А тебе слабо?

Макгэрри Кэти

– Ты меня обманула, – Исайя засовывает руки в карманы джинсов и смотрит на бурые сосновые иглы, ковром покрывающие землю. – Ты сказала мне, что никогда не видела своего отца.

Ладно, это не вопрос, а обвинение, которое я заслужила.

– Я знаю.

– Почему?

– Я не хотела говорить о своём отце.

Он продолжает смотреть на хвою под ногами. Несколько лет назад я сказала Исайе ту же ложь, которую рассказываю всем, кто интересуется моим отцом. Но Исайя был настолько растроган, что рассказал мне

о том, о чём никогда не рассказывал никому: что его мать понятия не имеет о том, кто был его отцом. Неправда, которую я сказала Исайе, привязала его ко мне на всю жизнь. Когда я догадалась, что наши отношения основаны на его вере в то, что у нас обоих стоят огромные вопросительные знаки в графе «отцовство», было уже слишком поздно открывать правду.

– Понимаешь, – я ненавижу себя за отчаяние, которое слышу в собственном голосе, – люди любят сплетни, а если что-то не так, они начинают копать, а я хотела навсегда забыть этого ублюдка! Когда я сказала тебе, что не знала своего отца, я понятия не имела о том, что ты – тоже. Я и подумать не могла, что именно из-за этого мы станем друзьями.

При слове «друзья» он зажмуривается и сжимает зубы, как будто я сделала ему больно. Но ведь мы и правда друзья. Он мой лучший друг. Мой единственный друг.

– Исайя… – я должна сказать что-то важное, что-нибудь такое, что позволит ему понять, как много он для меня значит. – То, что произошло с моим отцом… – мне больно дышать, – когда я училась в третьем классе…

Да скажи же наконец!

Взгляд Исайи встречается с моим. Доброта исчезает из его серых глаз, они становятся дикими.

– Твой отец где-то рядом? – хищной походкой пантеры он делает несколько шагов в мою сторону. – Тебе что-то угрожает?

Я качаю головой.

– Нет. Он ушёл. Дядя Скотт и мой отец ненавидели друг друга. Скотт даже не знал, что отец ушёл.

– Твой дядя?

– Он та ещё скотина, но он никогда до меня не дотрагивался. Клянусь.

Исайя моргает, дикость исчезает, но его мышцы всё ещё бугрятся от гнева.

– Я доверял тебе.

Тремя простыми словами он выворачивает меня наизнанку.

– Я знаю, – теперь я могу быть с ним честной. – Я бы хотела уйти с тобой.

– Так иди.

– Она моя мама. Я думала, ты понимаешь.

Это удар ниже пояса. Я стою молча, не шевелясь, выжидая, когда он справится с собой.

– Я понимаю, – с усилием выдавливает он. – Но это не значит, что я согласен.

Хорошо. Он меня простил. Чувство вины продолжает глодать меня изнутри, я немного расслабляюсь.

– Красивая блузка, – говорит Исайя, а я улыбаюсь в ответ на его игривый тон.

– Да пошёл ты.

– Узнаю мою девочку! А то я гадал, не изменили ли они для начала твою сущность.

– Ты почти угадал. (Время летит стремительно. Я так много потеряла в жизни. Я не могу потерять его.) Что будем делать?

– Чего

хочет от тебя твой дядя?

– Не убегать, не видеться с тобой и Ноем.

По словам Скотта, он хочет, чтобы я полностью забыла свою старую жизнь. Видите ли, единственная возможность для меня начать всё с чистого листа – это вырвать все старые страницы, а если я не готова ампутировать своё прошлое, Скотт сделает это за меня.

Исайя морщится.

– Ещё?

– Не прогуливать школу. Не хамить его жене, учителям и другим людям.

– Ну ты попала.

– Пошёл ты ещё раз.

– Я тебя тоже люблю, солнышко.

Пропускаю его слова мимо ушей.

– Хорошие отметки. Не курить. Не употреблять наркотики. Не пить. И… не общаться с мамой.

– Хм. С последним пунктом я полностью согласен. Может быть, на этот раз у тебя получится?

Я злобно зыркаю на него. Он показывает мне средний палец. Боже, он меня бесит!

– Не материться. Быть дома вовремя.

Он вскидывает голову.

– Он тебя выпускает?

– Наверное, с GPS-маячком, вживлённым в лоб. Я должна отчитываться перед ним за каждую секунду, проведённую вне дома. О чём ты думаешь?

– Я думаю о том, что ты сообразительная девочка, которая сумеет у самого дьявола получить пропуск на выход из ада. Короче, ты выходишь из дома, я за тобой приезжаю. В любой день. В любое время. И в целости доставляю обратно вовремя.

Меня наполняет надежда, но этого мне недостаточно. Мне нужно больше, чем Исайя. Мне нужно кое-что ещё. Я тереблю полы блузки.

– Ты отвезёшь меня повидаться с мамой?

Он вздыхает.

– Нет. Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Он её убьёт.

– Ну и ладно. Она сама это выбрала.

Я отшатываюсь, как будто он меня ударил.

– Как ты можешь так говорить?

Его взгляд снова становится гневным.

– Как? Несколько месяцев тому назад она позволила тебе истекать кровью у неё на глазах. Как она могла вернуться к этому ублюдку? Как она могла позволить тебе взять на себя её вину? Так что не надо давить на жалость, ладно? Не морочь мне голову. Ты поняла?

Я киваю, чтобы успокоить его, но знаю, что найду другой способ. Исайя прав. Я смогу обмануть Скотта, оставить при себе Исайю и найти возможность позаботиться о маме.

Он вытаскивает что-то из заднего кармана и суёт мне. Это новенький блестящий мобильник серого цвета.

– Мы видели, как Скотт выбросил твой мобильник в урну, поэтому я купил тебе новый и включил тебя в свой тарифный план.

Я улыбаюсь.

– У тебя есть план?

– У нас с Ноем есть план, и мы подключили к нему тебя. Так дешевле.

– Как это… (Ясное дело, без Эхо тут не обошлось.) по-взрослому.

– Ага. Это в основном Ной.

– Но как ты узнал, что я здесь? В Гровтоне? В этой школе?