… а, так вот и текём тут себе, да …
Шрифт:
Непостижимая загадка – как стаду обезьянообразных удаётся действовать сообща при столь хронической склонности к самокастрации?..)
Побывка в Канино пробудила во мне рост национального самосознания.
Мне – потомку новгородских ушкуйников и татарских ордынцев, что веками, по очереди, насиловали рязанских баб, не пристало, да и зазорно даже, изо дня в день обнимать смердящие тряпки, чтоб запихнуть их в ящик пресса.
Так я, впервые за свою трудовую карьеру,
Теперь в моей трудовой книжке статья 40-я покрывалась вполне приемлемой стандартной записью «по собственному желанию» и я отправился трудоустраиваться в КПВРЗ.
Всё шло как по маслу, я даже прошёл медкомиссию, но в самый последний момент в отделе кадров, откуда меня посылали на эту комиссию, мне вдруг сказали «нет».
Почему?
Оказывается на меня не осталось квоты.
Зав отдела кадров мне обстоятельно объяснил, что имеется негласный закон, по которому принимать простым рабочим человека с высшим образованием можно лишь в том случае, если на него приходится не менее тысячи рабочих без высшего образования.
В 5-тысячном коллективе завода на меня не нашлось лишней тысячи бездипломных рабочих. Какие-то дипломированные гады поспели раньше меня и квота кончилась.
( … разочарование меня не убило, мне к ним не привыкать, но ощутимо потряс факт существования «теневого» законодательства, незнание которого не освобождает от применения его к тебе …)
Тогда я отправился на окраину города противоположную Посёлку КПВРЗ, на завод «Мотордеталь», где меня приняли каменщиком в строительный цех.
Вот что значит современное крупное предприятие!
Если не брать в расчёт хавку в столовой, то завод «Мотордеталь» можно считать хрустальной мечтой, образцом промышленного предприятия.
Достаточно взглянуть на строительный цех – бытовка просторная, культурно обложена кафелем, из неё вход в такую же просторную душевую, но уже с другим кафелем на полу и стенах. Трудись и вспоминай какая красота тебя тут ждёт после работы.
Я знал своё дело и меня применяли как каменщика-одиночку для нестандартных заданий в отдельно взятых местах.
Дадут пару подсобников, чтоб подносили раствор-кирпич и вперёд – муровать подземный водопроводный колодец с круговыми стенами, или выкладывать печные трубы над двухквартирными домиками.
Мне нравилась частая смена заданий; каждое требовало особого подхода и осмотрительности, что не позволяет закоснеть умом и застыть хребтом.
А в периоды затишья между делом меня отсылали в бригаду каменщиков на строительстве заводского 130-квартирного.
Работали в ней не ассы, конечно, но как построят в том и будут жить.
Ни в бытовке, ни в бригаде я особо ни с кем не общался. Спросят
Подсобники у меня часто менялись, их поставляло Наркологическое отделение № 2, оно же нарко-два. Оно же – составная часть конвейерного производства бесплатных рабов.
Система такая – влетает милицейский фургон в село и хватают двух-трёх мужиков, на кого председатель сельсовета укажет, что они пьющие. (Как будто другие бывают.)
Их привозят в нарко-два, типа, на лечение. Кто заерепенится – укол серы вкатят и до конца срока он уже не рискует.
Срок лечения от двух до трёх месяцев.
Живут пациенты в общежитии, хавают в столовой, пашут там, куда пошлют.
ДЕНЕГ НЕ ПОЛУЧАЮТ.
Всё уходит на оплату быта, хавки и медицинского обслуживания – раздача таблеток по вечерам, которые они тут же спустят в унитазы.
При хорошем поведении на выходные их отпускают съездить домой на родину.
В городе ещё проще – участковый объявляет алкашам чья очередь явиться для отбывания в нарко-два и те знают, что лучше не пурхать.
Вот так и стираются грани между городом и деревней.
У каждого человека непременно есть своя история и если молчишь и его не перебиваешь, он тебе её непременно расскажет.
Не обязательно про самого себя, может и про родственника или соседа.
Я в «Мотордетали» такого наслушался – ни в какую «Тысячу и одну ночь» не влезет.
Например, про немца, что со своим отделением в сельской хате квартировал.
Он каждое утро орал чего-то, а товарищи его хохотали.
Один из них немного говорил по-русски и пояснил хозяйке хаты о чём тот кричит:
– Этих сук мне дайте – и Сталина, и Гитлера, обоих из «шмайсера» положу!
Это мне баба рассказала, которая считала дни до пенсии.
( … спрашивается, в Красной армии долго б ему дали покричать?..)
Или как мужик в забегаловке с каким-то кентом разговорился, вместе вышли и пошли себе.
Кент говорит, погоди, мол, отлить надо, вон в тот двор заскочу.
А во дворе на верёвке ковёр оказался. Тот поссал и захотел ковёр прихватить. Так повязали обоих.
Мужик получил четыре года. Он, типа, на стрёме стоял.
Так и не смог доказать, что того кента полчаса как знал…
Да, ещё случаются у нас порой судебные ошибки.
А вот палач с такою гордостью рассказывал о себе.
Конечно, сам он себя считал героем, а не палачом. На фронте в Смерше служил и пойманных при зачистке власовцев собственноручно и героически отводил в ближний лес. Хотя для этого при штабе специальный взвод автоматчиков имелся.