А там ещё другая даль
Шрифт:
— Говорят, раньше Кальрадия была единой империей?
— Это правда, — кивнул доктор. — Самая несомненная. И если бы сейчас был день, Эвгения, мне хватило бы поднять руку, чтобы указать нужное направление, и вы смогли бы убедиться в том воочию.
— Не понимаю…
— Доктор хочет сказать, что днем с любого края Кальрадии видна Дворцовая гора, а так же — стоящий на ней замок императора, — объяснила витиеватую фразу Елена. — И вы тоже сможете его увидеть. Завтра. Как только рассветет.
— Руины?..
— Почему руины? — удивился Нострадамус. — Все здание великолепно
— И кому же сейчас принадлежит дворец? — я сделала вид, что ничего не заметила. Да и на что, собственно, было обращать внимание? Мужик, он и в Африке мужиком останется. Даже образованный…
— Никому… — коротко, словно отрубила, ответила амазонка. — Димитар, последний император Кальрадии, перед смертью, успел наложить на замок заклятье императорской крови. И теперь внутрь не войдет никто, кроме его прямых потомков. Вот только одна беда — Димитар и императрица Хелена не оставили наследников.
* * *
Вечная зараза всех аборигенов, убежденных что их достопримечательности самые достопримечательные во всем мире, не миновала и Нострадамуса с Еленой. Дворцовую гору действительно было видно и отсюда, но понять, что конкретно посверкивает на ее вершине мог лишь тот, кто знал куда и как смотреть. А главное — знать, что там должно находиться. Тогда воображение помогало разглядеть и невидимые издалека детали.
Мне же это «нечто» казалось чем-то сродни елочного шара или обледеневшего снежка. Никаких стен, башен и прочих атрибутов замка, я так не увидела. Сколько не пыталась. Аж глаза заслезились… Снежная вершина невероятно красивая в лучах восходящего солнца, но глазеть на нее, то еще удовольствие. Вот когда пожалеешь, что солнечные очки в этом веке еще точно не изобрели. Интересно, а игра предусматривает прогрессорство или я тут как трамвай, обязана только по проложенным рельсам передвигаться?
— Уверены, что там замок, а не снеговая шапка? Ветер и солнце умеют создавать из льда и снега разные замысловатые фигуры. Особенно, если смотреть с большого расстояния.
— Можешь не сомневаться, командир… — ответила Елена. — На самой вершине мне бывать не доводилось, но как-то наш отряд преследовал шайку морских налетчиков, и они решили укрыться в горах. Понятное дело, пешему от всадника не уйти, так что мы нагнали их еще на равнине. Но с того места замок уже было хорошо видно. Хоть зубцы на стенах считай. Красивый… и суровый.
— А вот я был под самими стенами! — хвастливо заявил доктор. И как бы опасаясь, что ему могут не поверить, подтвердил сказанное еще раз. — Да… Вот как раз после того случая с исцелением лорда замка Тьерн. Денег у меня оказалось достаточно, как минимум, на полгода
Если б я могла раскрыть правду о своем происхождении, то с удовольствием поведала бы доктору и о кунсткамере Петра I, и о его тезке — легендарном французском предсказателе из моего мира. А заодно, кое что о теории происхождения видов по Дарвину. Увы… Во-первых, — не поверит. Это только в детстве родители умиляются, глядя как дите разговаривает с игрушками. В моем возрасте такой сюжет грозит вызовом неотложки. А во-вторых, — я пока еще не поняла: можно мне нести просвещение в игровой мир или меня за это тут же забанят? Будет очередное возвращение — спрошу у профессора. Нет, лучше, у Таисии Степановны. А то мужики насоветуют… С них станется.
— Ты же вчера говорил, что войти внутрь невозможно? Или у тебя в жилах течет императорская кровь?
— Увы… — развел руками Нострадамус. — Поэтому я и не там… Побродил вокруг… Даже через ров перебрался. Но на этом все и закончилось. Стены — монолит. Ни трещинки, ни щелочки. С виду — гранит, но выглядит так, словно его каким-то адским огнем в одну массу расплавили, а после залили в форму. Гладкий, как стекло. Прочный, как алмаз… Сколько не пытался скрести его кинжалом — даже царапинки не оставил. А кинжал у меня хороший был, булатный. Так что походил я, поглядел и обратно потопал, покуда провизия не закончилась. Та ведь ни единой живой души на много миль вокруг. Ну и жутковато, если честно. Гробовая тишина. Кажется, будто один во всем мире остался, да и сам мир ненастоящий.
Интересная фиговина получается. Особенно, в отношении задания. Парень, которого я ищу, не хочет выйти из игры. А что, если все иначе — хочет, но не может? Оказался не в то время, не в том месте и попал под действие кровавого заклятия. И теперь изображает из себя там, внутри императорского замка, спящего красавца. Если угадала, чур, будить без поцелуев… Хотя, смотреть надо. Может, симпатичный.
— А насчет наследников правда? — продолжила расспросы. — Действительно, ни одного нет? Император бездетным был или как? Может, непрямой потомок тоже сгодится? Какой-нибудь внучатый племянник или полукровка? В смысле — бастард?
— Ты так серьезно расспрашиваешь, командир, — улыбнулась амазонка, — словно решила вернуть трон законному наследнику и снова объединить всю Кальрадию.
«Ага, счаз… Мне больше нечем заняться, только посланника богов из себя корчить»
— Про Кальрадию ничего не скажу, не думала об этом, а вот найти наследника и доставить его ко дворцу, заманчивая идея. Сами подумайте, сколько внутри всего интересного и нужного может оказаться. А уж новый император или императрица, после того, как усядутся на престол с нашей помощью, вряд ли станут скупердяйничать и возражать, если мы немножко в закромах замка пошарим. Смекаете?