А я заставлю!
Шрифт:
— Ладно, Злат, дальше ты уже справишься, — кладут в коробку бусы для украшения ёлки, звук которых я и слышал минуту назад, — если будут обижать — зови.
Бросают с намеком, проходя мимо меня.
Хмыкнув, усмехаюсь.
Защитники…
— Спасибо, ребят, — лепечет Злата, звеня своими тапками вслед за ними по коридору. — Я бы сама её не дотащила.
Пока она их выпроваживает, прохожу в зал и опускаюсь на диван, шокировано оглядывая новую обитательницу моего дома.
Мда-а-а… только сосны мне тут не хватало.
Мы с Марго обычно на Новый Год ставили
А это дерево… огромное, до самого потолка, несуразное, с ветками, раскинувшимися в разные стороны. И запах такой стоит в доме, словно я реально в сосновом бору оказался.
— Красивая, правда? — звучит со стороны входа с улыбкой.
Оборачиваюсь на входящую Злату. На девчонке джинсы и кофточка в облипку.
— Красивая… — озвучиваю не в адрес сосны.
Голубые глаза с дерева удивленно перемещаются на меня.
— Правда? И ругать не будешь?! Я уже приготовила оборонительную речь.
— По поводу? — откидываюсь на спинку, наблюдая за тем, как она подходит к сосне и снова достает из коробки бусы.
— Того, что в каждом доме должна стоять елка на праздник. Я сегодня проходила мимо рынка и увидела небольшую елочку, хотела купить, а оказалось, что на рынке подрабатывает Славик. Ну, один из ребят. Вот он и предложил помочь донести, только выбрать побольше.
Злата становится ко мне задом, чтобы забросить бусы на верхнюю ветку и приподнимается на носочках, выставляя мне на обозрение обтянутые узкой джинсой ягодицы.
Скорее, неосознанно, чем намеренно, но не заметить охренительного вида, конечно, невозможно.
— И ты решила, гулять так гулять? — облизываю взглядом шикарную восьмерку и поднимаюсь вверх по узкой талии к аккуратным лопаткам.
— Почему бы и нет? Места у тебя достаточно. Поможешь? — оборачивается через плечо, но заметив мой взгляд, снова краснеет и отворачивается.
— И со мной, конечно, решила не советоваться?! — встаю, чтобы забрать у неё чертовы бусы.
Набрасываю их на ветку.
— Ты бы запретил, — пожимает плечами, как ни в чем не бывало. — Или нет?
— Да.
— Значит, я правильно сделала.
Хм…
— В следующий раз спрашивай. Как и о том, можно ли приводить в дом незнакомых мне людей.
Застыв на секунду, Злата поворачивается ко мне всем корпусом.
— Они неплохие ребята, — мгновенно выставляет невидимые колючки.
— Я не спорю. Но эти ребята обсуждали стоимость вещей в моей квартире. И ты не знаешь не вынес ли кто-то из них с собой что-то в кармане.
В голубых глазах вспыхивает пламя, а Злата выглядит так, словно я обидел её лично, а не её знакомых.
— Лев, я ручаюсь за каждого из них. Мы знаем друг друга много лет, и ни один не поступил бы так, как ты говоришь!
— Как там сказал твой друг? Деньги всегда подкладывают людей под себя?
— Не всегда, — расстреливает
15. Откровения
Пристальный взгляд Льва заставляет моё сердце выплясывать чечётку по грудной клетке.
— Нет, — отвечает спустя пару секунд. — Предают даже состоятельные, ни разу не бывавшие в детском доме. И я не хотел тебя обидеть.
Выдыхаю, осознав, что не дышала эти несколько секунд. То время слишком болезненно для меня. Не в том плане, что мне пришлось провести время в стенах детского дома, а в том, что я там увидела. И теперь, зная, как живут дети, не могу позволить другим их обижать. Или считать, что они чем-то хуже остальных.
— Поможешь? — киваю на игрушки, которые я привезла из дома.
Сестра с Игорем на работе, поэтому мне ничего не помешало съездить и забрать некоторые свои вещи. Ёлку они конечно, не нарядили, думаю, они вообще этого никогда не делают. Поэтому и отсутствия игрушек не заметят.
Покосившись на коробку, Лев берет в руки серебристого цвета сосульку и задумчиво крутит её в пальцах.
— Сто лет не наряжал ёлку, — вешает на одну из веток.
— А я каждый год наряжаю, — выбрав красный шар, тоже отправляю его на веточку, — в детском доме.
— Ты часто проводишь там время? — чувствую мужской взгляд на себе, и пульс снова неконтролируемо ускоряется.
— Да. Так вышло, что когда мне было шестнадцать, меня туда забрали на несколько месяцев. Карина потратила все сбережения, потеряла работу, начала выпивать и часто гулять вне дома. И однажды, когда у нас были её друзья, можно сказать в разгар их вечеринки, пришли соцработники. Увидели условия, в которых я живу и отправили меня в детский дом. Думаю, тебе не нужно рассказывать, как я себя там чувствовала.
Поднимаю глаза на Льва и запинаюсь. Его выражение лица снова нечитаемо, и понять эмоции сложно. Но, у моему огромному удивлению, мне кажется, я вижу в них нечто напоминающее сочувствие. Надо же. Не знала, что ему доступна подобная эмоция.
— В общем, ребята старше, обратили на меня внимание. Донимали. — зачем-то делюсь сокровенным. Вероятно, чтобы не упустить эту брешь в его закостенелости, — Зажимали по углам. А парни, которых ты сегодня видел, они хоть и были младше, а заступились за меня. Стали ходить со мной везде, в столовой садились рядом. И как-то так вышло, что я стала больше общаться именно с младшими детьми, которые и стали моими друзьями. А потом… — невольно улыбаюсь, — потом произошло то, чего я не ожидала. Если честно, я уже приготовилась провести остаток времени до совершеннолетия в стенах интерната, как сестра вдруг огорошила новостью о том, что нашла работу. И не просто работу, со среднестатистической зарплатой. Ей дали должность в ведущей строительной компании города. Представляешь!