Абарат: Дни магии, ночи войны
Шрифт:
— Везде, — сказала она.
— С ума сойти, — выдохнул Хват.
— Уроборос, — сказала Трия.
— Что это значит? — поинтересовался Хват.
— Змей, который кусает свой хвост, — прошептала она.
— Поэтому он вокруг, — сказала Женева так тихо, что все были вынуждены напрячь слух.
— Я его не вижу, — сказал Том.
— Видишь, — ответила Трия.
Ее голос, пусть очень негромкий, обладал странной ясностью.
— Вот, — она указала на золотисто-зеленый склон. — И вот, — на гребень, казавшийся гнездом разнообразных кактусов. — И вот. Тот сине-зеленый
— Он дышит, — сказал Том, и в его голосе чувствовалось больше удивления, чем страха. — Я его слышу.
— А он знает, что мы здесь? — спросил Джон Змей.
— Вот ты и ответь, — сказал Ворчун. — Как змей про змея.
— Ха-ха, — очень недовольно буркнул Змей.
— Другими словами, ты не в курсе.
— Навскидку, — ответил Змей, — он знает. Просто пытается понять, сколько нас.
Пока он отвечал, из-под земли вновь донеслись крики.
— Думаю, червяк припер его к стене, — мрачно сказала Трия.
— Поэтому столько шума, — согласился Двупалый Том. — Он пытается привлечь его внимание. Пытается не дать ему напасть на нас.
Не успел он договорить, как земля вокруг затряслась, и в воздух взлетела огромная стена травы и грязи, которая затем с шумом начала рушиться вниз.
— Она права! — закричал Джон Змей. — Дракон вокруг нас!
Женева больше не шептала. Она кричала изо всех сил.
— К оружию! — крикнула она. — Он знает, что мы здесь. Готовьтесь к бою!
Те, у кого при себе было оружие, выхватили его, а остальные начали искать хоть что-нибудь, чем можно защититься. В это время земля задрожала вновь, и из нее показалась голова червя, похожая на большую лопату — плоская, широкая, злобная и такая огромная, что шея с трудом ее удерживала. В драконе не было ничего элегантного или красивого. От его черепа во все стороны разлетались трава и цветы, а с нижней челюсти свисала грязная борода из корней растений. Он исторг зловонное дыхание, словно его организм сгнил после долгого лежания в сырой земле. С огромного тела отрывались и падали куски, и невозможно было понять, то ли это драконья плоть, то ли грязь и глина.
— Отвлеките его! — закричала Женева, и пока Том и Макбоб атаковали передние лапы дракона, Женева со своим кинжалом отправилась к рылу и попыталась как можно глубже пронзить его. Однако лезвие коснулось чешуи и не нанесло дракону никакого вреда. Видя, что на него напали, он напал в ответ, раскрыв пасть и готовясь проглотить Женеву. Со скоростью бывалого воина она уклонилась влево, затем метнулась вправо и ударила кинжалом в нежную плоть вокруг драконьих ноздрей, проделав широкую рану. Из отверстия начала хлестать кровь, распространяя жгучий жар и резавший глаза запах экскрементов.
Червь был ранен. Он отшатнулся, издав жалобный всхлип. Но этот звук был уловкой; скоро он вновь напал на своего обидчика, набросившись на Женеву с такой удивительной быстротой, что под его телом лопнула земля. Грязь и камни взмыли в воздух, образовав плотное облако, от которого все начали задыхаться. Несколько секунд окрестности затмевала грязь, и все ждали, пока
А затем произошла катастрофа. Откуда-то из поднятого облака земли раздался шум оползня и крик Трии.
— Ты где? — закричал Том.
— Я ее вижу! — ответил Джон Хват и махнул рукой сквозь оседающую пыль. Земля под бедной Трией разверзлась, и она соскользнула вниз, во тьму.
Несмотря на рану, дракон быстро сообразил, что у него появилась готовая жертва. Создание зарычало, обернулось к Трии и внезапно поползло на животе, словно змея.
Том бросился наперерез, но дракон оттолкнул его своим носом и продолжал двигаться.
— Он ее схватит, — сказал Джон Хват, садясь на край склона и готовясь прыгнуть вниз.
— Джон, — сказал Ворчун. — Ты сошел с ума?
— Мы даже не знаем, что там, — запротестовал Змей.
— Там Трия, — ответил Хват.
— О, избавь меня от своего героизма! — воскликнул Змей. — Она наверняка уже умерла…
Хват не стал терять времени на споры. Он просто оттолкнулся и вместе с братьями скатился по склону туда, где исчезла Трия, скрывшись в темноте.
Дракон поднял гигантскую голову на шишковатой шее и осмотрелся; на испачканной грязью морде горели глаза. Теперь он заметил Макбоба. Когда земля осыпалась, капитан тяжело упал и теперь никак не мог подняться. Он сидел неподалеку от норы, поглаживая ушибленную ногу.
— Макбоб, — сказал Джон Соня. — Осторожней.
— Знаю, знаю, моя нога…
— Нет, капитан, я беспокоюсь не об этом.
Прежде, чем Соня закончил, дракон раскрыл гигантскую, словно туннель, пасть и рванул на Макбоба, оказавшись рядом так быстро, что у того не было времени защититься. Нижняя челюсть дракона подхватила капитана, и тот провалился прямо в горло твари. Падая, он закричал, и этот жалкий вскрик отразился от нёба гигантского зверя.
— Нифагания Пижония!
Дракон замер. Том, Трия, Женева и Джоны посмотрели вниз, туда, откуда раздавался голос, назвавший зверя по имени. На дне ямы стоял молодой человек. Его кожа была темной, блестящие глаза — зелеными, а волосы, заплетенные в дреды, ярко-красными.
— Ты видишь меня, Нифагания Пижония?
Червь наклонил голову, словно раздраженный попугай, и его зрачки расширились при виде своего собеседника.
— Да, я тебя вижу, — сказал червь, и с его рта начали осыпаться лепестки цветов. Мужчина с красными дредами поднял босую ногу, чтобы червяк точно понимал, на что смотрит.
— Вижу, — повторил червь с холодной яростью в голосе.
— Тогда скажи, что ты видишь.
— Финнеган, зачем ты меня бесишь?
— Я сказал — говори.
— Это яйцо, Финнеган Фей. Мое яйцо.
— Твое единственное яйцо.
— Да, да, единственное.
— Я могу его разбить.
— Нет! Только не это.
— Тогда выплюни человека, которого ты только что проглотила.
— Я? — проговорила дракониха, пытаясь изобразить невинность. — Я никого…
Финнеган занес над яйцом длинную босую ногу и сделал вид, что опускает ее, едва не сделав это на самом деле.