Аборигены Прерии
Шрифт:
Поэтому никто не удивился появлению первого лица в эллинге новой верфи. Удивилось оно. Лицо. Шестиосный грузовик с колесами почти в рост человека, облепленный со всех сторон работниками, интенсивно переделывался под руководством старшего сына Яги. На него монтировали буровую установку и прилаживали массу автоматики.
– Готовимся обуривать район Высоцка, – ответил Павел на Степкин вопрос. – Вся система будет управляться дистанционно, для этого столько телекамер и понавесили. И еще два радиоуправляемых разведчика на самоходных тележках – это чтобы вид со стороны показывали.
– Откуда взялось столько
– Кинули клич скидываться. Кто деньгами, кто работой или идеей, а у некоторых просто было то, что требуется. Дядя Ляпа аккумуляторов подкинул, Евсей Елисеич аппаратуру телеметрии, гоковские геологи поделились коронками и штангами и еще несколько специфических узлов привезли.
Вот такие дела, оказывается, без его участия происходят. Степан отошел в сторонку и задумался. Действительно, голозадым аборигенам, из числа которых этот самый Павел, верховная власть не так уж и требуется. Наловчились они мобилизовать ресурсы. Тут же и конструкторская работа проделана немалая, и снабженческая, не говоря о просто огромном вдохновенном творческом труде.
Постарался не мешать, с любопытством наблюдая, как монтируются гамма-спектрометр и детектор нейтронов. Увидел Цикуту – того самого паренька из летнего лагеря, с которым поначалу слегка поискрил. Он налаживал работу манипуляторов – видимо, наловчился, когда на каникулах разминался сельскохозяйственными роботами.
Нырнул в визоры и обнаружил, что организационная работа была проведена через официальный сайт представительства, и в качестве места сбора средств поминался банковский счет, на который ему самому переводили зарплату. Тот самый, на который Делка его подключила, когда они зажили вместе. Выходит, что он и сам эту затею финансировал. Вот ведь, чего у них тут вытворяется!
Вернувшись в кабинет, хорошенько ознакомился с делами финансовыми. Налог с продаж, который на самом деле был налогом с оборота, поступал в госбанк довольно энергично. Значит, товарная масса и объемы продаж подросли. Подумал немножко и увеличил его еще на полпроцента, а налог на добавленную стоимость отменил. Вот не нравился он Степану, и все тут. А по прикидкам выходило, что потерь в сборе средств от этого больших не будет, то есть не опустеет казна.
Когда обсуждал с Юриком тексты указов об изменении налогообложения, тот напомнил еще об одном документе, что составил по Степиному заказу уже давненько. Это ему тогда хотелось рекламщиков посильнее прищемить, чтобы поставить их в ответственное положение за хитрые приемчики по привлечению внимания покупателей к впариваемым товарам. Но в тот раз они затруднились с формулировками, касавшимися достоверности предоставляемой информации в части ее полноты, и особенно о мере ответственности за введение в заблуждение умолчаниями или отвлечением внимания покупателей от важных аспектов, упоминать о которых рискованно. Попросту о размере штрафов и порядке их взыскания.
Теперь документ наконец был готов. Степка полистал толстенькую пачку листов и увял. Пока основным источником рекламной информации являлся официальный сайт представительства, и приукрашивать или забивать посетителям мозги ерундой было некому и некогда. На планете по-прежнему имел место товарный голод.
Захар работал по-прежнему в полиции, и не на большой должности, но его считали оком Самого. Его, Степана. А и пусть считают.
Вечер. Предсумеречный час. Делла только что вернулась из своей лаборатории и плескалась в душе. Степка уже приготовил ужин – большой салат из пекинской капусты, вареной картошки и креветок. На вкус пока не пробовал, потому что помнил: смесь масла и уксуса нужно добавить прямо перед употреблением.
Во двор пулей влетел мегакотик и нырнул в дом. Через секунду появился на трех лапах, а в четвертой тащил ременную сбрую и мобилу. Вот как, ему с кем-то понадобилось срочно поговорить, аж бегом примчался! Степан помог закрепить на теле ремни, аппаратик уложил в чехол, и хвостатого и след простыл. Торопился.
Еда была признана, в принципе, съедобной, хотя, по общему приговору, в ней то ли чего-то не хватало, то ли как раз наоборот. Но не отрава, однозначно. А тут котик с кошечкой вернулись и привели с собой девочку лет одиннадцати. Просторная юбка на ней, блуза свободного покроя и двустволка шестнадцатого калибра, явно великоватая для сил и возраста этого ребенка.
– Нет платить кафе, – сразу же доложил через переводчик пятнистый провожатый. – Сейчас сытость, завтра голод, – добавил он для полной ясности.
Звери уселись на краю веранды и с полной очевидностью приготовились наблюдать за развитием событий.
Девочка выглядела огорченной, Степка озадаченным, а Делла спросила:
– Как тебя зовут?
– Малуша.
– Давно ты в городе?
– Сегодня приехала. У меня тут тетя жила, папина сестра, но я ее не нашла. По адресу, что у меня записан, одни развалины оказались, как в нашей деревне после бомбежки.
– Вот оно что. Стало быть, ты осталась одна? А почему так долго сюда добиралась?
– Сначала мы с мельником и его сыном солдат должны были перебить, а они, гады такие, сами на нас охотились. Мельника застрелили, Миньку ранили. Это уже последние были, самые крепкие. Я их только через три дня подловила на ночевке. Рявкнула серым амфиционом, они и оказали себя. А потом мы с дядькой Закиром Миньку выхаживали. В наших-то местах все селения разбомбили прямо с людьми вместе, и фельдшера убило. А уж потом спасательные люди добрались до наших мест, они меня досюда и подкинули, а Минька с Закиром остался при бакенах, потому что по реке опять пойдут баржи и нужно следить за фарватером.
– А почему ты пошла в кафе? – поинтересовался Степан.
– Едой запахло, а я проголодалась. Меня там хорошо покормили, а потом попросили заплатить. Тут я и вспомнила, что в городе так полагается. У нас-то такого не водилось, детей всегда кормили всех, кто на глаза попался.
– Дети должны есть. И учиться, – вдруг вставил словечко мегакотик.
– Точно, – Делла словно встрепенулась от этой мысли. – Ты, Малуша, ступай в душ, там все, что нужно, имеется. Только поторопись – пока лавки не закрылись, надо купить тебе учебники, тетради и чернила для шестого класса.