая обычно вставала рано, ещё не спускалась, что было очень странно.
Когда ждать уже было невозможно, Гермиона, опаздывая, поспешила на завтрак. Но едва она только вошла в Большой зал, как её подозвала профессор МакГонагалл.
— Мисс Грейнджер, — торопливо и взволнованно заговорила она, — вам нужно поговорить с профессором Дамблдором. Это очень важно и касается мистера Поттера и членов семьи Уизли… — Не закончив свою речь, декан Гриффиндора обернулась на стол преподавателей. Оттуда уже поднялась Долорес Амбридж, явно нацелившаяся разузнать поподробнее о предмете разговора. — Идите же, мисс Грейнджер! Пароль «Мятные леденцы».
Поняв, что вопрос, в самом деле, важный, Гермиона поспешила в кабинет директора, где раньше ей бывать не приходилось. Дорогу она знала по рассказам Гарри, а потому, ловко лавируя средь учеников, добралась очень быстро. Сообщив пароль стражам-горгульям, староста поднялась по узкой винтовой лесенке наверх, в круглую комнату, где её уже ожидал профессор Дамблдор.
— Присаживайтесь, мисс Грейнджер, — пригласил он, прохаживаясь по кабинету. — Мне нужно сообщить вам кое-что очень важное. Это касается ваших друзей. Наверняка вы уже заметили их отсутствие?