А в строчках – вся история сама. Книга четвёртая
Шрифт:
Ни письма, ни фотографий дочке
В память не оставила война!
Лишь суровый, угловатый почерк
На листке казенном в два вершка.
Ни могилы – без вести пропавший…
Но ведь с кем-то был он на войне
И делил сухарь рукой озябшей,
Прижимаясь к матушке-земле.
С кем-то шёл в атаку в битве жаркой
И упал!.. Конечно, – не один!
Не прошли там вражеские танки:
На Москву им не было пути.
Ни письма,
В память не оставила война…
Помните про дедушку, сыночки, –
Память для того всем нам дана…
БЕЗДАРЬ И ГЕНИЙ
Я стою на скалистой вершине
Точкой серой в сверкающем мире,
Как мишень. Солнце, день завершая,
Зависает закатом с обрыва.
Друг на друга взбираются скалы
Над чернеющей пропастью бездны…
Восхищенье моё расплескали
Скромный Гений и хитрая Бездарь.
Бездарь день меня носит по свету
И подёнщиной хлеб добывает,
Гений чаще приходит к рассвету
И на миг мою жизнь озаряет.
Я всю жизнь к той вершине стремилась,
Но пустынна она! Одинокой
Я стою и отречься не в силах
От любви, что порой так жестока.
Бездарь вниз меня тянет, под крышу.
Там душа меня встретит живая.
Гений – вверх! Только там стану лишней,
И для каждого – вечно чужая…
БЕЗМЯТЕЖНОСТЬ КРАСОТЫ
По полю, по полюшку
Ноженьки бежали.
Травушку-муравушку
Ноженьки примяли.
Перламутром жемчуга
На ноги летели,
Ароматная пурга,
Жаворонка пенье.
Безмятежность красоты,
Нежности услада.
Ангел смотрит с высоты –
За любовь награда!
БЕЗРУКИЙ ВОЕНКОМ
Во век нам не забыть, как провожали
Отцов на битву наши матеря,
Как у станков детей стране рожали,
Как целый фронт снарядами снабжали
И верили в Победу, как в себя!
А мы росли, того не замечая,
Как плечи вырастали с пиджаков;
На фронт повестки нам в цехах вручали,
А, матеря в отчаяньи кричали,
И хмурился безрукий военком…
БЕЗУМСТВО
В пламени алого гнева, безумства,
В пагубной злости
Как можно творить?
Вечная тайна святого искусства,
В Божьих руках твоя тонкая нить.
Максимум лести – таланта не густо…
Ты от подобных подальше держись:
Зависти полон, но возле искусства
Он отирается целую жизнь.
БЕЗУМСТВО
В июльскую, безлунную погоду
От духоты спасенья нет нигде!
Но я нашла спасительную воду,
И вот теперь барахтаюсь в ручье.
А звёзды сверху смотрят с удивленьем,
Ресницы светлые рассеивают свет,
И пахнет раскаленной древесиной
И тайнами кровавых прошлых лет.
Им всё равно, что на земле творится,
Лишь дарят свет и небо стерегут.
Уходят и приходят в мир наш лица,
А в промежутках – только боль и труд,
Вселенская повинность наших будней.
Убийства, войны, зависть и вражда
Жизнь на Земле когда-нибудь погубят,
И ручеёк нас не спасёт тогда!
Великий океан врагом нам станет:
Он смоет всё и память всю сотрёт,
Как затопил атлантов и «Титаник»
Иль превратит планету нашу в лёд.
Счастливые мгновенья растворятся
В безумстве зла, накопленном людьми,
А звёзды так же будут удивляться:
Они опять останутся одни!
БЕЗУМСТВО РАБОВ
Обезумев, презренные рабы
Сорвали якорь в море чёрный,
И пулями прошитые столбы
Заламывают руки обречёно.
Нас шторм несёт в бездонный океан,
Неведомый, ломая мачты в щепы,
И виселицы ставит красный генерал
Уже под лозунгом советов…
Вновь кабала на кабалу,
Как в море волны набегают,
Но никого нет на валу,
Кого увидеть так мечтали…
Всё растеряли злобные рабы:
И честь, и веру, и надежду!
Окровавленные столбы
На площадях стоят, как прежде…
БЕЛОЧКА
Я в лесу под елями,
Голубыми соснами
День гуляю бережком
И поляной росною.
Повстречала в вырубках
Синь волнушки, пышные,
На тропинке – рыжиков,
На сосёнке – рыжую.
Огоньком она в меня,
Не скупясь, метнула,
Но а я за сосенку
Спряталась – смекнула!
Рыженькая белочка
С веточки на веточку,
Как стрела, летела,
И сама не знаю, как
За сердце задела…
БЕЛЫЕ ШУБЫ
Я иду по тропинке песчаной.
Ноги колит яндак*, словно ёжик.
Обожжённое солнца лучами,
Копетдага дрейфует подножье.
Сухостой топчут белые шубы**,
Курдюками, как флагом, махая,